— Стой! — громко закричала она и, не скрываясь, ломанулась прямо через кусты, готовая защищать своего прекрасного принца от всех напастей.
Глава 7
Москва, 2003 год. Анна
Не могу сказать, что я — горячая поклонница группы «Ленинград». Правда, некоторые их песни мне нравятся, а Шнур, безусловно, харизматичен, пусть даже его харизма требует постоянного допинга в виде напитков разной степени крепости.
Еще совсем недавно я положительно относилась к творчеству данной группы. Но за последние несколько месяцев (под воздействием внешних причин) мое отношение сильно изменилось. Дело в том, что в соседнем подъезде проживает гражданин, который просто обожает «Ленинград». Днем гражданин работает водителем на автомобиле марки «Газель», а вечерами, приблизительно с 23–00, когда по правилам социалистического общежития музыку громко включать нельзя, оный гражданин ставит свою «Газель» под нашими окнами и, полностью игнорируя все запреты, включает автомагнитолу на полную катушку.
Поскольку фанатеет он исключительно от «Ленинграда», каждый вечер примерно с 23.00 мы всем домом вынуждены слушать одну и ту же кассету. На той кассете водителю «Газели» более всего нравится песня, где в припеве есть слова «у нее такая жопа». Между прочим, я интересовалась у нашего музыкального редактора — эта песня еще не выходила ни на кассетах, ни на дисках. Стало быть, незнакомый джентльмен из соседнего подъезда истинный меломан, достал редкую концертную запись, что достойно всяческого уважения.
Я ничего не имею даже против припева «у нее такая жопа», но слушать одно и то же с 23.00 до примерно пяти утра немного утомительно. Тем более что дом у нас — девятиэтажная «коробка» с низкими потолками. Люди, спроектировавшие сей шедевр архитектурно-строительной мысли, сильно сэкономили на звукоизоляции, поэтому Шнур поет практически у меня в комнате. На старой квартире, на Кутузовском, такой слышимости не было.
Э, да я, кажется, забыла представиться: меня зовут Анна, Анна Петровна Керн. Я не всегда жила в таких экстремальных условиях; большая часть моей жизни прошла в гораздо более приличном районе. Впрочем, все по порядку.
Лет десять назад мне довелось слетать в Гонконг, где я стала участницей невероятных приключений, о которых лучше не рассказывать в обществе людей разумных и здравомыслящих, дабы тебя не сочли за сумасшедшую. Тогда, десять лет назад, мне пришлось столкнуться с самой настоящей гонконгской мафией, познакомиться с настоятелем буддистского монастыря и подержать в руках (и не только в руках) легендарный бриллиант со сказочным названием «Поцелуй смеющегося Будды».
К счастью, из всех передряг я выбралась живой, не приобретя, правда, особого богатства, но зато получив в личное пользование замечательный амулет — сушеный плавник какого-то неизвестного зоологии животного.
Сведущие люди говорили мне, что амулет сей обладает невиданной мощью, да к тому же еще и двойного действия: притягивает богатство и одновременно отпугивает всяческие злые силы. Вернувшись в Москву, где мой супруг так и не оставил попыток «вести свой бизнес», я, признаюсь, крепко рассчитывала на помощь амулета. Но, оторванный от родной почвы, амулет, видимо, потерял большую часть своих чудесных свойств. Богатство упорно не желало приходить к нам в дом, зато разного рода невзгоды, напротив, сыпались как из рога изобилия.
Последнюю имевшуюся у нас в наличии сумму мой муж умудрился вложить в печально знаменитую «Властилину». Причем сделал это по рекомендации знакомых из соседнего дома, которые тоже вложили туда деньги несколько месяцев назад, а теперь разъезжали на новеньком автомобиле. Ну, а мы, как всегда, опоздали.
Итак, денег не было, зато были долги. Если к этому гремучему сочетанию добавить общую нерасположенность моего супруга ко всякого рода труду, то сами понимаете…
Допотопная контора, в которой я трудилась до командировки в Гонконг, давно приказала долго жить, я была без работы, Игорь был без работы, будущее рисовалось в основном черными и серыми красками.
Происхождения я, знаете ли, смешанного: по папиной линии мой биологический дедушка неизвестен, вопрос о его национальности остался невыясненным даже для сотрудников КГБ. В досье (о существовании которого мне поведал второй мой дедушка Григорий, как раз работавший в этой хитрой организации) предлагалось несколько вариантов: предположительно чех, предположительно немец, предположительно еврей. С маминой стороны таких сомнительных родственников не было. Ее биография удовлетворяла требованиям самых суровых партийных анкет. Ни одного самого завалящего дворянина или, на худой конец, представителя купеческого сословия. Одни крестьяне.
Быть полукровкой всегда тяжело: «свой среди чужих, чужой среди своих» — это о нас. Если тебе выпало «еврейское счастье» родиться в смешанном браке, будь готов к тому, что исторические, былинные и сказочные персонажи, чьи деяния передаются из поколения в поколение и в конечном счете формируют национальный характер, у тебя присутствуют в двойном комплекте. Героические эпосы пытаются формировать ТВОЙ характер, зачастую входя при этом в конфликт, как две системы защиты от вирусов.
Самый видный исторический деятель по папиной линии к тридцати трем годам успел не только поработать плотником в небольшом городке Назарете, но и создал учение и даже за него пострадал. Не самый видный, но вполне уважаемый (его портрет в компании двух коллег висит в Третьяковской галерее и, согласно опросу, считается символом России) персонаж по маминой линии, житель города Мурома, в те же тридцать три впервые слез с печи, а до того момента фактически сидел на шее у престарелой мамы.
Каюсь, первые три с лишним десятка лет во мне доминировали мамины гены. Большая часть тогдашней моей жизни проходила в попреках и жалобах (попреки сыпались на голову супруга, а жалобы — на головы тех, кто соглашался это слушать, в основном на головы подруг). Я долго и терпеливо ждала, когда же наступит «светлое завтра». Временами я даже верила в скорое его наступление. Потому как один несомненный талант у моего супруга все же был — талант выдавать желаемое за действительное. Так, например, когда у нас не было денег заплатить за квартиру, он мог часами вдохновенно разглагольствовать о том, как приобретет остров в Средиземном море. Причем говорил так убедительно, что сразу верилось — да, остров обязательно будет, просто сейчас у парня временные трудности — ботинки прохудились и «ягуар» угнали.
Дни шли, остров в Средиземном море по прежнему оставался сказочной мечтой, вроде Фаты-Морганы, о которой все слышали, но никто не видел. Амулет бездействовал. Нужно было его активизировать. Но как?!
Совершить ритуальное жертвоприношение? Идея выглядела неплохой, но, немного поразмыслив, я отказалась от этой мысли. Неизвестное животное вполне могло при жизни быть травоядным и не принять моей «жертвы» в виде куриных окорочков. Наверное, чтобы амулет начал работать, нужно активизироваться самой.
В один прекрасный день, крепко поругавшись с супругом и высказав все, что я думаю, по поводу его методов ведения «бизнеса», я села за компьютер и лихо сочинила себе липовое резюме.
