– Лера! – позвала Юля дочь уже в полный голос, бросаясь к выключателям. Проверив все помещения на первом этаже, заглянув даже в кладовку, Юля в растерянности застыла перед лестницей на второй этаж.
Подумав, что дочь зачем-то могла выйти на улицу – безумная идея, но вдруг! – Юля кинулась в прихожую. Дверь была заперта, одежда и обувь на месте. Открыв дверь, девушка, как была, в ночной рубашке и босиком, выбежала на улицу. Выпавший вечером снег был чист, ни одного следа.
Закрыв дверь дрожащими руками, Юля снова побежала на второй этаж. От ужаса сердце бешено колотилось, дыхание сбивалось. Взлетев по лестнице, она метнулась в свою комнату. Пусто. В комнату Леры – никого. Включив свет в комнате дочери, Юля заглянула даже в шкаф и под кровать – девочки не было и там. Выскочив в коридор, Юля в отчаянии дернула дверь в третью комнату, пустую, используемую пока как склад для стройматериалов и мебели.
В комнате, залитая лунным светом, в пижамке и босиком, перед большим зеркалом трюмо стояла Лера, протягивая к нему руку и касаясь ладошкой сияющего стекла. Голубоватый свет, казалось, лился ото всюду, отражаясь в зеркале. От этого создавалось ощущение, что само зеркало светится призрачным светом, заливая им всю комнату и образуя вокруг девочки светящийся ореол. Юля замерла. На секунду ей показалось, что в зеркале отражается чужая девочка с двумя косичками, так же, как и Лера, протягивающая руку ладошкой вперед с другой стороны стекла.
Зажмурившись и мотнув головой, Юля вгляделась пристальней. Там отражалась Лерка, стоящая с чуть приоткрытыми глазами и рассыпавшимися по плечам темными, не слишком длинными волосами. Выдохнув, Юля тихонько подошла к дочери и присела перед ней на корточки. Свет она включать не стала, побоявшись испугать девочку.
– Лер… Лерчик… – тихонько позвала она дочь, беря ее за руку. Девочка не реагировала. Она дышала глубоко и сонно.
Юля аккуратно подхватила дочь на руки и отнесла в постель. Повернув девочку на бок и укрыв ее одеялом, девушка села на край кровати и уткнулась лицом в ладони. Ее плечи затряслись от сдерживаемых рыданий. Не выдержав, Юля, боясь разбудить дочь, судорожно всхлипывая, бросилась в ванну.
Утром, аккуратно попытавшись расспросить девочку, мать поняла, что та ничего не помнит. Решив не акцентировать на этом внимание, девушка перевела тему разговора на приближавшийся день рождения, предложив провести его в аква-парке, что вызвало горячее одобрение у ребенка.
Через пару дней, выйдя с Лерой на вечернюю прогулку, Юля увидела Катю, разговаривавшую с соседкой. Подойдя к ним и поздоровавшись, девушка хотела забрать Настю и пойти с детьми на горку, но теть Шура ее остановила.
– Витька-то помер, знаешь? – с тревогой спросила она, обращаясь к Юле.
– Какой Витька? – не поняла девушка.
– Игнатов. У которого ты участок купила.
– Да? Надо же… Вроде он не очень старый был… Хотя пил он сильно. От водки умер? – нахмурившись, спросила девушка.
– Да нет, не от водки… Достала его Аринка, видать… Повесился он третьего дня. Не выдержал, бедняга… Он ведь и пил потому, что она ему жизни не давала совсем. Как еще столько прожил-то? – покачала головой женщина.
– Аринка? – удивилась Юля. – Мне показалось, он один жил… Хотя… Если вдвоем пили, не удивительно.
– Да жил-то он один… – вмешалась в разговор Катя. – Кто же с ним жить-то станет? А Аринка – это внучка Левонихи. Она к нему приходила. Последний же он из Игнатовых-то. Ой, что же теперь будет-то? Может, уедешь, пока не поздно? – Катя с надеждой взглянула на девушку.
– Кать, ты опять? Никуда я не поеду. И потом – бред это полнейший. Сколько лет-то должно сейчас вашей Аринке быть?
– Не знаю… Я не считала. Не бред это, Юль! Совсем не бред!
– Сходила бы ты в церковь, что ли, девк… Мож, там чего подскажут, как от этой колдовки маленькой отвязаться? – задумчиво проговорила теть Шура.
– Да ну вас опять! – в сердцах отмахнулась Юля. – Вы сейчас еще договоритесь, что к Витьке вашему призрак ходил!
– Ну… Призрак то, или сущность какая, то нам не ведомо… А вот то, что Аринка всех Игнатовых извела – то точно.
– Господи, теть Шур! И Вы туда же! Ну с чего ей их изводить-то было? Она ж вроде с этой… как ее… Нюркой дружила. Или это другая Игнатова была?
– Нет, не другая. А ты что, до сих пор о проклятии-то не знаешь ничего, что ли? – удивилась соседка, с осуждением посмотрев на Катерину. Та потупила взгляд. – Эх, Катерина… А еще подруга…
– Теть Шур, расскажите? Только пойдем на горку, а то девчонкам скучно. Пусть катаются, а Вы расскажете, – примирительно проговорила Юля.
– Ну пойдем, коль так… Заодно и прогуляюсь с вами, – согласилась женщина.
Девчонки радостно побежали на горку, а женщины не торопясь шли рядом, слушая старшую.
– Аринка-то, когда ее Гришка толкнул, чуть не спалила его, знаешь? – спросила теть Шура у Юли.
– Знаю. Нюрка молодец, заступилась за девчонку, – улыбнулась Юля. – А что с тем Гришкой-то дальше стало?
– Не знаю… Вроде, расстреляли его немцы в оккупацию со всеми вместе, – нахмурила лоб теть Шура. – Да, точно, его тоже расстреляли… Да сейчас не о нем речь-то. Об Игнатовых тебе сказать хотела. Вот в том доме, что ты снесла-то, Игнатовы и жили…
* * *
Семья Игнатовых считалась в деревне благополучной и зажиточной. Отец, Захар Игнатов, хозяином был справным, рукастым. Сам-то он с другой деревни, сюда за женой пришел. Приглянулась ему Агафья, старшая дочь Кузьмы Беляева, пчеловода местного. Кузьма-то недалече от леса жил, в той стороне.
А Захар младшим сыном был. Надеяться на то, что родители ему дом оставят, было нечего. В примаки идти? Но малый гордый, с характером. Агафья-то и глянулась ему совсем не лицом. Ночью-то все кошки серы, тока правильно погладить сумей. Хоть и была девка симпатичной, да его другое волновало – хозяйка она справная оказалась – и за детьми малыми приглядеть могла, и за скотиной ходить, и в поле работы не гнушалась. Старшая дочь, одним словом. Тем и взяла парня.
Жениться-то он надумал, тока вот куда жену-то вести? Надо дом ставить. Ну, Захар к девке подкатился, обаял, как мог, да честно и сказал – пойду к барину, в ноги паду – пусть даст возможность деньгу заработать. А ты жди меня. Заработаю – землю здесь куплю, чтоб тебе поближе к сродственникам, да в родных местах, да дом поставлю. Тогда и свататься приду.
Дала ему Агафья год сроку. Что уж он делал, как изворачивался, а только скопил деньгу на кусок земли. Плохонький – купец ему землю промеж других домов выделил, где дорога к реке была, да соседей потеснил маленько. Ну, Захар на то согласился – зато дешево. Прикупил, да свататься пошел.
Кузьма совсем не рад такому зятю оказался – не для того дочь растил, чтобы чуть не за нищего отдавать. Но девка в позу встала – или он, или монастырь. Никто другой мне не надобен. Выбирай, мол, батюшка.
