я говорил от души, и точно знаю, что постараюсь сдержать слово, но загадывать в моей ситуации бессмысленно.
В город я въехал с еще более тяжелым сердцем, чем раньше. Расплатился с мужиком и отправился искать ночлег. Документов у меня не было, это все усложняло. В итоге нашел посуточную квартиру у сомнительной хозяйки. Документы она не требовала, а это самое главное. Заплатил за сутки, получил ключи и отправился в мое временное пристанище.
"Студия" больше напоминала конуру. Да, в моей городской квартире ванная была больше. Но главное - кровать есть, раковина есть, малюсенькая ванная. Короче, проживем. Устал я дико, дорога далась тяжело моим неокрепшим костям. Поэтому вырубился после душа мгновенно. Зато потом проснулся в пять утра и больше не смог уснуть.
В голове бродили беспокойные мысли. Перед глазами стоял печальный образ моей красавицы. Из головы не выходили слова мужика. Получается, она не всегда была немой, значит, надежда есть. Скорее всего, что-то с речью случилось на фоне сильного стресса. Что там бабка молола? Что она сама себя прокляла? Чушь, конечно, но очевидно другое. Девочке нужна помощь. Может быть, просто близкий человек рядом. Кажется, с бабкой они не очень близки. А кроме нее малышке и пообщаться не с кем. Короче, чем быстрее я решу свои проблемы, тем лучше.
Долго думал я с чего начать и как подобраться к моим врагам. Понятно, что если появлюсь как снег на голову, то тут же отправят меня в тот же лесок, только теперь навсегда. Денег, что дала баба Авдотья, надолго не хватит, но я надеялся на помощь одного человека, который никогда меня не подводил. Мой тренер по борьбе. Только не знаю, захочет ли со мной разговаривать старый вояка. Обижен он на меня. Повздорили мы с ним последний раз. Из-за Кольки, кстати. Палыч мне тогда еще пытался глаза на моего друга верного открыть. А я защищал того с пеной у рта, не верил. А ведь Палыч целиком прав оказался. Не подвело чутье старого волка. Сразу учуял он гнилое нутро и меня предупредить хотел. Только я не послушал. Теперь вот расплачиваюсь
Палыч давно уже на пенсии, живет в загородном домике на окраине. После того, как отслужил, организовал кружок боевых искусств. Вот к нему-то я и попал еще школьником. Многому меня научил старый волк, сдружились мы, и потом встречались часто. Он мне по сути отца заменил. Мой отец погиб из-за несчастного случая на производстве, мне тогда было пятнадцать. Сложное время было. Если бы не тренер, точно влип бы я в неприятности еще тогда. Но он для меня всегда был примером.
С Колькой мы сдружились уже в институте. Потом я ударился в свой бизнес, но Палыча проведывал частенько, хоть он и переехал за город. Несколько раз приезжал я к нему в гости с Кольком. Банька, коньячок, разговоры о том, о сем. А вот в последний раз Палыч серьезно предупредил меня, чтобы присмотрелся я к другу. Вот тогда мы и повздорили. Думаю, пришло время сказать, как я ошибся, и что сейчас безумно жалею, что не прислушался тогда к словам наставника.
До дома Палыча добрался на такси. Машина его во дворе, значит дома. Открыл калитку, ко мне с лаем бросился огромный немец. Подбежал, обнюхал, завилял хвостом. Узнал, чертяка!
- Привет, Карат, привет, - треплю его по загривку, а тут и хозяин на крыльцо выходит и замирает, с недоверием вглядываясь в меня.
– Что, Палыч, не узнал? – кричу я, широко улыбаясь.
- Твою мать! Глеб! - таким пораженным никогда не видел я Палыча.
- Что, списал меня со счетов, да? Небось, поминки уже устроил? – смеюсь я.
Палыч подходит ближе, радостная улыбка, наконец, растягивает его губы.
- Живой, мля! – немного отходит от шока старый друг. - Если б Карат не признал, подумал бы, что башкой двинулся.
- Живой, Палыч, живой. Немного недоубили! - усмехаюсь я.
Палыч вдруг подходит, заключает меня в медвежьи объятия, потом отстраняется, рассматривает, ощупывает.
- Чёрт! Я ж на твоих похоронах был. Я ж, и правда, нажрался на твоих поминках до соплей! Как?! Как?! Женушка твоя стояла, слезы лила около закрытого гроба. И дружок твой непутевый.
- Похоронили, значит! А женушка мне уже не женушка. Мы с ней развелись за три дня до того как...
- Так. Пойдем в дом. Там поговорим. Не дело это на пороге такие вещи обсуждать.
Палыч подталкивает меня к крыльцу, заводит в просторную гостиную. Орет на весь дом:
- Наталья! Наталья, ну-ка на стол накрывай. К нам гость дорогой пожаловал!
В гостиную вплывает жена Палыча - дородная, добрейшая женщина. Замирает в дверях, хватается за сердце.
- Ну, чего стала, - приводит ее в чувство Палыч. - Не видишь, Глебушка к нам пожаловал. Рано мы его похоронили! Рано оплакали. Правильно! Нас так просто не возьмешь! Моя школа! Давай, стол накрывай, да самогоночки принеси. Нам поговорить о многом нужно. Видишь, живой, чертяка! - толкает меня в грудь.
Я улыбаюсь. Женщина начинает причитать, идет к большому деревянному столу на кухне, начинает хлопотать.
После ужина и парочки рюмок фирменного самогона на душе теплеет.
- Вот теперь время поговорить. Давай, Глеб, рассказывай, как с того света вернулся, кто отправить тебя туда хотел? Видок у тебя, прямо скажем, не очень.
Усмехаюсь, потирая отросшую бороду. Ничего не укрылось от острого глаза старого волчары.
- Что сказать, Палыч, ты, наверное, и сам догадался уже. Прав ты оказался. А я слепой идиот.
- Значит, дружок все-таки твой скользкий. Не обмануло чутье старика! Не прислушаться к моим словам! Ну, что поделать. Жизнь, лучший учитель, объясняет доходчиво, но берет дорого.
- Это точно. Чудом выжил я, Палыч. Спасибо, добрые люди помогли. Нашли меня в лесу и выходили.
Рассказываю кратко, что да как. Он качает головой, потирает седую голову.
- И что теперь думаешь делать? Какие мысли? - Палыч пытливо смотрит на меня, ожидая ответа.
- Вопрос на миллион! Хотелось бы, конечно, как в крутых боевиках, придумать хитроумный план, наказать всех врагов и выйти абсолютным победителем с чемоданом денег. Но жизнь - это не кино. Правда, в том, что плана особого у меня пока нет. А кроме тебя, Палыч, и помочь некому. Жена изменила, друг предал. Только в тебе уверенность и осталась. Поможешь непутевому ученику? Или побоишься проблем возможных? - вот и задал я вопрос, от которого
