Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
сказать в эти последние минуты?.. Может, лучше просто помолчать, по русскому обычаю. Благодарить нам друг друга незачем. И те, кто уезжают, и те, кто остаются, вкалывали поровну. И там мы тоже все вместе будем. До свидания, товарищи, до встречи. Вернемся и начнем по-современному автомобили строить – по тридцать, сорок штук в месяц!.. – Зворыкин закончил с подъемом, но реакция совсем не та, на которую он рассчитывал.
– Мало! – крикнул из толпы Сухарик.
И вся толпа как взорвалась:
– Мало!..
– Неча было огород городить!..
– Ма-ло!..
– Даешь сто машин!..
– То есть как это – мало? – растерянно произнес Зворыкин. – Нам сверху план спускают.
– А мы встречный двинем! – опять крикнул Сухарик.
И толпа дружно поддержала:
– Даешь встречный!..
– Ну надо же, как зазнались! – сказал Зворыкин улыбающемуся Махарадзе.
Из-за корпуса какого-то грузовика нежно и гордо глядели на него глаза Сани, нарушившей мужнин запрет…
…Парит в небе на недвижных крыльях каюк. Он кажется подвешенным на незримой нити. Ушастый еж выбежал на спекшийся блин такыра, замер, будто к чему-то прислушиваясь, и юркнул прочь. Краем гигантского, покрытого белой солью озера тянется караван машин.
Колесо автомашины прокладывает след по хрупкому соляному покрову, а вдалеке, плавно покачиваясь, тянется цепочка верблюдов.
Палящая жара, всепроникающая песчаная пыль, жажда наложили отпечаток на участников пробега смуглых курчавых итальянцев, французов в беретах, англичан в тропических шлемах, рослых американцев в широкополых стетсонах, русских в картузах и косоворотках… Лица обгорели и подсушились. На ключицах – следы ожогов, носы заклеены бумажкой, волосы выгорели, побурели. Но все это не способно омрачить настроение участников пробега В машинах поют песни, играют на гитарах, баянах, губных гармошках.
Тянется, растворяясь у горизонта, караван машин…
Вот машины остановились у сухого колодца. Нестерпимо палит солнце.
Зворыкин объясняется с двумя толмачами-проводниками. Один из проводников ухватил горсть песку и ссыпал его в ладони, старается уловить направление ветра. Получив ответ, Зворыкин достал ракетницу и дал сигнал к движению в нужном направлении.
…И снова идут машины. Сбоку от колонны притормозила машина Зворыкина. Он достал бинокль, оглядел местность.
В бинокль видны два разрушенных саманных домика с края такыра, а перед ними – колодец. Зворыкин снова достал ракетницу и дал направление колонне.
Машины, взревев, круто развернулись в указанном направлении и, не нарушая строя, ринулись к долгожданному колодцу.
Машины останавливаются возле двух сломанных домиков, и люди, размахивая ведрами и фляжками, бегут к колодцу. Перед ними – мертвый, засыпанный песком водоем. На всех языках звучат возгласы разочарования, на русском – мат.
Зворыкин дает распоряжение: раздать водителям из НЗ по полфляги питьевой воды.
– Привет, – послышался в это время голос. Зворыкин обернулся.
Из низкой двери саманного домика вышел Кныш, одетый в белую, но сильно запачканную одежду.
– Кныш?.. Какими судьбами?..
– Вот видишь – встречаю вас цветами и поцелуями, – он устало улыбнулся, – трое суток не слезал с верблюда…
Видя недоумение Зворыкина, Кныш отвел его подальше от людей…
– Назначен к тебе в помощь.
Зворыкин удивленно вскинул брови.
– Не ты один учился, – добродушно сказал Кныш. – Я промакадемию закончил. Поступил в ВСНХ… Ну а в Москве, сам знаешь, автопробегу придается огромное значение.
– Ладно, – сказал Зворыкин, – будем работать.
В этот момент к нему подошел, яростно жестикулируя, французский водитель. Оказывается, у него выкипела вода в радиаторе, о чем сообщает Зворыкину переводчик.
– Огнев! – окликает Зворыкин одного из наших водителей, собиравшегося залить воды в свой грузовик из брезентового ведерка. – Отдай воду мусью!
– А как же я? – огорченно говорит Огнев. – У меня тоже хана.
– Наверное, француз сам виноват, – вмешался Кныш, – почему он не обратился вовремя за техпомощью?
– Отдай воду, – даже не взглянув на Кныша, говорит Зворыкин Огневу, – и зови ребят. Знаешь, как пионеры костры тушат? Сейчас мы заправим твою машину из личных запасов.
Француз удаляется с ведерком.
А у нашего грузовика со смехом собираются водители, чтобы пополнить недостаток воды в охладительной системе за счет «внутренних» запасов. Слышится чей-то веселый голос:
– Директора без очереди!
Зворыкин пробирается к радиатору и влезает на бампер…
И снова пески, пески, пески…
Тянется караван машин, но одна машина уже идет на буксире.
Колонна достигла привала – затерявшегося в песках селения. Техники занимаются осмотром и ремонтом машин, шоферы моются, бреются, пьют воду и мутное пиво. Перебрасываются шутками с местными жителями.
С каменистого холма всадники в косматых шапках недобро следят за участниками пробега.
В одной группе, где находятся несколько наших, а также итальянских и французских водителей, техник Сухарик с помощью переводчика рассказывает об ужасах пустыни:
– Это еще вопрос: кто хуже – фаланга или скорпион! У обоих укус смертелен!
Толмач тут же переводит эти полезные сведения иностранным водителям. На лице маленького итальянца неподдельный ужас.
– Я лично больше уважаю скорпиона, – продолжает Сухарик, – он хоть не прыгает. А фаланга, сволочь, на метр сигает. Присядешь на койку, а она тебе в морду вцепится…
– А много здесь этой нечисти? – через переводчика спрашивает итальянец.
– Хоть завались, – мрачно отвечает Сухарик. – Тут спать надо вполглаза А то еще змеи или эти… сколопендры…
– Санта Мария! – осеняет себя крестным знамением итальянец…
В другой группе два американских водителя в компании с русским коллегой Вараксиным угощаются из плоской фляги чем-то явно покрепче пива.
– Совьет машин – вери гуд!.. – говорит американец, отпевая из фляги и передает ее Вараксину.
Тот подтверждает это энергичным глотком, и фляга следует дальше.
– Форд – вери гуд!.. – говорит Вараксин, и церемония с флягой повторяется…
У входа в палатку Зворыкин с наслаждением намыливает голову. Подходит Рубинчик.
– Сообщаю счет, – говорит он веселым голосом, – три-два, правда, все еще не в нашу пользу.
– А что случилось? – спросил Кныш.
– Выбыла итальянская команда Наши хлопцы немножко рассказали о пустыне, о ее фауне, так сказать, о змейках, скорпиончиках и прочих зверушках… Ну, Бенито сообразил, что все это не оговорено в его контракте с «Фиатом» и он может без ущерба вернуться к цивилизации.
Кныш презрительно усмехнулся и щелчком отбросил папиросу.
– Ты ребят подначил? – спросил Зворыкин.
– Брось!.. Я так мелко не плаваю. Но скажу тебе прямо: плакать не стану…
– Странный ты, Кныш…
– Это ты странный! Для тебя пробег – все, а со стороны – ты вроде мечтаешь, чтобы тебе воткнули перо. Воду – иностранцам, запчасти – все в первую очередь иностранцам. На кой черт тебе это надо?
– Я хочу честной игры, не из пижонства. Но мы должны знать, чего стоит наш грузовик по сравнению с лучшими иномарками, имеем ли мы право ставить его на конвейер или он требует доработки.
– Тогда надо было организовать пробег на испытание, а ты сам превратил его в гонки. Тут уже не
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
