Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
– Допустим.
– Уж я-то знаю, Дуглас, я-то знаю. Хотел кое в чемпризнаться?
– В чем? – Дуглас по-прежнему держал мешок за спиной.
– Пытаюсь догадаться. Не подскажешь?
– А ты намекни, дедушка.
– Ну что ж. Нынче над ратушей вроде как разверзлись хлябинебесные. По слухам, на лужайку лавиной хлынули мальчишки. Ты, часом, никого изних не знаешь?
– Нет, сэр.
– Вот прямо сейчас? Нечего, сэр.
Дед покачал головой.
– Говорил же я тебе, Дуг: мне известно о похищенном. Жаль,что ты упорствуешь. А меня, помню, в твои годы застукали с поличным, когдаустроил я одну каверзу; и ведь знал, что пакость, а все равно делал. Да, каксейчас помню. – Дедушкины веки дрогнули за стеклами очков. – Не станузадерживать, парень. Вижу, ты как на иголках.
– Да, сэр.
– Тогда вперед. Дождь не утихает, в небе молнииразбушевались, на площади ни души. А коли на бегу призвать молнию, то, самособой, и управишься в два счета. Смекаешь?
– Да, сэр.
– Вот и славно. Одна нога здесь, другая там.
Дуглас попятился.
– Стоит ли пятиться, сынок, – сказал дед. – Я ж тебе некороль на троне. Кругом – и можешь ретироваться по-быстрому.
– Ретироваться. Это из французского пришло, дедушка?
– Не исключено. – Старик потянулся за какой-то книгой. – Каквернешься, так сразу и проверим!
Глава 20
Незадолго до полуночи Дуг проснулся от жуткой скуки, которуюспособен навеять только сон.
Тогда, прислушавшись к посапыванию Тома, который впал вглубокую летнюю спячку, Дуг поднял руки и пошевелил пальцами – точь-в-точькамертон; вслед за этим возникло едва ощутимое колебание воздуха. Прямочувствовалось, как душа продирается сквозь бескрайние дебри.
Босые ноги опустились на пол, и Дуг накренился в южнуюсторону, чтобы уловить радиоволны от дяди, жившего неподалеку. Не послышался лиему трубный глас Тантора, что призывал к себе мальчонку, воспитанногообезьянами? И еще: коль скоро прошло уже полночи, провалился ли сидевший застенкой дедушка – на носу очки, справа Эдгар Аллан По, слева жертвы (подлинныежертвы) Гражданской войны – в дремотную могилу, отрешившись от мира, но вместес тем как бы ожидая возвращения Дугласа?
Итак, хлопнув в ладоши над головой и пошевелив пальцами, Дугвызвал одно последнее колебание литературного камертона и по тайному наитиюдвинулся в сторону дедушкиного и бабушкиного флигеля.
Дедушка позвал кого-то шепотом из своей дремотной могилы.
И Дуг стремительно выскочил за полночную дверь, впопыхахедва не забыв придержать раздвижные створки, чтобы они не грохнули.
Не отзываясь на слоновий рев, доносившийся сзади, онпошлепал к бабушке с дедушкой.
И впрямь, дед покоился в библиотеке, готовый воскреснуть кзавтраку и выслушать любые предложения.
Но покамест, в полночь, еще оставалось неосвещенное времядля особого курса наук, поэтому Дуглас, наклонившись, прошептал дедушке на ухо:
– Тысяча восемьсот девяносто девятый.
И дедушка, затерявшийся в другом времени, стал вполголосарассказывать про тот самый год: какова была температура воздуха да каквыглядели прохожие на городских улицах.
Вслед за тем Дуглас произнес:
– Тысяча восемьсот шестьдесят девятый.
И дедушка погрузился в те времена, которые настали четырегода спустя после убийства Линкольна.
Дуглас не шевелился, смотрел перед собой и раздумывал: что,если прибегать на такие вот необыкновенные, долгие беседы каждую ночь, этак сполгодика, а еще лучше целый год или даже пару лет – тогда, глядишь, дед прямотак, во сне, мог бы сделаться ему наставником и дать такие познания, о какихникто на свете и мечтать не смеет. Дед, сам того не ведая, стал бы учить егоуму-разуму, а он, Дуглас, впитывал бы эту премудрость по секрету от Тома, отродителей и всех прочих.
– На сегодня хватит, – шепнул Дуг. – Спасибо, дедушка, завсе твои рассказы во сне и наяву. И отдельное спасибо, что надоумил, как быть спохищенным. Больше ничего говорить не буду. А то еще разбужу тебя ненароком.
С этими словами Дуглас, загрузив себе до отказа голову всем,что смогло войти через уши, оставил деда спать дальше, а сам на цыпочкахпоспешил к лестнице, ведущей в мезонин, чтобы еще разок оглядеть ночной городпод луной.
В это время городские башенные часы, сами похожие нагигантскую, изумленно-гулкую луну в электрическом ореоле, прочистили охрипшеегорло и огласили воздух полночным боем.
Раз.
Дуглас устремился вверх по ступенькам.
Два. Три.
Четыре. Пять.
Прильнув к чердачному окошку, Дуглас окинул взглядом океанкрыш, сомкнувшийся вокруг могучего исполина часовой башни, а время между темпродолжало вести свой отсчет.
Шесть. Семь.
У него екнуло сердце.
Восемь. Девять.
Все тело сковало льдом.
Десять. Одиннадцать.
С тысяч ветвей посыпался дождь темных листьев.
Двенадцать!
«Вот оно что!» – пронеслось у него в голове.
Часы! Как же он раньше не подумал?
Конечно, часы!
Глава 21
Последний отзвук гигантских курантов растаял в ночи.
Деревья в саду кланялись ветру; чайного цвета занавескабледным призраком трепетала в оконном проеме.
У Дугласа перехватило дыхание. «Ну и дела, – подумал он. –Почему мне это никогда не приходило в голову?»
Башенные часы, великие и ужасные. Не далее как в прошломгоду разве не показывал ему дед, собираясь преподать очередной урок, переснятыечертежи часового механизма?
Огромный лунный диск башенных часов – это, считай, та жемельница, говорил дедушка. Сыпь туда зерна Времени – крупные зерна столетий,мелкие зерна годов, крошечные зернышки часов и минут – куранты все перемелют, иВремя неслышно развеется по воздуху тончайшей пыльцой, которую подхватятхолодные ветры, чтобы укутать этим прахом город, весь целиком. Споры такойпыльцы проникнут и в твою плоть, отчего кожа пойдет морщинами, кости начнут сострашной силой выпирать наружу, а ступни распухнут, как репы, и откажутсявлезать в башмаки. И все оттого, что всесильные жернова в центре города отдаютВремя на откуп ненастью.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
