— Пожалуй, я последую вашему совету, поскольку вы, по-моему, собирались рассказать мне очередную сказку, — промурлыкал, словно сытый кот, Грейди.
Энни подумала, что этого котяру было бы неплохо оскопить, и густо покраснела, устыдившись таких жестоких мыслей.
— Послушайте, Грейди, не кажется ли вам, что вы сгущаете краски? — выпалила она, стряхнув оторопь. — Мне кажется, что ничего страшного не происходит. Мне предложили выгодную работу, и я согласилась. Если Арчи так хочется подшутить над своими родственниками, то почему бы мне на этом не подзаработать? По-моему, здесь все честно! Он получает удовольствие, я — деньги! Ну, побесятся его родственнички один месяц, хуже им все равно не будет. Ведь не впишет же старикан меня в свое завещание, верно? Ничего опасного в этой затее нет и быть не может, просто Арчи нравится морочить всем голову. И меня, и вас он нанял, желая развлечься, так что мы почти в равном положении, только вам платят больше, чем мне.
Грейди наморщил лоб, производя в уме некоторые вычисления, и тяжело вздохнул:
— К сожалению, вы правы, мисс Кендалл. Даже за вычетом всех налогов и доли, которую я заплачу своей помощнице, мисс Мейси — с ней я непременно познакомлю вас несколько позже, — мой гонорар значительно превысит ваш, — сказал он. — Вам остается утешиться тем, что вам не придется платить налог с ваших пятидесяти тысяч.
— Напротив, я настояла на том, чтобы все было официально, — не моргнув и глазом соврала Энни.
— Что? Повторите! По-моему, я ослышался. Вы собираетесь записать эту сумму в своей налоговой декларации в графе «доход»?
Энни надела туфли, взяла со столика гребень и стала расчесывать им влажные волосы, стараясь не выдрать их с корнем. Упрямые курчавые локоны плохо поддавались, норовя скрутиться в колечки, как шерсть у мокрого перепуганного пуделя. Нет, подумала Энни, определенно лишь те, у кого нет вьющихся волос, могут утверждать, что кудряшки — это прелесть.
— Естественно, я уплачу все налоги! Иначе и быть не может, — с невозмутимым видом ответила она. — Все должно быть по закону!
Грейди вскочил с кровати, подошел к ней и, встряхнув ее за плечи, закричал:
— Собирайте свои чемоданы, Энни Кендалл, и немедленно убирайтесь отсюда. С вашей наивностью и порядочностью вам нечего делать среди этих кровожадных акул.
Энни присела и, вывернувшись, отбежала в противоположный угол, откуда с упреком бросила:
— Вы хотите, чтобы я начала вас опасаться и презирать? Если вы и дальше будете вести себя так же бесцеремонно, то вы в этом скоро преуспеете!
Грейди взъерошил пятерней волосы, выражая этим жестом свое полное отчаяние, и прорычал:
— А мне плевать, как вы будете ко мне относиться! Я бы предпочел, чтобы вы уехали как можно дальше отсюда, лучше всего на Бермуды. Вам не приходило в голову, что, возможно, сок Арчи действительно был кем-то отравлен? И что он вовсе не шутит, а всерьез опасается, что кто-то из родственников хочет его отравить и заграбастать его миллионы? Я знаком с Арчи всего два дня, но уже испытываю желание отправить его на тот свет с помощью его же таблеток. Он ведь не производит впечатления милого и добродушного дедушки, верно?
— Честно говоря, лично мне Арчи нравится, — сказала Энни, не покривив душой на этот раз. — И не нужно фыркать, Грейди! Это правда! Что бы вы ни говорили, а он старый больной человек, ожидающий неминуемой скорой смерти. И это совершенно не смешно.
Грейди театрально вытянул вперед руку и воскликнул:
— Вот она, дамы и господа, перед вами, мисс Наивность этого года! Давайте же дружно поаплодируем ей, ибо требуется изрядно постараться, чтобы стать такой легковерной!
— Из вас получился бы неплохой клоун, мистер Салливан! — с презрительной миной обронила Энни и, подойдя к зеркалу, взяла дрожащей рукой губную помаду со столика. Однако подкрашивать губы она не стала, опасаясь, что сама будет похожа на циркового клоуна. Энни швырнула тюбик на столик и, обернувшись, воскликнула: — Да будет вам известно, мистер Умник, что вы ведете себя именно так, как того хочет Арчи, — вы верите в то, что ему грозит опасность!
— Вы заблуждаетесь, мисс Кендалл! Я уверен в другом, — ледяным тоном возразил Грейди. — А именно в том, что угроза нависла не над ним, а над вами. Арчи хочет раздразнить своих милых деток, использовав вас вместо красной тряпки, и посмотреть, что произойдет. И вовсе не ради забавы, как вы наивно предполагаете, а для того, чтобы получить подтверждение своим худшим предположениям. Вам уготована роль жертвенной овечки. Так что не советую умиляться этим старым негодяем Арчи, он готовит западню для убийцы, в которой вы сыграете роль приманки.
— Вы серьезно считаете, что кто-то из его деток способен причинить мне вред? — промямлила Энни, потупившись.
— Вред? Да они попытаются вас уничтожить! И это произойдет, как только Арчи удастся убедить их в серьезности своих намерений сделать вас своей наследницей, а их — вычеркнуть из завещания. Ну, Энни, и как вам все это нравится?
— Послушайте, перестаньте паясничать, у вас это все равно плохо получается! — взвизгнула девушка, чувствуя, как холодеет сердце. В голове у нее возникла мысль немедленно связаться с мудрым Папулей.
Грейди тяжело вздохнул, с трудом сдержав рвавшееся наружу соленое словечко, и сказал:
— О’кей, тогда у меня есть к вам предложение: давайте заключим договор о сотрудничестве.
Энни недоуменно вскинула брови и попросила его повторить. Грейди поскреб ногтями подбородок, взъерошил волосы и выпалил:
— Не наглейте, Энни! Вы меня прекрасно поняли. Раз уж вы не желаете убраться отсюда, тогда давайте станем партнерами.
— Ив чем же будет выражаться наше сотрудничество? — подумав, спросила Энни.
— Например, в том, что вы будете делиться со мной любыми своими сомнениями и подозрениями, — ткнув указательным пальцем ей в грудь, пояснил детектив. — И будете выполнять все мои распоряжения, не задавая дурацких вопросов. Лишь только возникнет серьезная угроза вашей жизни, вы тотчас же покинете это проклятое местечко. Вам все ясно?
— Это не партнерство! — возразила Энни. — У меня уже есть начальник, и второго мне не надо.
— Но я не собираюсь становиться вашим боссом, Энни! — вскричал Грейди, теряя терпение. — Вам будет нужен защитник, и вы обретете его в моем лице. Итак, весь следующий месяц мы работаем как члены одной команды. Я гарантирую вам свое покровительство, а вы станете моими вторыми глазами и ушами. Понятно?
— Ладно, я согласна, — не без колебаний ответила Энни. — Но лишь при условии, если вы позволите мне взглянуть на свой револьвер.
Дверь в смежной со спальней Мейси комнате захлопнулась с таким страшным грохотом, что задрожала лампа, стоявшая на столике возле ее кровати. Мейси отправила в рот еще одну конфетку, встала и, распахнув дверь, спросила у вернувшегося Грейди:
