class="p1">— Проваливай, пока цел! — Рявкнул их заводила, даже не повернувшись в мою сторону, один из моряков посмотрел на меня и постучал по плечу главного. — Гротт, это он! Который убил Салета и ранил Натара!
— О, какая удача! — Сказал повернувшийся ко мне Гротт, и его рука тут же опустилась на меч. — Следи за этим! — приказал он узнавшему меня матросу, а затем кивнул остальным, те сразу же стали расходится в стороны и, как один, обнажили мечи. И только тогда я увидел испуганного, слегка избитого парня, лет двадцати, с взъерошенными волосами, что прятал за собой милую, такую же взлохмаченную девушку, едва ли старше его. Интересно, как они тут оказались, на улице глубокая ночь, никого особо и нет, несмотря на то, что город не спит, для людей, выглядящих похожим образом, мне кажется, и днем не очень-то и безопасно.
Убивать их, все же не стоит, а то на утро меня будут искать все полицейские стражники города, выбрал кого меньше из моряков, в один прыжок оказался перед ним, так быстро, что он не успел даже сообразить, что произошло, и ударил его по лицу гардой меча, от чего тот, как подкошенный, завалился на спину. От удара второго ушел, пнул его в живот и все той же гардой приложил по затылку.
Не успел даже перевести дыхание, как двое других, в том числе их главный — Гротт, бросились на меня со спины, но куда им было до меня, поднырнул, оказавшись у них за спинами, Гротта унизительно пнул по заднице, второго легонько полоснул по спине, а затем повернулся к тому моряку, что охранял неудачливую парочку: — Забирай своих и проваливайте, пока я добрый!
Тот услужливо закивал и бросился своим друзьям на помощь, я подошел к дрожащей, как осенние листья, паре, и властно велел им следовать за мной, мы покинули переулок и направились в сторону от места драки.
— Вы нас убьете, господин? — Робко, дрожащим голосом, спросила девушка, а парень, все еще прижимавший ее к себе, испугано вздрогнул. Я посмотрел на их взволнованные лица, после чего довольно спокойным и миролюбивым голосом ответил: — Нет, с чего вы взяли, стал бы я тогда вас спасать? Меня зовут Эмерик де Нибб, к вашим услугам.
— Я Маллет ин Утар, а это моя невеста Нитая ин Гаттер, господин де Нибб. — Ответила мне девушка, она явно посмелее своего жениха была. — А куда мы идем?
— А куда вам надо? — Ответил вопросом на вопрос я, а затем добавил: — Можно просто Эмерик, госпожа ин Гаттер.
— Вы тоже можете нас звать по имени! — Внезапно включился в беседу ее жених, после чего указал куда-то в сторону. — Мы там живем, в Доме Художников Кастора! Вы нас не сопроводите?
Я лишь молча кивнул и направился в ту сторону, куда указал Маллет, решив, что так даже лучше будет, со мной эти двое никуда уж точно не влипнут по пути, да и платить за их размещение не придется. Девушка по пути мне рассказала, что ее парень юный талант, самый лучший, по ее мнению, художник в Касторе, очень смелый и храбрый юноша, который предложил ей выйти на побережье, чтобы полюбоваться особенно красивым летним небом и кораблями, стоящими в порту, но на их несчастье, их встретила кучка бандитов, которым она, бедная ин Гаттер, дочь некогда очень влиятельного бывшего бургомистра, очень приглянулась. Но Маллет, как настоящий мужчина, не дал ее в обиду, а заступился за нее, но их было слишком много, и все могло бы закончится очень печально, если бы не я. Ну что же, художников я еще не спасал, пока что.
В Доме Художников моих спутников встретили очень радушно, ко мне же отнеслись с явным недоверием, даже никто не представился, что явно не соответствовало правилам этикета, но возмущаться не стал, меня сразу же проводили в большой зал с не горящим камином, кто-то из местных принес кружку горячего травяного отвара, усадили на старую и подранную софу, что стояла в большом зале возле камина, и дали какого-то сухого печенья, в общем, можно сказать, даже проявили радушие. Как только я уселся, все покинули зал, оставив меня с Сигатом наедине. Дух спустился с моего плеча, потрогал печенье, обиженно махнул лысым хвостом и полез ко мне под кафтан, во внутренний карман, сразу потеряв интерес к происходящему вокруг.
Печенья были откровенно дубовыми, отвар пресным, почти никаким на вкус, словно цветная вода, а не горящий камин наводил лютое уныние. Я уже собирался было подняться, да покинуть это место, как дверь в зал открылась, и в зале оказался пожилой мужчина, в сопровождении уже знакомой мне пары.
— Господин де Нибб, приношу свои извинения за столь холодную встречу, мы обычно не очень часто принимаем гостей, да и в последнее время, признаюсь, и не ждем их особо. Меня зовут Лаггет ин Нерг, я председатель Альянса Свободных Художников Кастора.
— Эмерик де Нибб, к вашим услугам. — Представился я и заметил, как Сигат, услышавший что-то интересное, выбрался из моего кармана и одним ловким прыжком оказался на столике, стоящем невдалеке от нас. Лаггет ин Нерг еще раз поблагодарил меня за спасение молодой пары, после чего спросил: — Господин де Нибб, а вы чем занимаетесь? Я совсем ничего не знаю о чудесном спасителе!
— Я… то тут, то там, так сказать. Вот сейчас работаю в личной охране, нас сюда позвали поработать, а так, как получится. — Уклончиво ответил я, ин Нерг улыбнулся с явным превосходством, а затем спросил напрямую: — А как вы относитесь к искусству мой дорогой друг? Живопись, музыка, литература?
Еще один вопрос, на который я даже не нашелся ответить, посмотрел за поддержкой Сигата, тот показал на сидящих передо мной художников, а затем на меня, после чего я произнес: — Ну, я и сам иногда рисую, для себя…
— О, какая неожиданность! А какой у вас стиль?
— Да я так, ну что вы, рисую что мне хочется, я самоучка — любитель, пару раз. Дело в том, что там, откуда я родом, особо и не было таких мест, как это, где люди, готовые отдать себя искусству, могли бы встречаться, от того и стал заниматься всем, что попадается под руку.
— В таком случае, я думаю, вам будет интересно, пойдемте в галерею, мой дорогой друг, я вам покажу кое-что. Думаю, вам понравится. — Сказав это, председатель Альянса Свободных Художников Кастора поднялся, и я вместе с Сигатом и молодой парой последовали
