именно путинский. На раннем этапе закон об агентах иностранного влияния не вызывает особого общественного внимания и явного протеста. Кому может навредить список каких-то организация или физлиц, который будет висеть на министерском сайте? Никого же лицом в пол не кладут, в клетку не кидают, из страны даже не выгоняют, обыски не проводят, счета не блокируют. Просто нумеруют и пересчитывают, как козлёнок из мультика. С точки зрения сторонников власти нумеруют и пересчитывают правильно и справедливо: народ должен знать лазутчиков и предателей в лицо. С точки зрения противников власть составляет список неугодных, но это ж пока не расстрельный список, просто табличка на сайте. В том и состоит гениальная подлость закона об иностранных агентах. Включение в этот список – это не штраф, не срок и вообще не санкция. Тут не нужно никакой длинной и дорогостоящей судебно-следственной процедуры. Кроме того, внесение в этот реестр новых и новых политических оппонентов и лидеров мнений не вызывает протестов. Ведь выглядит всё как обычная бюрократическая возня. Сами себе список придумали, сами его пополняют. Но с течением времени обнаруживается ядовитое нутро внешне невинной процедуры. Через некоторое время выясняется, что в списке уже не 2-3 организации, вызывающие особую аллергию у режима, а в нём уже десятки, а вскоре уже и сотни людей, и теперь в случае чего, когда нужно выборы выиграть или войну развязать, митинги запретить или университет закрыть – больше не нужно заводить кучу отдельных дел и персонально репрессировать людей с громкими именами. Теперь есть возможность портить людям жизнь не персонально, а категориально. Выдавить протестного профессора из ведущего вуза – это целое дело и громкий скандал, а сказать «отныне иноагентам запрещено заниматься преподавательской работой» проще простого. Искать для каждого кандидата отдельный повод, чтобы с выборов снять – замучаешься пыль глотать. И по-любому кого-то пропустишь. За одной Соболь побежишь, ни одной Бесединой не поймаешь. А тут всё элементарно: иноагентам на выборы нельзя. Внести поправку в действующий закон или составить ведомственную инструкцию, поражающую в правах, проще, чем устраивать персональное преследование, особенно если человек известный, и привлекает меньше внимания. У этой технологии есть ещё одно важное преимущество, которое делает её очень привлекательной для копирования: она подходит для начинающих. Да, твой режим пока ещё не настолько окреп и офигел, чтобы прямо сразу снимать конкурентов с выборов, блокировать оппозиционные медиа, изымать книги из библиотек и заставлять оппонентов вешать на лоб и во все соцсети плашку «враг народа», но ты можешь принять закон об иноагентах и замариновать его на будущее. Когда придёт время, не придётся с нуля раскручивать колесо репрессий, список у тебя уже есть, достаточно минимальных правок в законодательство, и у тебя инструмент, позволяющий де-факто выдавливать своих противников из страны и лишать их возможности вести хоть какую-то осмысленную деятельность. Не просто так те, кто стремится построить автократию, копируют этот закон. Многое, что путинский режим пытался делать начиная с 12 года, было либо слишком сложно, либо слишком дорого, либо просто нереализуемо. Но вот закон об иноагентах удался. Он настолько же антиправовой, насколько эффективный. Ничего удивительного, что эту удачную практику копирует соседский автократ. Соседям не нужно путём проб и ошибок искать работающие методы. Они точно знают, что такой метод есть. В случае, когда мы говорили о банковском бизнесе и о феномене догоняющего развития речь шла о копировании лучших практик. В случае с этим вот интернационалом автократии мы видим феномен прямо противоположный, догоняющую деградацию. Режимы смотрят друг на друга и мотают на ус. Как можно разрушить политическую систему и утвердить персональную власть. И, естественно, тут же принимают подобные меры у себя. Существенная для них проблема, например, в Грузии это хорошо видно, заключается в том, что друг на друга смотрят не только режимы, но и общества. Ничего ты не скроешь и никакой болтовнёй не замаскируешь, когда люди уже видели, к чему такой закон приводит. В результате получается ровно такая ситуация, как сейчас в Грузии. Сила, желающая подобрать под себя всю власть и зачистить оппонентов, копирует лучшие практики у тех, у кого получилось, а общество, которое в курсе, что у кого-то получилось, изо всех сил старается не повторить негативный опыт граждан России и не профукать момент. От себя, не вмешиваясь во внутренние дела Грузии, можем сказать лишь одно: любое законодательство, предметом которого является деление граждан на сорта и маркировка тех, кто сбивается со строевого шага – это дискриминационное и антиправовое законодательство, такому не место в правовой рамке нормальной страны
Интернационал автократий идёт за Путиным - ЭХО
May 02, 2024 03:01
Елена Иваницкая - И с оксфордским профессором Слезкиным я... | Facebook
И с оксфордским профессором Слезкиным я бодалась. Копытами его била. Юрий Слезкин. Дом правительства. Сага о русской революции. – М.: АСТ, 2019. Книга начинается смешно: «Это исторический труд. Любое сходство с литературными персонажами – случайное совпадение». Так вот. Это не исторический труд, хотя у автора в руках серьезный исторический материал. Это не литературное произведение, хотя автор использует литературные приемы. Это – выпендреж на тысячу страниц, встреченный громом рукоплесканий. Почему некоторые тексты некоторых авторов идут под яростные вопли «главная кни-и-ига!», не знаю. Во мне от этого возникает предубеждение. Признаюсь честно, «Дом правительства» начала читать с неприязнью. Изо всех сил ее отгоняла. Но при чтении она укрепилась, перейдя в настоящую злобу. Меня все раздражало. Даже то, что этот пудовый том невозможно читать лежа: он слишком тяжелый и толстый – в руках не удержишь. Я его читала за столом, как прилежная первоклассница. Но особенно меня обозлили «концепции». У автора их три. Первая выражена внятно – большевики были не партией, а милленаристской сектой. Вторая – суггестивно-метафорически: большевики пришли на «Болото», воздвигли на нем «Дом», но «Болото» его поглотило. Третья – опять внятно: дети большевиков читали не Маркса-Энгельса-Ленина, а сокровища мировой литературы, антибольшевистские по самой сути, поэтому не прониклись верой отцов и социализм кончился. Первая концепция проходит по разряду «автор спал и проснулся». Кстати, он сам признается в интервью: «Когда я взялся за книжку, я ничего не знал о сектах. Идея пришла мне в голову в процессе чтения писем, манифестов, дневников и других документов. Меня поразило количество упоминаний слова
