вы не все рассказали.
— Этен, побойся бога! Я хоть и сельский понтиф, но себя уважаю, и всякие бредни пересказывать не намерен.
— Еще одна часть легенды гласит, — сказал Этен, глядя мне в глаза. — Что о возвращении Октопа возвестит гостья из-за занавесы.Минутка рекламы:) Дорогие читатели, если вы любите законченные книги и суровых, но влюбленных драконов, то приглашаю вас в мою историю "Сын (не) для дракона"."Попасть в другой мир — не беда. А вот оказаться в рабстве у дракона — это уже реальные проблемы. Он жесток, немногословен и опасен. Я должна родить ему ребенка, чтобы обрести свободу.В книге есть:попаданкабеременностьтайны прошлогопридворные интригиюморлюбовный треугольниксчастливый конец"Читать ТУТ
Глава 11
— Из-за занавесы? — севшим голосом спросила я. — Что это значит?
— Неизвестно, — фыркнул Серго. — Потому что это выдумка, я даже не знаю, откуда она взялась. Не говоря уже о том, что никакая занавеса ни в каких источниках не упоминается. Так что эта фраза не имеет смысла.
— Это ничего не доказывает, — посмотрела я на Этена. От облегчения хотелось рассмеяться.
Я не смогла бы даже объяснить сейчас, чего там себе напридумывала, чего ожидала от этого разговора. По спине от мрачной сказки, рассказанной понтифом, бегали мурашки, но это не стоило принимать всерьез.
— Правда? — хмыкнул Этен. — По-моему, как раз доказывает.
— О чем вы говорите? — подал голос понтиф Серго.
— Дело в том, что леди Мария…
— Очень устала! — перебила я Этена, гневно сверкая глазами. — Очень устала и хочет прилечь. Не проводите меня?
Я потащила Этена в ту сторону, где, как мне казалось, должен быть выход.
— До свидания, понтиф Серго! — на ходу обернулся Этен через плечо, и я запоздало вспомнила, что тоже должна попрощаться и поблагодарить добродушного понтифа. Я как раз пыталась изобразить книксен, когда Этен потянул меня за рукав сторону противоположную той, куда мы шли, потому что оказалось, что я тащу его не туда, куда нужно.
— Я доверила тебе секрет, а ты! — прошипела я, обвиняющее глядя на Этена, когда мы вышли из библиотеки. — Чуть не разболтал его!
Запоздало я поняла, что мы с Этеном перешли на «ты», но, кажется, оба этого даже не заметили. Сейчас уж мне точно было не до расшаркиваний, меня распирало возмущение. Несколько секунд Этен хмурился, а затем осторожно сказал:
— Но ведь понтиф Серго мог бы помочь.
— Ты не можешь этого знать! Вдруг бы он… вдруг он… вдруг бы он королю про меня рассказал! Ты мне сам утром говорил, что ваш король едва ли не детей на завтрак ест, стражник на воротах боится его до заикания, и вообще! Мне хватит того, что ты знаешь. Ты же не расскажешь никому, правда? — испугалась вдруг я. Что-то я излишне разоткровенничалась с Этеном, мне это обычно не свойственно. — Вдруг… вдруг меня запрут в темнице? Или начнут ставить опыты? Или разрежут на куски, чтобы понять, как я устроена и нет ли во мне волшебной кнопки, чтобы вызывать вашего осьминога? А?
Этен скрестил руки на груди и ехидно посмотрел на меня.
— Но ведь ты полагаешь, что все происходящее — тебе только чудится?
— Конечно! — воскликнула я, раздраженная его непонятливостью. — Но, знаешь ли, неприятно, когда тебе чудятся камера, пытки или что там еще может придумать ваш король и его приближенные!
Несколько секунд Этен смотрел на меня, не моргая, затем хмыкнул в кулак, а затем — расхохотался, буквально сложившись пополам.
— Извини, — сквозь смех выдавил он. — Это просто… Мария, ты неподражаема. — Наконец отсмеявшись, он выпрямился и посмотрел на меня.
Его взгляд неожиданно стал очень внимательным, пристальным, буквально осязаемым. На губах осталась играть улыбка.
— И не буду никому ничего говорить, — мягко сказал Этен. — А ты взамен пообещай, что ты не шпионка Сивра и не замышляешь ничего против Аренции. Иначе…
— Да нет же! Я даже не знаю, что за Сивр такой. И… честно говоря, вообще ничего здесь не понимаю.
Этен вздохнул и почесал затылок совсем не аристократическим жестом.
— Это будет нелегко, — дипломатично произнес он, но по его тону я услышала скорее: “Проще зайца научить курить”. — Давай заключим сделку. Я тебе расскажу о том, как здесь все устроено, а ты взамен расскажешь мне о своем мире.
— Зачем тебе это? — прищурилась я. — Предупреждаю сразу, объяснить, как работают машины, я не смогу, ничего в этом не понимаю.
— Посмотрим, что я смогу из тебя вытянуть, — азартно блеснул глазами Этен. — Но, раз уж у нас сейчас по плану урок этикета, пойдем в класс.
Я пожала плечами. Идти, благо, пришлось недалеко. Уже открывая дверь, вспомнила о том, о чем еще не сказала Этену.
— И, знаешь, я забыла упомянуть. Я читать не умею. В смысле, обычно умею, а тут — как отрезало. Просто не знаю букв.
Этен сбился с шага и провел рукой по лицу, а затем помотал головой и едва слышно застонал.
— Добавлю это в наш план занятий.
Глава 12
Следующие пару часов мы бомбардировали друг друга вопросами. Этена интересовало в моем мире буквально все: названия стран и языков, история, уровень технического развития, который я могла описать только примерно, культура, способы управления странами… Я в ответ не отставала, отзеркаливая вопросы Этена ему самому.
За время нашего взаимного допроса я выяснила, что Аренция — это небольшая сравнительно страна, с юга граничащая с горным хребтом, который является настолько тяжело проходимым, что дипломатические отношения с соседями по ту сторону хребта практически невозможны (как, впрочем, и война, что хорошо). На северо-западе у Аренции есть выход к Живому морю, за которым лежит страна под названием Вранко, дружественная и добрососедская, а вот на северо-востоке — на северо-востоке лежит Сивр.
— Аренция воюет с Сивром? — невинно спросила я.
— С чего ты взяла? — насторожился Этен, и я фыркнула.
Все мужчины часто совершают одну и ту же ошибку: недооценивают женщин. Я всю жизнь была тихой и незаметной, одевалась скромно, так что обычно даже не удивлялась тому, что меня могли не увидеть в коридоре университета, к примеру, и продолжить обсуждать что-то, для моих ушей не предназначенное. Как в тот раз, когда я подслушала разговор преподавателя и студентки об альтернативных способах сдачи экзамена. Мне казалось, только Лешка смог рассмотреть во мне меня, но ему, как выяснилось, всего лишь нужно было прикрытие.
В этом мире, увы, ничего не изменилось, хоть и наряжена я была в шелка, а волосы мои блестели золотыми украшениями —
