А я хотела домой, потому что там – в графстве Эредит – осталась вся моя жизнь.
В кабинете секретаря я едва не столкнулась с министром, он тоже был хорошо знаком с моим отцом. Кажется, мужчина занимал пост министра военных дел при короле, но я могла ошибаться.
Поприветствовав министра вежливой улыбкой, я в сопровождении служанки вышла в коридор. Не торопилась, шла медленно, любуясь золотым рисунком на обоях, но в дверях, ведущих в мои новые покои, неожиданно застопорилась, внезапно вспомнив о том, что так и не озвучила королю свою личную просьбу.
Я хотела узнать, что в действительности произошло с моими родителями. Я не видела их смерть своими глазами, а потому во мне до сих пор жила надежда, что тот парень, забежавший в таверну, просто ошибся.
А если не ошибся…
Меня интересовала их судьба. Я надеялась, что у герцога хватило чести похоронить их в семейном склепе Эредит, но, чтобы спать спокойно, мне нужно было знать это наверняка.
Гвардия короля не стала чинить мне препятствий. Вернувшись к кабинету в одиночестве – служанку я опрометчиво отпустила, как только оказалась в гостиной, – я вошла в секретарскую, надеясь, что секретарь короля временно исполнит роль моего сопровождающего, но мужчины на месте не оказалось.
Секретарская в принципе была пуста, а дверь в кабинет Его Величества немного приоткрыта. Не желая подслушивать – по ту сторону кабинета раздавались голоса, – я уже хотела занять место на диванчике, как вдруг выхватила из чужой речи обрывок, заставивший меня растерянно замереть.
– Графство уже потеряно, но ар Риграф не успокоится, пока не найдет девчонку, – голос короля был сильным, звучным, а потому его речь я слышала хорошо. – Мы не можем позволить себе еще одну войну. Она разорит королевство, и мы потеряем весь материк. Мы должны удержать свои позиции.
– И что же вы предлагаете? – послышался голос министра.
Он был низким, чуть хрипловатым и слегка подрагивал, выдавая волнение мужчины. Но его волнение было ничем по сравнению с тем, что сейчас испытывала я.
Король не пойдет войной на герцога, ему плевать на наш остров.
– Отдать ему то, что он ищет. Ему нужна Арибелла ар Страут, и он ее получит в обмен на независимость Имарки.
Сердце пропустило удар. Затем еще один. Я замерла и, кажется, даже не дышала, не в силах поверить в предательство короля. Он мне солгал. Сказал, что спасет графство и позаботится обо мне в благодарность за службу моих родителей, а сам планировал продать ради милости чудовища!
– А зачем она герцогу? – удивленно спросил секретарь, который тоже присутствовал при величайшем собрании.
– Да кто бы знал! – со злостью ответил монарх, – Пишите письмо ар Риграфу. Укажите, что Арибелла ар Страут у нас. И что мы… требуем независимости от империи.
Глава 4: Истина на дне
Злость, страх, ненависть и отчаяние – все чувства смешались и захлестнули меня неудержимой волной. Мне потребовались неимоверные усилия, чтобы не сбежать прямо сейчас, не рвануть с места.
Если бы я это сделала, мое поведение однозначно вызвало бы вопросы у гвардейцев и меня бы тут же поймали и заперли, но до тех пор, пока король уверен, что я ничего не подозреваю о его планах, со мной будут обращаться как с гостьей.
А в том, что гостья Его Величества гуляет по дворцу, нет ничего подозрительного.
Выйдя в коридор, я тихо притворила за собой дверь и даже выдавила милую улыбку для гвардейцев, после чего медленно, как и подобает леди, прошествовала до первого поворота. Но едва скрылась за ним, тут же приподняла юбки и побежала в выделенные мне покои.
В гостиную я ворвалась, перепугав другую служанку, которая выносила мои прежние вещи из покоев. Наверное, с целью выбросить, а еще лучше – сжечь, но сделать ни того, ни другого я не позволила. Приказала оставить и вещи, и меня.
Стоило женщине растерянно выйти, как дверь, ведущую в коридор, я беззастенчиво подперла креслом.
Так быстро я не переодевалась еще ни разу в жизни. Скинув с себя дорогие одежды, я вновь обрядилась в обноски, спрятала волосы под замысловато свернутым плащом и распахнула окно.
К счастью, отведенные мне покои находились на втором этаже. Глянув вниз, я надеялась увидеть выступы, по которым могла бы спуститься, но вместо них обнаружила плющ, что покрывал эту сторону дворца до самого третьего этажа, захватывая как минимум шесть окон.
Тонкие стебли обрывались, а широкие листья мешались, щекоча лицо, когда я спускалась вниз. Правый ботинок слетел с ноги и приземлился раньше меня, угодив в цветочную клумбу. Я же скатилась по стене следом, благополучно спрыгнув в низкую траву.
Подхватив свою потеряшку, я припустила в сторону парка, ориентируясь на фигурно остриженные зеленые кусты. По дворцовому парку петляла и кралась, ощущая себя преступником. И пусть теперь меня было не узнать, я прекрасно понимала, что оборванцу в тряпье здесь едва ли обрадуются, а значит, попадаться кому-то на глаза мне было никак нельзя.
Я потратила с десяток минут, прежде чем отыскала рядом с высоким каменным забором подходящее дерево. По деревьям я лазать умела, но не каждое дерево подходило мне конкретно в этой ситуации. Мне нужно было найти такое, ветки которого касались, а лучше и вовсе выходили за пределы забора.
И такое дерево нашлось.
Карабкаясь наверх, помогая себе ногами, я до боли оцарапала ладонь о шершавую кору, но сейчас эта рана казалась чем-то совершенно незначительным.
У меня были проблемы гораздо серьезнее: предательство Его Величества и открывшаяся на меня охота. Я не знала, зачем герцог искал меня, но хорошо понимала, что попадаться ему на глаза мне не стоит ни под каким предлогом.
Потому что сейчас я ничем не могла помочь своему народу. Да что там народу? Сейчас я не могла помочь даже себе.
Стоило мне повиснуть на ветке и спрыгнуть на дорогу, выложенную брусчаткой, как стражники, охраняющие дворец по периметру забора, тут же заметили меня.
Я надеялась на шумные улицы и толпы людей, когда сворачивала в узкий проулок между домами, и не ошиблась. Мне удалось затеряться среди торговых рядов, не имеющих никакого отношения к рынку. Здесь были лавки, и покупатели выглядели иначе – презентабельнее.
Вжимая голову в плечи, стараясь спрятать лицо, я то и дело оглядывалась, опасаясь погони, что и стало для меня роковой ошибкой.
Я не заметила мужчину, шедшего впереди, и налетела на него. Мои сбивчивые извинения он напрочь проигнорировал, хватая меня за рукав рубахи. Лицо его покраснело, исказилось в яростной гримасе, а на лбу проступили вены.
– Вор! Держите вора! – закричал он оглушительно громко, брызжа слюной.
Я растерялась лишь на миг, но этого хватило, чтобы на другой стороне улицы показались стражники, а люди стали оборачиваться в нашу сторону.
