меня Павел.
Эд отвез нас на территорию обширной промышленной зоны, где стояли гаражи и какие-то мелкие производства. Вывесок почти что не было, за исключением указателя об аренде на въезде в комплекс.
— За нами никто не следил, я уверен, — произнес он, заметив, как нервно осматривается Павел.
— Они могут быть дальше, чем ты думаешь.
— Параноик, — с легкой усмешкой добавил Эд.
Не ответив, Трубецкой вошел в гараж, где в свете тускловатых лампочек расположилась огромная пожарная машина. Поистине огромная — она больше походила на пятидесятиместный автобус и имела пристойную высоту метра в три с половиной. Огромный бак с водой занимал большую часть корпуса.
— Зачем это? — полюбопытствовал я.
— Мы всего лишь в километре от клиники, — начал объясняться Павел. — Сейчас переодеваемся. Примерно через тридцать минут будет сигнал о возгорании. Мы должны прибыть первыми. Заходим, проверяем, вытаскиваем Анну под предлогом эвакуации и меняем машину, — он показал на легковушку позади пожарной машины. — Затем возвращаемся втроем в твое поместье. Эд остается в городе. Вопросы?
Конечно же, тут не было никаких вопросов. Я втиснулся в костюм пожарного и влез в машину, взяв с собой шлем и толстые перчатки. Как и обещал Трубецкой, вскоре в машине раздался сигнал.
— А как же... — я хотел спросить, что тут за система, но Эд рванул с места и многотонное чудище вырвалось из гаража.
Горе тому, кто посмел бы остановить нас или помешать нам. Сколько литров топлива сжирал каждую минуту ревущий движок внутри этой махины — знали только инженеры, что спроектировали его. Мчались мы лихо — сигнал пожарной машины разгонял всех к тротуарам.
Поэтому меньше, чем через пять минут мы оказались напротив клиники. Из окна первого этажа валил густой дым.
— Шлемы! — скомандовал Павел и мы тут же выскочили наружу.
В здании уже царила паника. Дыма оказалось предостаточно. Я рванулся по знакомому коридору и пропустил бегущего вниз охранника, который вел какого-то парня в белом медицинском халате.
Двигаться было жутко неудобно: костюм оказался плотным, а ранец за спиной -слишком тяжелый. Павел шел за мной до самой двери. Более привычный к нагрузкам, он без особого труда вынес дверь, а потом размашисто вломил парню, что уже почти переодел Анну из больничного халата в повседневное платье.
Тот оказался живчиком, но Трубецкой легко наподдал ему еще разок. Я в это время приблизился к принцессе и стащил шлем:
— Это же я, — улыбнулся и схватил ее за руку. — Быстрее, пошли отсюда, мы тебя спасем.
— Я... я не пойду! — Анна вырвалась.
— Почему?
— Так, нет у нас времени на эти глупости! — Павел подскочил к нам, в руке у него был сжат баллончик: — Прощения просим, — и он прыснул ей прямо в лицо.
Анна зажмурилась, инстинктивно вдохнула, а потом осела мне прямо на руки.
— Хватай и неси ее, я захвачу вещи, — Трубецкой наподдал лежащему еще разок, а потом собрал перчатки. — Шлем, черт тебя подери! — на мою голову тут же нацепили тяжелый шлем. — И живее, живее! Мы спешим!
Едва ли не подталкивая меня в спину, Павел спешил к выходу.
Глава 9. Странная Анна
У входа в клинику собирались зеваки. Мы же быстро заскочили внутрь пожарного автомобиля. Павел швырнул в салон следом за мной небольшой, но жутко вонючий пакет размером не больше пачки листов формата А4.
— Что это было? — набросился я на Трубецкого, когда мы отъехали от клиники.
— Поговоришь с ней, когда она придет в себя. Я тоже с ней переговорю, — с ледяным спокойствием ответил шпион. — А тебе я на всякий случай еще раз напоминаю. У нас важное дело. Оно касается не только тебя и Анны. Поэтому будь добр — если я попросил поживее, то делай все так быстро, как можешь. Я не для того тебя вытащил, чтобы ты медлил. Так что оставь вопросы на потом, — закончил он, так и не дав мне открыть рта. — Просто следи, чтобы она дышала.
— Что???
— Я пошутил. Просто следи за принцессой!
Возле гаражей мы перегрузились в легковушки и направились в разные стороны:
— Был рад знакомству, Максим Леонидыч, — потряс мне руку Эд и укатил.
То же сделали и мы. Павел сел за руль, а я расположился на заднем сиденье. Анну уложили так, чтобы ее голова оказалась у меня на коленях. До самого поместья она так и не пришла в себя.
На руках я внес ее в дом, чем заслужил от Трубецкого очередное саркастическое замечание:
— Вот, отлично, уже вживаешься в роль.
Девушка начала приходить в себя, и я зашикал на шпиона, который, довольный положением дел в целом, усмехнулся и сел за круглый стол, прикрыв глаза. Я осторожно усадил Аню рядом и подставил третий стул с высокой спинкой к столу. Потом протянул руку к принцессе и плавно накрыл ее ладонь.
Пальцы дернулись, и Аня открыла глаза. Ее взгляд задержался на шпионе, на мне чуть дольше. На лице принцессы проявилась тревога, но девушка не спешила вскакивать и убегать или, что было бы более предпочтительно, бросаться ко мне в объятия. Но руку не убрала — и то радует
— Доброго здравия, Анна Алексеевна, — поприветствовал ее шпион.
— Здравствуйте, — голос ее звучал, как чужой. — И тебе привет, Максим.
— Хорошо, что ты меня помнишь, — я попытался улыбнуться, но Аня не разделяла нашей радости.
— Я все помню. Где я? Зачем вы меня похитили?
— Мы тебя не похитили, а спасли, — мне пришлось ее поправить.
— Нет-нет, — принцесса начала протестовать и тут же, словно только что поняла, что моя ладонь прикрывает ее пальцы, убрала руку со стола. — Вы не понимаете.
— Принцесса, мы все понимаем, — Трубецкой взял дело в свои руки.
— А кто вы, собственно такой?
— Третье отделение. Ваша персональная охрана. Понимаю, что звучит странно, — шпион не позволил Анне перебить его, — но, когда вы окажетесь во дворце, спросите вашего отца. Он меня знает. Это натуральным образом устранит все ваши сомнения. К тому же я помог освободить вас из горящего дома. Вы этого не помните, потому что были без сознания, но Максим вполне способен подтвердить.
— Это правда? — Анна сделала
