и грубо.
— Залепить оплеуху баронету — это очень смело. Что ж, это лучшая рекомендация. Пожалуй, я приму вас на испытательный срок. Но надо будет подписать договор.
— Конечно, я не возражаю, — Амелия не верила своему счастью.
— Кровью, — усмехнулся граф, глядя ей в глаза.
Глава 7
— Почему кровью? — поежилась Амалия.
— Я же злодей.
— Я не считаю вас злодеем.
— Другие считают. За глаза меня зовут Темным Графом. Не знали?
— Нет.
— Итак, чтобы вы потом не разочаровались во мне: я — злодей, интриган, шантажист и мерзавец. Это не пустые слова. Просто предупреждаю. Я требователен к сотрудникам, безжалостен к жертвам и вообще редкий негодяй. При этом по возможности действую в рамках закона, за это враги ненавидят меня еще больше. Ненавидят и боятся. Кстати, врагов у меня очень много. И явных, и тайных.
— Вы шутите? — с надеждой посмотрела на графа Амелия.
— Его светлость шутит очень редко. Особенно в последнее время, — в комнату вернулся Руфус. — Ваш кофе будет через несколько минут, милорд.
— Но этого не может быть… — выдохнула Амелия. — Я помню, как вас уважали в Академии, с каким благоговением на вас смотрели студенты.
— Студентки, а не студенты. И не с благоговением, а с обожанием, — невольно усмехнулся Барр. — Они поголовно были влюблены в меня. Именно в этом разница между мужчинами и женщинами. У вас на уме одни чувства и эмоции, любовь, нежность и прочая ерунда. Вы не можете мыслить здраво, смотреть на вещи объективно. Особенно когда влюблены.
Амелия пропустила это замечание мимо ушей и продолжила:
— Я же вижу, как к вам относятся слуги. И кот тоже любит вас…
— Те, кого вы видели преданы мне. Марта и Людвиг служат нашей семье уже много лет. Они практически мои друзья. А друзьям, как известно, свойственно прощать недостатки. И они мне их прощают. Руфус это отдельный разговор. Коты не преданы хозяину, они преданы месту.
— Вот неправда, — обиделся кот.
— Хорошо, ты исключение из правил, — милостиво согласился граф. — Я тебя очень ценю.
— Если что — это его светлость изволил так пошутить. Не слишком удачно и несколько грубо, — надулся Руфус. — Но я привык прощать подобные мелочи.
— А горничная Тереза?
— Она просто горничная. В доме много прислуги. Их я, разумеется, не посвящаю ее в свои дела. А вот в агентство беру только толковых и сообразительных. И с этим возникает серьезная проблема. Многие из тех, кого я нанимал на службу не продержались и месяца. Я не просто требовательный, я очень требовательный и педантичный.
— Что есть, то есть, — закивал кот. — Господин граф может любого довести до белого каления.
— Ну что, не передумали? — граф посмотрел на Амелию испытывающее и насмешливо. Неужели согласится?
— Нет, не передумала, — кивнула девушка. — Эта работа по мне. Намного интереснее, чем пытаться воспитать избалованного ребенка какого-нибудь барона или виконта.
— Испытательный срок месяц. В ваши обязанности будет входить разбор корреспонденции, запись под диктовку, общение с клиентом, когда он только пришел в агентство. Вы должны быть любезны, не задавать лишних вопросов, но выяснить, чего он хочет.
— Как же это можно выяснить, если не задавать вопросов? — удивилась Амелия.
— Я сказал «не задавать лишних вопросов». Это подразумевает, что вы должны быть тактичны и деликатны.
Бесшумно вошла Тереза, подала графу чашку с дымящимся кофе. Его аромат тут же наполнил спальню. Горничная забрала поднос у Амелии.
— Граф желает что-то еще? — вопросительно посмотрела она на Барра.
— Нет.
— А вы? — обратилась она к Амелии.
— Нет, благодарю вас.
Тереза вышла так же бесшумно, как и вошла.
— Когда подпишем договор? — спросила Амелия.
— Как только вы будете в состоянии ходить. Все необходимое для ритуала… для подписания договора в моем кабинете.
— Вы сказали «ритуала»? — насторожилась Амелия.
— Оговорился. Если вас что-то смущает — не подписывайте, — равнодушно пожал плечами Реймонд. — Я вас не уговариваю работать на меня. Это вы вчера битый час упрашивали меня взять вас секретарем.
— Тогда давайте подпишем его прямо сейчас. Я волне могу ходить. Я отлично себя чувствую.
— По вам не скажешь, — метнул короткий взгляд на Амелию Барр. — Лежите, лечитесь, отдыхайте. Договор никуда не денется. Я же сказал, что принимаю вас секретарем. И у вас еще будет время подумать, стоит ли ввязываться в эту авантюру. Но если согласитесь — сидеть без дела не придется. Кроме того, что я уже перечислил, в ваши обязанности, как моей помощницы, будет входить это.
Граф щелкнул пальцами. Перед ним закрутилась небольшая искрящаяся сфера, и в ней Амелия увидела свиток.
— А разве это бытовая магия? — острожное спросила у графа Амелия.
— Нет. Но и не боевая. Это магия перемещения. Ею владеют единицы, в том числе я. Насколько это законно, хотите спросить? Незаконно. Я делаю много чего на грани дозволенного.
— Вы можете переместить человека, например? — восхищенно уставилась на графа Амелия.
— Я не люблю праздное любопытство, — осадил ее Барр.
— Граф может перемещать только очень легкие предметы. Даже фрукт, вроде яблока его светлость переместить не может, — встрял кот. — Но ему не хочется идти в кабинет за такой мелочью. И он…
— Спасибо, я не просил тебя давать пространные объяснения моим действиям, — прервал кота Барр. — Итак, ознакомьтесь со своими обязанностями. Будут вопросы — спрашивайте. Только по делу. Передумаете — буду рад.
Граф порывисто поднялся и покинул комнату. Руфус побежал за ним.
— Что скажете, ваша светлость?
— Ты о чем?
— Вы все-таки решили принять на службу девушку, милорд. Что послужило катализатором к такому решению?
— Не умничай, — одернул Руфуса хозяин. — Нахватался новых слов и думаешь, что это сделает тебя котом ученым?
— Просто я тянусь к знаниям. Это не грех, — насупился кот. — Другой похвалил бы меня за это, а вы, милорд, вечно недовольны мной.
— Я и собой недоволен, — задумчиво произнес граф. — Ладно, отвечу тебе. Мне просто стало жаль бедняжку. Подозреваю — живет она в ужасных условиях. Около стекольного завода я не знаю ни одного приличного доходного дома. Девушка не глупа, да еще и с характером, раз смогла дать отпор нахальному баронету. Это мне нравится.
— Значит, я был прав, когда рекомендовал ее. И вы хотите ее крови?
— Я не вампир.
— Я просто не так выразился. Вы хотите возобновить занятия алхимической практикой и создать Философский Камень?
— Его невозможно создать. А алхимия в нашей Империи под строгим контролем, если забыл. В домашних условиях ее практиковать запрещено.
— Неужели это вас когда-то останавливало? — искренне удивился Руфус.
— Иногда мне хочется сделать тебя немым. Хотя бы на пару часов, — многозначительно посмотрел на Руфуса граф. —
