буклета и попыток от меня избавиться.
— А вы не задумывались, почему он так быстро согласился с вами встретиться? Ни одному печатному изданию он никогда не давал никаких интервью, а тут — на тебе!
— Я обратил внимание, но ваш босс весьма ловко выкрутился, когда я поинтересовался причинами его необыкновенного радушия.
— В этом деле он мастак! — кивнула девушка. — Но чутье вас не подвело.
— Кириллу есть что скрывать? — оживился Евгений. — Вельярово как-то связано с тем ограблением?
— Наш питомник — весьма уважаемое заведение, и мы стараемся не выносить на публику внутренние разборки. Однако, на сей раз дело зашло слишком далеко.
— Что случилось?
— Утром в четверг случился серьезный хм-м… конфликт между руководством питомника и кое-кем из персонала. В результате которого двое наших сотрудников, Николай и Оксана покинули территорию и скрылись в неизвестном направлении, прихватив с собой одну из собак, Ортею.
— Что за конфликт? Что они с Кириллом не поделили?
— Они повздорили не лично с ним, а подробности мне неизвестны. Ясно только, что бежали они в спешке, без денег, и не взяв с собой ничего из вещей.
— Как же так получается, вещи взять не успели, а на собаку у них время нашлось?
— Николай и Оксана с ней работали, поэтому Ортея почти постоянно находилась при них.
— А дома они не объявлялись?
— Они проживали на территории питомника.
— Ясно, — Евгений чувствовал, что их беседа бродит кругами, не осмеливаясь приблизиться к ключевым вопросам. — И вы полагаете, что они могут быть причастны к ограблению?
— Надеюсь, что нет, но не исключаю и такой возможности.
— Сегодня уже вторник. Вы в полицию сообщили?
— Нет, конечно!
— Почему так?
— Я же сказала, мой босс не любит выносить сор из избы! Если Вельярово свяжут с драмой в Верховцах, это станет для питомника настоящей катастрофой.
— Ваш директор, помнится, клятвенно заверял меня, будто увести у вас собаку невозможно! Что все они носят радиомаяки, которые поднимут тревогу при попытке выйти за территорию. Разве не так?
— Так-то оно так, но все сказанное относится только к тем собакам, которых мы готовим по договорам. Они и застрахованы, и ошейники носят, но Ортея не из них.
— А что с ней не так?
— Она является в каком-то смысле сотрудницей питомника, помогает в подготовке молодняка. А наши сотрудники ошейников не носят.
— Так сказать, член семьи? — прищурился Евгений.
— Что-то вроде.
— Как Апис?
Только сейчас, задним числом, он вспомнил, что на шее огромного черного пса, что напугал его вчера до полусмерти, также не наблюдалось никакого ошейника. К немалому удивлению Евгения, Лена отреагировала на его реплику неожиданно бурно.
— Апис — щенок, который любит совать свой нос, куда не следует!
— Щенок?! Апис — щенок?!
— Да рядом с Ортеей он — малолетний вислоухий бездельник!
— А Ортея, стало быть?.. — такой поворот несколько выбил Евгения из колеи. Секунду назад он полагал, что Апис — самое жуткое, что могло с ним приключиться в жизни, как вдруг выяснилось, что тот пес был всего лишь «малолетним бездельником».
— Она — одна из наших лучших собак, — Лена поумерила свой пыл и снова недовольно поджала губы, словно прикидывая, не сболтнула ли она лишнего, — и все мы очень за нее беспокоимся!
— А за людей?
— Пока Ортея с ними, ни Оксане, ни Николаю ничего не грозит, но если сообщить в полицию, то предсказать, как повернутся события, уже невозможно.
— Почему?
— Дело может дойти до стрельбы. Стрелять в безоружных людей никто просто так не станет, но вот в собаку…
— Вы боитесь, что при задержании Ортея может пострадать?
— Что? — Лена поперхнулась и была вынуждена отпить вонючего чая. — Да-да, именно. Поэтому-то я и обратилась к вам.
— А чем тут я могу помочь? — удивился Евгений.
— Я бы хотела использовать все доступные возможности уладить конфликт мирным путем. Вы все равно уже занимаетесь распутыванием этого дела, и у вас есть связи, свои источники информации. Мне не нужно от вас никакого специального содействия. Просто, если у вас вдруг появятся какие-нибудь новые сведения, дайте мне знать.
— Я не против, но и мне самому для этого нужно знать побольше. Вы можете хотя бы примерно описать мне ваших беглецов? Есть ли у них особые приметы, какая одежда была на них в тот день, когда они исчезли?
— Да, конечно! — Лена раскрыла сумочку и извлекла из нее пару фотографий. — Вот. К сожалению, насчет одежды я ничего сказать не могу, меня в тот день не было на работе.
Евгений взял у нее фотографии и повернулся к свету, чтобы получше их рассмотреть.
На первой был изображен ничем особо не примечательный темноволосый молодой человек лет семнадцати-восемнадцати, присевший на корточки и обнимающий за шею большую рыжую собаку, вид которой заставил учащенно забиться сердце журналиста.
— Это, как я понимаю, Ортея? — уточнил он у девушки.
— Верно. А с ней рядом — Николай.
Теперь Евгений постепенно начал понимать, что имела в виду Лена, сказав, что по сравнению с Ортеей Апис — всего лишь щенок. Журналист почувствовал, как покрылся испариной его лоб, и зашевелились волосы на затылке. И это при том, что в руках он держал всего лишь фотографию! Черному псу в кабинете Кирилла Вельгера для достижения аналогичного эффекта потребовалось обнажить клыки.
Ортея также отличалась огромным ростом, но была менее грузной, нежели Апис. То ли дело было в более светлом окрасе, то ли в том, что она была девочкой. Если Апис вызывал ассоциации с тяжелым боевым молотом, то Ортея походила на смертоносную и острую как бритва японскую катану. Фигурой и пропорциями она напоминала немецкого дога, темно-палевого с более светлыми грудью и животом, очень тонким черным обрамлением на морде и не с такими отвислыми щеками. Всем своим видом Ортея демонстрировала спокойную уверенность и невозмутимость, в отличие от Евгения, которому от мысли, что эта элегантная машина убийства бродит где-то неподалеку, становилось немного не по себе. Ни с того ни с сего он вдруг подумал, что бедные ротвейлеры, скорее всего, умерли, даже не успев сообразить, что произошло.
— Такой красавице, наверное, сложно не привлекать к себе внимания, — предположил он. — Вряд ли беглецам удастся долго скрываться вместе с ней.
— Грамотная собака умеет оставаться незаметной, — отрицательно покачала головой Лена, — а Ортея в этом деле — профессионал.
— Ладно, — Евгений взял вторую фотографию.
На ней оказалась запечатлена другая, не менее примечательная сцена. Перед шеренгой здоровенных мужиков в камуфляжной форме, некоторые из которых держали за ошейники крупных немецких овчарок, стояла девушка, казавшаяся в сравнении с ними маленькой и хрупкой. Одетая в
