Книга Город семи грехов - Максим Яковенко

Разочарование — слово, незнакомое Ремезову. С неиссякаемым оптимизмом в светлое завтра он собрался жить как прежде. Среди запланированных новых задач — переезд в город, возрождение бизнеса и старых контактов. На пути к новой жизни остались только неотвеченные письма и старые долги. Собственно, поэтому Ремезов и оказался в налоговой.

— Ремезов, подойдите, — громко выкрикнула консультант Майя в зал.

— Сколько я должен государству? — бодро поинтересовался Ремезов.

— Итак, размер налогов с продаж прошлых лет, за землю и имущество с учётом пеней и штрафов составляет восемьсот пятьдесят тысяч рублей.

— Вы не ошиблись? — Ремезов пошатнулся, в глазах помутнело.

— Нет. Всё пересчитано. Восемьсот пятьдесят тысяч рублей. Сейчас оплатите? Учтите, завтра пени будут уже больше, а через месяц передадим в суд. — Каждое слово Ивановой Майи забивало гвоздь в планы Ремезова на быстрое возрождение своей жизни.

— Я оплачу до конца недели.

С этими словами Ремезов отправился собирать последние сбережения и снова готовить ужин из сублимированного картофельного пюре и консервированной тушёнки. Денег больше нет. Радовала мысль, что запасов продуктов хватит на два года с лишним. Новый цикл календаря майя начался, до его завершения — почти 5130 лет.

Декабрь 2018

Перелётные птицы

Городской рассказ

Осень во Владивостоке — наилучшее время для активного отдыха. Когда в конце сентября в Москве уже ходят в тёплых куртках, на острове Русский купаются в море и едят свежий гребешок. Все массово идут в турпоходы покорять местные вершины и заполнять соцсети тысячами селфи на фоне каменистых сопок и живописного леса.

Однако птицы всё равно собираются на зиму в тёплые страны и уже с конца октября стаями летят на юг, потому что зима во Владивостоке своенравная и крайне непредсказуемая. Мороз и снег могут нагрянуть уже в ноябре. И, несмотря на выкрутасы глобального потепления в виде оттепели в новогоднюю ночь, январская стужа обязательно навестит город на неделю, а то и на две — это закон.

Одновременно с перелётными птицами из Владивостокского аэропорта вылетают самолёты курсом на юг с местными жителями, что, подобно пернатым, тяжело переносят своенравную зиму и ещё более своенравную работу коммунальных служб по очистке городских дорог от снега и наледи.

Василий Семёнович — типичный представитель перелётного населения Владивостока. Семь месяцев в году Василий Семёнович активный участник общественной, политической и культурной жизни города. Ни одно городское собрание, конференция и модная тусовка не обходятся без него. Светский человек, успешный бизнесмен, один из самых состоятельных людей города, владелец рыболовной и транспортной компании, держатель акций ряда предприятий. Самыми ценными жемчужинами в коллекции Василия Семёновича, по его личному мнению, были земельные участки в черте города: инвестиции, которые со временем принесут колоссальный доход, как он рассчитывал и свято в это верил.

Остальное время, пять месяцев в году, Василия Семёновича никто во Владивостоке не замечал. Как и его друзья, соседи, партнёры и конкуренты, он пережидал зиму в солнечном беззаботном Таиланде: проводя беззаботные будни между домом в многолюдной Паттайе и виллой на более спокойном райском острове Самуи.

Рабочий сезон начинался в середине весны, когда Василий Семёнович, загорелый и по-летнему одетый, в пляжных шлёпках и шортах, прилетал во Владивосток, совсем позабыв, что начало апреля в столице Приморья — это северный ветер и даже ещё не совсем весна. Однако беспокоиться не было причин: личный водитель Петрович встречал его с комплектом сезонной одежды и с горячими новостями из серии «городские водилы знают всё лучше всех».

— Ну, как тут у нас дела, Петрович? — спросил в очередной раз Василий Семёнович, усевшись в свой тёплый «лексус».

— Иванищенко привлёк китайского инвестора на свой участок в центре. Они там скоро начнут строить гостиницу пять звёзд, небоскрёб.

— Вот чёрт! А ведь этот гектар уже почти был моим, я почти со всеми договорился. Он его прям из-под носа у меня увёл! Надо было больше давать, тогда бы земля была моей… Ну да ладно, проехали. Что ещё?

— Сашка, ваш бывший помощник, открыл ресторан с москвичами.

— Что? Этот болван? Да он же ничего не умеет. Какой ресторан, где?

— Где-то в районе театра, «Шайн»1 называется.

— Ноги моей там не будет. Надо напротив открыть что-нибудь или лучше Роспотребнадзор на них натравить. Какая ещё беда тут случилась за зиму?

— Да вроде всё.

— Что-то скучно. Никого не убили, не посадили?

— Да вроде нет.

— Не те уже времена. Город не тот, не боевой.

Приехав в свой трёхэтажный особняк в престижном районе пригорода, Василий Семёнович отправил несколько фотографий с видами дома своей молодой жене, не торопившейся возвращаться из Таиланда; составил план на ближайшие дни, назначил встречи с клиентами и партнёрами. За вторым стаканом шотландского виски «Глен Гранд» 1968 года наш герой решил, что необходимо что-то сделать, что-то создать, при этом такое, чего ещё во всем городе нет, чтобы удивить всех и чтобы было дорого, стильно и приносило доход.

Всю следующую неделю Василий Семёнович обдумывал свою идею. Оставалось только решить, что бы именно такого сделать, какой проект сотворить. Все было пересмотрено: гостиница — этим не удивишь, баня — как-то мелко, офисы — уже не прибыльно, торговый центр с бутиками мировых брендов — однозначно убыточно.

Говорят, что решение вопроса приходит, когда отпускаешь проблему и начинаешь жить другим. На эту мудрость опирался и Василий Семёнович. Крупная сделка с корейцами по поставке рыбы, продажа старого склада каким-то логистам из Москвы отвлекли от авантюрной идеи и погрузили в деловые хлопоты.

«Бабло на зиму хорошо идёт», — думал Василий Семёнович, подписывая с местными рыбаками договор на продажу сейнера, купленного пять лет назад за гроши у разорившейся сахалинской компании.

Купить дешевле и продать дороже — первое правило перелётных птиц. В девяностые так жили многие люди по всей стране, на их примере выросла молодёжь, формируя ростовщическую экономику и главную ценность в человеческих отношениях. Её суть сводилась к количеству совершённых сделок и их объёму: «крутой парень» — это тот, кто, не имея ничего, вырос на купи-продай-сделках благодаря исключительно своей сообразительности, смекалке и таланту убеждать. Василий Семёнович был как раз таким. Он поднялся на переговорах в девяностые, продавая чужую рыбу и морепродукты в соседние, быстро растущие экономики Китая и Кореи за процент, а в нулевые стал крупнейшим продавцом недвижимости в Таиланде — поначалу для своих и знакомых, а затем и для всех русских, желавших купить на честно или не очень заработанные деньги дом с бассейном на берегу моря, где всегда лето и солнце.

В середине мая, когда во Владивостоке весна в полной красе