class="p1">Рааб оглянулся и посмотрел в направлении Лоури. Не было видно ни огней Северной Стоянки, ни каких-либо других огней, но он различил чуть более светлое небо над абсолютно черной массой столовой горы. Он еще мог слышать водопад, но сейчас это был только шепот. Он посмотрел в сторону восточного горизонта, чтобы с помощью хорошо знакомых звезд определить время, но ничего не увидел.
— Бен… раскачай немного корзину, ты понял? Бен ничего не ответил, но затем хрипло приказал:
— Весла левого борта — удар с запозданием. Назад… назад… стоп… стоп. Тяни… тяни.
Даже хриплый голос не мог скрыть его мрачной угрюмости. Рааб усмехнулся в темноте. Не совсем удобно отсчитывать ритм, когда твое горло сорвалось от крика.
Благодаря разрозненным ударам весел, «Пустельга» начала раскачиваться из стороны в сторону, и, когда корзина начала отклоняться на двенадцать-тринадцать градусов от вертикали, Рааб увидел на востоке знакомые красноватые звезды. Бетельгейзе. Земля, подумал он, находилась где-то за этим отдаленным гигантом. Времени прошло гораздо больше, чем он думал. Большая луна могла взойти меньше чем через час.
— Все нормально, Бен. Выравнивай киль.
Бен прекратил двойной отсчет, и качка перешла в обычное мягкое раскачивание.
Спустя четверть часа Рааб услышал впереди что-то такое, что заставило его насторожиться. Он сжал перила, повернул голову и тихо сказал:
— Все весла стоп! — Прислушавшись, он услышал подобный звук немного западнее. — Встать к балансировочным штурвалам! — Затем он спросил Олини голосом, который даже ему самому показался взволнованным: — Эммет, ты слышал это?
— Да, сэр, — спокойно ответил Олини. — Свистки с блимпа. Рааб вздрогнул.
— Я думаю так же. Если они создали звуковой барьер, они должны были отодвинуться подальше, чтобы водопад не заглушал все… Проклятье! Вместо того чтобы двигаться на север в горизонтальном полете, мы сможем пройти только спускаясь под углом вниз.
— Не сомневаюсь, — сказал Олини, — что они установили звуковые барьеры на разных уровнях. Они могли разместить здесь много блимпов, включая корабли связи и даже грузовые суда. — Я тоже так думаю.
Рааб обдумывал свои дальнейшие действня, и его маленький палец пульсировал. Что он должен сделать, если учесть, что в баллоне «Пустельги» было так мало газа? Он не мог подняться вверх и пройти над линией заграждения. Он прислушался к свисткам, следующим через равные интервалы. Они были едва слышны, поскольку. «Пустельга». пока находилась на некотором удалении. А если он подойдет ближе и начнет пересекать звуковой барьер? Эхо отразится от баллона «Пустельги» и скажет близко затаившемуся в темноте врагу о их присутствии. Но он также не мог и поднырнуть под звуковой барьер, потому что….
Но «Пустельга» довольно легко и быстро выровнялась на этой высоте. К тому, же она несла небольшой экипаж, облегченную оснастку и более чем скудный запас пищи. Значит, она должна выдержать еще один небольшой спуск…
— Сжатие на один оборот впереди!
Он услышал затрудненное дыхание Бена.
— Сэр…
— Замолчи! — резко приказал Рааб, зная и без этого боязливого карканья, в какую рискованную авантюру они влезли. — Всем веслам — пол-удара. Назад… стоп… тяни.
Он примерно с минуту отсчитывал ритм, а затем приказал заняться этим Бену.
Они двинулись вниз, но на этот раз не так быстро, как в прошлый, потому что гребцы ослабили удары веслами. Он не имел балласта: мешки, висевшие по бортам корзины, были пусты. Также они не имели никакого груза, который в случае крайней необходимости можно было выбросить за борт. Принимая это решение, он взял на себя большую ответственность.
— Убрать четверть оборота впереди, — приказал он и услышал скрип штурвала Олини.
В темноте была невозможно определить, насколько они спустились. Он действительно ощущал возрастание давления, или только представлял себе, что ощущает это? У него заложило уши, и, чтобы избавиться от этого, он несколько раз резко вдохнул и выдохнул воздух через нос.
— Все весла — стоп.
Если не считать слабый скрип дерева и веревок, в корзине стояла полная тишина. «Пустельга» продолжала медленно скользить вниз. Свистки теперь доносились с обеих сторон, но они не очень беспокоили его — «Пустельга» была слишком маленькой целью, чтобы отразить эхо. Но, если они пересекут звуковой барьер точно или почти точно между двумя блимпами, заглушит газовый баллон свистки или нет? Он мог представить себе, как вражеский офицер, держа в руке деревянный молоток, наклоняется к свистку и ударяет по отполированной пластине природного кварца, некоторые из которых доходили до ярда в диаметре, а затем неподвижно и не дыша стоит, напряженно вслушиваясь в эхо. Опытный свистун по эху мог различить довольно много вещей: направление движения, размер судна и даже сколько газа в баллоне.
Спуск «Пустельги» не замедлялся.
Внезапно все инстинкты Рааба пронзительно заверещали.
— Хватит! — крикнул он громким шепотом. — Убрать сжатие впереди. Оставить четверть оборота на корме!
— Джеран, надеюсь, ты знаешь, что делаешь? — спросил Кадебек. Его низкий голос дрожал так, словно в этих словах он выплеснул все чувства, которые скопились в нем за последние полчаса.
— Если даже не знаю, уже слишком поздно, — ответил Рааб, чувствуя, как все пересохло у него во рту. — Хэмпел, оставь четверть оборота.
— Но сэр… — пропищал Бен. Рааб проигнорировал это.
— Все весла — полный удар! Назад… стоп… тяни! Бен…
Бен, вероятно, вспомнивший о флотской дисциплине, начал дрожащим голосом отсчитывать ритм. Рааб крепко сжал руками передние перила. Свинцовая тяжесть опустилась в его желудок. «Пустельга» понемногу выравнивалась, но ему казалось, что она все еще теряет высоту. Окружающий воздух казался плотным и удушливым.
— Эммет, помоги мне перенести все пожитки на корму! Эммет безмолвно спустился вниз. Рааб нащупал свой ранец и потащил его по узкому проходу между рядами гребцов. Блимп сейчас медленно раскачивался, но качка усиливалась. Он положил ранец на корме и пошел за другими вещами; отступил в сторону и пропустил Олини; подхватил чей-то чемодан и понес на корму.
— Убрать сжатие на корме!
Казалось, что Хэмпел, исполняя приказ, очень торопился освободить тормозной храповик и повернуть штурвал.
Когда все вещи были перенесены на корму, Эммет Олини, не говоря ни слова, остался там вместе с Раабом. Корма была переполнена, и Рааб, стоявший около Бена, мог чувствовать дрожь белокурого офицера. Рааб постоял там некоторое время, затем с трудом перебрался на свободное место и двинулся туда, где Поки Рэйджер, задыхаясь и. кряхтя, тянул весло, стараясь не отстать от ритма.
— Подвинься! — сказал он и взялся за рукоять весла.
Он не ожидал, что вымотавшийся коротышка, а так, казалось, и было, оставит руки на рукоятке весла и будет помогать Раабу тянуть его. Раабу казалось, что почти осязаемый плотный воздух создает
