но мне хотелось принять взвешенное решение, а не потешить своё чувство мнимого величия.
Выслушав советы друзей, их позицию, аргументы, отправился думать. На следующий день вызвал на второе собеседование тех, с кем захотелось пообщаться предметно. Уточнить некоторые вопросы. Это я их ещё недолго «мариновал». У меня одного знакомого позвали на второе собеседование только через месяц после первого, когда он уже нашёл другую работу.
Второе собеседование я проводил в индивидуальном порядке. Состязательный элемент и показное рвение на нём демонстрировать уже не требовалось. Если спросить, было ли на нём что-то, что сумело меня удивить, то ответ — да!
Начнём с секретаря. Цукуда Массаши, двадцать пять лет, неженатый мужчина. Улыбчивый, энергичный японец, способный заболтать кого угодно. На собеседовании я отметил его находчивость и внимательность. Этот улыбчивый дьявол сумел убедить даже МЕНЯ в том, что он лучше длинноногой блондинки, иностранки, обладательницы диплома Гарварда. Он очень, ОЧЕНЬ хотел устроиться на работу в место, от которого пахло большими деньгами и серьёзными делами. Цукуда готов был решительно переступить через стыд, страх и отказы. При этом я бы не назвал его бесстыдным, скорее целеустремлённым. Было заметно, что он очень волновался, оговаривался, но всё же уверенно шёл к своей цели.
К сожалению, ни опыта подобной работы, ни рекомендаций, ни хорошего диплома у него не было. Самое заурядное образование и оценки. Когда я хотел отказать ему в третий раз, с его: «Ну, возьмите меня», он назвал точное число карандашей в пенале, увиденным им мельком в приёмной, точно указав их цвет, расположение, длину. Дословно, по памяти процитировал все мои вопросы, в обратном порядке. Описал, в чём были одеты и как себя вели члены вчерашней комиссии. На основе их мимики и поз проанализировал, о чём они в тот момент, по его мнению, думали, как ко мне относились. За минуту набросал три варианта одного и того же документа, одними и теми же словами, но каждый раз полностью меняя его смысл. Продемонстрировал хорошие знания трёх языков и посредственное ещё двух. Предложил сварить мне обалденное кофе, не хуже, чем получилось бы у профессионального баристы. Я предложил ему место менеджера, но он упорно желал стать секретарём директора. Цукуда страшный человек. Он всё же выпросил взять себя испытательный срок. Пообещал, что я не пожалею. Да я уже жалею. Хочу блондинку с большой грудью из Гарварда. Предлагать ему продать мне мою же ручку не стал. А вдруг у него получится?
Следующим открытием стал бухгалтер — Исикава Джиро. Сонный, обманчиво вялый и, такое впечатление, не от мира сего, робкий, нерешительный мужчина, оказавшийся на деле настоящим математическим гением. Со своей обманчивой внешностью немного неряшливого и скучного мужчины на мой вопрос: «Что он может сделать для этой компании», Исикава-сан невозмутимо принялся перечислять действенные способы снижения налоговой нагрузки, получения выгодных кредитов, льгот, примеры финансовых махинаций, пока я не попросил его замолчать. Да он же хуже змея из райского сада. Принят!
Фукуда Юки — юрист, двадцать семь лет, не замужем. Выглядела она отменно, я бы даже сказал — идеально. У ней было всё, что требовалось профессионалу: стильный костюм, умение правильно держаться, вести разговор, доступно объяснять всю глубину твоих заблуждений и неправоты, не повышая голоса, без ругани, с лёгкой улыбкой, сохраняющейся в любых ситуациях. Настоящая пиранья. Если Исикава был похож на невзрачную речную гальку, то она на сияющий бриллиант. Раньше, теперь уже мой адвокат, работала в известной юридической фирме, куда обращались большие шишки, но что-то у неё там не срослось с коллегами, или клиентами, она не стала раскрывать эту тему, и Фукуда уволилась.
Некоторое время женщина занималась частной практикой, но быстро поняла, что это не тот уровень, к которому она стремилась. Фукуда-сан ещё на первом собеседовании, держась уверенно, с неким превосходством, невозмутимо обвинила меня в пяти преступлениях, начиная с домогательства, кончая сексизмом, а на втором, ещё в четырёх, и сама же подробно описала, каким образом мне удастся не только оправдаться в суде, очистив свою репутацию, но и стрясти с неё солидную компенсацию. Которую, конечно же, она не заплатит. Опротестует, а все судебные издержки повесит на меня. Ну что я мог на это сказать? Молча поаплодировал, чтобы не множить список своих преступлений. Это тот случай, когда столб неправильно стоит, не туда повёрнут и не так светит.
Бандо Масуми, двадцать шесть лет. Вторая женщина в нашем коллективе выдающихся личностей, я так подозреваю, с непростым прошлым. В данный момент она уже работала менеджером по продаже путёвок в каком-то маленьком офисе у железнодорожной станции, но очень хотела сменить род деятельности. Как и Фукуда-сан, Бандо считала, что достойна большего, нужно только как следует постараться. Невысокая, плотненькая, не путать с полненькой, эта относительно миниатюрная женщина не производила впечатление красотки, но всё же была довольно мила. Она, вообще, напоминала подростка, выглядя намного моложе своих лет. Маленькая грудь, плоская задница, детское личико, из-за которого больше восемнадцати я бы ей не дал. Если бы не паспорт, я бы не поверил ей на слово, решив, что это старшеклассница. Мой выбор пал на Бандо-сан из-за её необъятного энтузиазма, оптимизма, веры в свои силы и обещаний стараться лучше, стараться больше, стараться чаще. Женщина описала себя так, что Супермен ушёл бы нервно курить в сторонку, уступив дорогу молодым. Такого концентрированного заряда обещанной работоспособности я ещё не встречал. Разве что в рекламе розовых зайцев Дюрасел.
Бандо-сан пообещала срыть горы, выкопать море, принести луну, продать снег пингвинам, ёлку пандам, будильник ленивцам, а их самих сдать в зоопарк, по акции, поменяв на слона. Заверила, что готова работать двадцать шесть на восемь. Когда я уточнил, что в сутках меньше часов, а в неделе дней, она смущённо заявила, что знает об этом, но от своих слов не отказывается.
Судя по резюме, раньше Бандо-сан работала в фирме по продаже и доставке бутилированной воды, до этого в супермаркете, спортивном магазине, а ещё раньше, на заре своей трудовой деятельности, успела побывать детским тренером по дзюдо. Неплохо так она поднимается по карьерной лесенке, упорно, как муравей. Живёт одна, на полном самообеспечении.
Странным мне показалось то, что при этом у неё имелось несколько школьных грамот и кубков, как с соревнований по дзюдо, так и по литературе, истории, икебане. Бандо-сан окончила очень престижную, частную школу для девочек. Затем получила диплом с отличием одного из лучших институтов Японии, входящего в ТОП пять. Похоже, затем у неё что-то произошло, после чего подающая блестящие надежды девушка пошла работать в какую-то никому не известную детскую секцию спорта при районном муниципалитете. Это даже полноценной работой не назовёшь. Какая-то низкооплачиваемая, общественная деятельность. Впрочем, мне-то что с того? Я не собираюсь её осуждать и лезть в её личную жизнь. Такая сотрудница у меня точно будет работать с полной отдачей.
Определившись с выбором, принялся обзванивать счастливчиков.
* * *
На плоской крыше маленького семейного ресторанчика с уличной едой, где стояла широкая деревянная платформа на низких ножках, пластиковые вёдра, старая, неработающая стиральная машина, цветочные горшки, свёрнутые шланги, были натянуты бельевые верёвки, две девочки и парень чистили огромную гору чеснока. Рассевшись на платформе, уже после заката, они старательно занимались этой нудной работой. Одной из девочек было десять лет, а другой одиннадцать.
— Не ленись, Массаши. Ты уже должен был почистить в два раза больше, — обвинительно указала на этот возмутительный факт его сестра.
— С чего бы? — беззаботно возмутился Цукуда Массаши.
— Потому что ты старше нас обеих, вместе взятых. Значит, должен работать за двоих.
— Я не люблю чеснок. У меня от него в носу чешется, — пожаловался брат, давя на жалость.
Впрочем, на его сестёр эта уловка уже давно не действовала.
— Не разговаривай! — строго прикрикнула на него Юдзу. — Чисть давай, бездельник. Я потом ещё орехи принесу.
— Вот устроюсь на работу… — привычно начал ворчать недовольный парень, с тоской оценив размер чесночной горы, на что переглянувшиеся сёстры отреагировали по-разному.
Одна страдальчески закатила глаза, а вторая насмешливо фыркнула.
—… посмотрим, кто у кого деньги просить будет. Я вам по ящику мороженого куплю, в самую жару и буду каждые пять минут спрашивать, — Ну как, вкусно? Кого за это нужно благодарить?
— Бога! — недовольно ответила старшая сестра, считающая себя
