Флора вздыхала, бродя по кухне в толстых носках. И завистливо думала о квартире Лорны. Там на кухне обогреваемый пол, и каждый раз, приходя к Лорне, Флора тут же разувалась. Это была такая роскошь…
Она налила себе чая. Джоэл должен был вернуться домой на следующий день. И им нужно будет поговорить. Еще один день. Всего один день пережить.
Придя в «Кухню», Флора увидела, что Айла и Иона хихикают и вообще не похожи на самих себя.
– Что это с вами случилось? – с подозрением спросила она.
Обе девушки были помешаны на кавалерах, так что случиться могло что угодно. И скорее всего, из-за парней.
Иона порозовела.
– Ничего. Совершенно ничего… все прекрасно, мы вчера заработали прилично.
Флора заглянула в сейф. И в самом деле, необычно для такого времени года.
– Что, Чарли привез на прогулку каких-нибудь юристов? – осторожно спросила она.
Частенько случалось, что какая-нибудь заблудшая душа отставала от группы туристов и пробивалась сквозь бурю обратно к прибрежной улице, чтобы спрятаться в углу кафе с тарелкой горячего супа и жареным сэндвичем, пока руки не перестанут дрожать. Флора жалела их достаточно для того, чтобы обслужить, но недостаточно для того, чтобы не донести на них Чарли, когда тот звонил ей, разыскивая пропавшего.
– Нет, – покачала головой Айла. – Не они. Это…
– Тсс! – зашипела на нее Иона.
– Ладно, ладно. Да, хорошо. Молчим.
Флора, не обратив особого внимания на девушек, посмотрела на календарь.
– Бог мой… – произнесла она. – Я ведь должна уже готовить рождественскую вечеринку. Совсем скоро!
Ее мать, когда у нее было четверо детей-школьников, основала традицию: после рождественской пьесы все шли к ним в дом, и это стало одним из постоянных событий декабрьского календаря.
– А ты будешь танцевать? – спросила Айла.
Флора покачала головой. Она прекрасно понимала, что с шотландскими танцами для нее покончено.
– Нет-нет, – ответила она. – А вот ты можешь.
– Да мне и деваться некуда, – грустно сообщила Айла. – Миссис Кеннеди уже загнала меня в угол.
– Неужели?
Флора мысленно отметила, что ее строгая учительница танцев ей самой даже не предложила участвовать в празднике в этом году. Неужели она что-то заметила? Нет, такое просто невозможно. Конечно же нет.
– Не важно, это не имеет значения. А вот что для нас имеет значение, так это то, что нам придется приготовить три сотни мясных пирогов.
Девушки застонали.
– Все любят мясные пироги!
– Да, но они…
Флора прекрасно понимала помощниц. Мясная начинка становилась липкой и вязкой к тому времени, когда ее после нескольких дней выдержки доставали из маринада, мелкие кусочки нутряного сала прилипали к рукам и мешали склеиваться слоеному тесту. А еще нужно было сделать множество маленьких упаковок… нет, это не было слишком трудно, но было очень и очень скучно.
– Вперед! – сказала Флора, стараясь взбодрить девушек.
Она осмотрела большие ломти пирога, разогретые для голодных гостей, и осталась довольна.
– Сделаем по сотне каждая. Впрочем, нет. Это как-то не очень… Ладно. Устроим конвейер. – Флора мимолетом взглянула на счета за вчерашний день. – Вообще-то, сочтем это за полтора рабочих дня, если вы задержитесь на вечер и все закончите.
Это вполне устроило девушек, и они направились к входной двери, чтобы сменить табличку «Закрыто» на «Открыто».
Около одиннадцати утра девушки снова начали хихикать. Флора ушла в кухню. Боже, как она могла уже так утомиться? Она ведь проспала почти девять часов.
Флора налила себе еще кофе. Хотя теперь она пила кофе без кофеина, но надеялась, что сумеет обмануть свой организм и оживится.
Флора услышала тяжелые мужские шаги, как будто в кафе топало сразу множество ног, так что она поспешила выглянуть из кухни.
В зале появилась большая группа молодых мужчин, державшихся слегка неловко. Лица многих украшали бритвенные порезы, а одеты молодые люди были в плотные серые плащи. У всех была светлая кожа, и многие были высоки ростом и хороши собой. Айла и Иона хихикали за стеклянными витринами, и даже вязальщицы с острова Фэр-Айл на секунду-другую опустили крючки и спицы.
– Привет! – бодро приветствовала мужчин Флора.
Один из них со смущенным видом шагнул вперед. Шапку он держал в руках.
– Мы бы… нам… семнадцать…
Он показал на рождественский пирог. Флора присмотрелась к нему. Парень говорил с ужасающим акцентом, и Флора внезапно заподозрила, откуда они явились.
– Да, конечно, – с улыбкой сказала она. – Вы русские?
Молодой человек откровенно удивился.
Последовало тихое обсуждение между пришедшими – на языке, который совершенно очевидно был русским.
– Да, – наконец неохотно ответил старший.
Айла и Иона хихикали, складывая в большой пакет ломти рождественского пирога. Флора предвидела разочарование местных, которые придут выпить чая.
– Рыбу ловите? – спросила Иона.
Парни явно не были рыбаками, и Флора чуть не рассмеялась. На них ведь были плащи военного образца.
– Да. Да, рыба, – с запинкой ответил старший и покраснел, когда девушки снова захихикали.
– Конечно, рыба, – весело кивнула Флора.
Она прекрасно понимала, что у ребят будут серьезные неприятности, если кто-нибудь начнет допытываться, не сошли ли они на берег с какой-нибудь атомной подводной лодки, заглянувшей в здешние воды. Так что лучше было и не спрашивать.
Молодой красавец поблагодарил их, заплатил и повернулся к выходу, когда Иона, красная как рак, выскочила из-за прилавка и сунула ему рекламку рождественского праздника на Муре.
– А что? – с невинным видом спросила она в ответ на неодобрительный взгляд Флоры. – Он просто чудо! Они все просто чудо!
– Они даже по-английски не говорят, – напомнила ей Флора.
– А она и не собирается с ними разговаривать! – засмеялась Айла.
– Заткнись, Айла!
– Так, успокойтесь! – велела Флора, когда стук вязальных спиц возобновился. – А ты, Иона, постарайся не стать причиной большого международного военного конфликта.
Глава 10
Сайф запаздывал, как обычно, и изо всех сил подгонял мальчиков, когда они поднимались вверх по холму. Весь день шел настоящий снег, на земле уже лежал его толстый слой, так что им приходилось пробиваться сквозь настоящую снежную бурю. Миссис Лаэрд связала мальчикам балаклавы, под которыми почти невозможно было рассмотреть их лица, – только длинные ресницы Ибрагима, побелевшие от снега, высовывались наружу. Сайф думал, что Ибрагим будет невероятно красивым.
