Дрожа от озноба, она добралась до кровати и юркнула в спасительное тепло, но толстое одеяло уже не согревало.
Васюк по-прежнему храпел. Она попыталась разбудить его, однако вскоре поняла, что это бесполезно.
Стащив с мужа одеяло, Мария накрылась и им, надеясь унять дрожь. Она старалась успокоиться, но вскоре снова побежала в уборную.
Шикарный ужин не пошел на пользу. Спазмы продолжали мучить ее даже тогда, когда в желудке ничего не осталось.
Ей захотелось упасть на холодный кафельный пол уборной и зарыдать, забиться в истерике.
«Это все проклятый наркотик, – решила Тарновская. – Зачем я только приняла его? Ради нескольких часов веселья? Нет, овчинка не стоит выделки. Больше никогда».
Глава 11
Киев, 1897 г.
Мария и Дарья сидели в кондитерской – элитном кафе, сумевшем, как и многие заведения подобного рода, вобрать в себя и классическую европейскую кондитерскую, и восточную кофейню – и лакомились пирожными с заварным кремом, запивая их крепким кофе со сливками.
Цены здесь были отнюдь не низкими, как в хорошем ресторане, но это женщин не останавливало. Впрочем, дорогие кофейни мало чем отличались от ресторанов. Здесь можно было не только полакомиться сладостями, но и отдохнуть. Мягкая уютная мебель, зеленые растения с глянцевыми листьями и сочными стеблями, прекрасная бильярдная, буфет на втором этаже – все располагало к хорошему времяпрепровождению. В дневное и вечернее время здесь обычно толпились посетители, игравшие не только в бильярд, но и в шахматы.
Мария обожала подобные места. Кутеж в питерском ресторане Бореля не стал для четы Тарновских последним, как и проба кокаина.
– Хорошо вчера погуляли. – Дарья жевала пирожное как простолюдинка, без всякого изящества. – Но мне понравилась только клубника. Остальное, согласитесь, было пресным.
Мария улыбнулась.
– Клубника вне всяких похвал, – подтвердила она.
Дарья улыбнулась:
– Знаете что? Приходите к нам с Васюком ближе к вечеру.
Тарновская хотела отказать, но передумала. Что толку сидеть дома, если можно повеселиться?
– Хорошо, я скажу Василию.
– Прекрасно. – Дарья запихнула в рот остатки пирожного и глотнула остывший кофе. – Мы вас ждем. Я припасла несколько ампул с морфином. А еще у меня есть ваш любимый абсент, настоянный на полыни.
Мария удовлетворенно улыбнулась: она действительно обожала этот напиток.
– Я думаю, Василий мне не откажет, – проговорила она.
Дарья закатила глаза:
– Как можно! Он без ума от вас! В наше время редко встретишь такую любовь. Не каждый решится на тайное венчание.
– Это верно. – Мария подумала, что ей действительно повезло в жизни.
Васюк оказался плотиком, который не дал ей утонуть в море жизни. Что было бы, если бы она его не встретила? Скорее всего, работала бы домашней учительницей, грызя гранит науки с богатыми бездельниками. Васюк бросил к ее ногам свои миллионы и открыл ей новый мир. Они объездили все модные курорты России и Европы и всюду сорили деньгами, ни в чем себе не отказывая. Тарновская по-прежнему щеголяла в самых дорогих нарядах. Васюк по-прежнему прокладывал себе путь к экипажам по кредиткам и по-прежнему заказывал шампанское ящиками. Деньги не уменьшались: пока бабушка мужа, благословившая их на брак, ведала делами семьи и цепко держала все в маленьких ручках, им было не о чем беспокоиться.
– Так что, решено? – Волохова схватила Тарновскую за руку и потрясла ее. – Мы вас ждем?
– Да, – кивнула Мария, – мы придем.
Глава 12
Приморск, наши дни
После того что случилось на пляже, я боялся идти на работу, ожидая самого страшного.
Поступок Надежды можно было объяснить: она страдала от одиночества, ей подвернулся красивый молодой человек, выпитое вино сделало храброй – и она отдалась прямо в море.
В роман между начальницей и подчиненным такого уровня я не верил. А зря.
Безликая секретарша, опять одетая черт знает во что, сообщила, что Надежда хочет меня видеть.
Я мельком взглянул в монитор компьютера, как в зеркало, и отправился к ней.
«Наверное, она скажет, что все это произошло случайно, чтобы я не придавал этому значения, а потом уволит меня, дабы не видеть в банке человека, напоминавшего о ее падении», – подумал я, открывая дверь в ее кабинет.
Надежда сидела за столом, бледная, но похорошевшая.
У меня мелькнула мысль, что она приложила немало усилий и с раннего утра побежала к стилисту, чтобы хорошо выглядеть. Забавные кудряшки придавали объем ее худому лицу, и крупный нос не бросался в глаза. Губы и глаза были умело подкрашены.
– Здравс… Здравствуйте… – пролепетал я. – Как вы…
Она встала, подошла ко мне и обняла.
– Вчера я провела незабываемый вечер. А ты?
Я оторопел. Мне показалось, что я ослышался.
– Разумеется, этот вечер был выше всяких похвал.
– Тогда повторим. – Женщина оторвалась от меня и направилась к столу. – Я заказала беседку в ресторане «Орлиное гнездо». Тебе там нравится?
Я поспешил заверить ее, что мечтал об этом.
Надежда обрадовалась как ребенок.
– Иди поработай. Я не хочу, чтобы о нас сплетничали.
Я вернулся на место, но работать не смог. Мысли роились в моей голове как пчелы.
Надежда не привлекала меня как женщина – ну нисколечко. Никакая косметика и никакой кутюрье не смогли бы сделать ее привлекательной. Да что там…
Меня не привлекали даже ее деньги. Мысли о сексе с такой дамой вызывали отвращение и желание убежать на край света.
И тем не менее я знал, что поеду с ней в ресторан и сделаю все, что она захочет.
Вряд ли она захочет, чтобы я на ней женился, скорее всего, она желала немного поразвлечься с красивым и умным молодым мужиком. Что ж, Грымза все получит. Можно пофлиртовать с ней, выплатить кредит и скрыться в неизвестном направлении.
Клянусь, тогда я так и думал, но Надежда, к моему удивлению, думала иначе. После ресторана она повезла меня к себе…
Меня коробило от мысли, что с ней придется делить постель – к этому все шло. Лучше бы начальница пригласила меня в кино на последний ряд: можно было запастись попкорном и целоваться через пень-колоду. Я умолял высшие силы, чтобы все закончилось так называемой светской беседой, но Грымза притянула меня к себе и принялась расстегивать мою рубашку. Я покорился участи, размышляя, что ночью все кошки серы, но вскоре убедился: это не так. Меня тошнило от отвращения, но… В ту ночь я сделал ей предложение, думая, что она откажет. У нее уже были мужчины, что называется, без кола без двора.
