Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
было всего лишь фарсом, порожденным, вероятно, стремлением моей амбициозной жены вернуть меня к моим обязанностям. Я, очарованный этой женщиной с ее болезненной честностью, поклялся открыть Бледный двор для мертвых в тот день, когда она полюбит меня.
Глупый поступок, вызванный досадной потребностью сделать ее всецело своей – плотью и костями, душой и сердцем. Это ведь так легко дается смертным мужчинам вроде Джоа, а может, даже этого… Элрика, а моя божественность отчего-то остается в стороне.
Бледная нижняя губа Ады задрожала.
– Да какая любовь, когда ты так со мной обращаешься? Ты же только что грубо трахнул меня в рот!
– Ах, но ведь разозлилась ты совсем не поэтому, не так ли? Маленькая, ты бы позволила мне трахать тебя в рот до тех пор, пока твоя шея не сломается пополам, в обмен на одно-единственное мое прикосновение к твоей голове.
А я ведь хотел коснуться ее.
И хочу до сих пор.
Поддавшись этому проклятому желанию, я заправил прядь светлых волос ей за ухо. Раздувающийся живот, атрофирующиеся мышцы, свертывающаяся кровь… Моя холодная жена разлагается – в данный момент на моих глазах, а я отчего-то все еще хочу ее.
И не могу отпустить.
Как может насквозь фальшивое создание продолжать пробуждать во мне нежные чувства? Нужно избавиться от них. Задушить привязанность, которой я по глупости позволил расцвести в…
Боль пронзила виски.
Двор расплылся перед глазами.
Время споткнулось и остановилось.
Жгучий жар объял меня, швырнув в нос тошнотворный запах пепла. В тумане надвигающегося горячечного бреда я крепко зажмурился, но это лишь усилило эхо, рвущееся из черной расселины моего рассудка: «Элрик… О, где мой возлюбленный Элрик?»
Я заморгал, изгоняя накрывшую разум пелену, – и обнаружил прямо перед собой свою жену, источник моих мучений. Она не могла любить меня?..
Что ж, пускай тогда будет ненависть.
– Моя бедная жена осталась без словечка похвалы, даже после того, как приняла меня так глубоко. – Кончиками пальцев я пригладил черные перья, напомнив себе о ее ранах, которые скрывало платье. – Не получила ни единой ласки. Я даже не коснулся ее уха. Даже не пробормотал: «М-м-м, моя любовь, как хорош твой умелый ротик».
Я столько всего давал ей, добровольно и щедро, хлопотал над ней часами, уделял ей все свое внимание, никогда не оставлял неудовлетворенной. Ласкал. Хвалил. Дарил подарки. И ни разу она не ощутила признательности.
Ничего я ей больше не предложу. Никогда.
Никогда не возвышу над другими подлыми тварями ее породы. Да кто она такая? Только лишь плоть и кости, которыми я правлю, которые использую как пожелаю, любыми извращенными способами.
– Я больше не узнаю́ тебя, – в ее глазах заблестели слезы – должно быть, последние. – Все, что говорила тебе, я считала правдой.
Мышцы мои напряглись.
Как мне хотелось поверить ей.
Вот она стоит здесь, моя законная жена, с выпирающими от недостатка пищи ребрами и новым шрамом через всю щеку. Не говоря уже о том, что она всецело, абсолютно мертва…
Избитое тело кричало о пережитых ею трудностях, и это нельзя игнорировать. Падение с лошади – вполне правдоподобно, как и история об умирающем отце, поскольку она уже упоминала об этом раньше, как и отсутствие денег.
Но объяснения для ее радости по-прежнему нет.
Радости, которой я никогда не наполнял ее.
– Веками я странствовал по землям смертных и знако́м как с их многочисленными тяготами, так и с их тяжелыми кулаками, хотя и не попадал в такое ужасное положение, как ты, – сказал я. – Ох, маленькая, я испытывал огромный соблазн обуздать свой гнев, свое неверие, свою жгучую ревность к тому смертному, чье имя повторялось в твоих мыслях.
Да, испытывал – до тех пор, пока она не упомянула о ребенке.
Остатки ярости забурлили в моих венах, распаляя кровь – настолько, что ее мертвое тело бездумно качнулось ко мне. Но это лишь разозлило меня еще больше. Эта ее тяга к моему теплу, которой она не может противиться, не более искренна, чем все, что было прежде.
Однако…
Есть еще и долг.
И я буду пользоваться этим, пока холод не станет для нее неизбежностью, с которой нужно смириться. Да, моя маленькая узнает, каково это – хотеть чего-то, отчаянно желать… и быть отвергнутой.
Она на миг зажмурилась, не давая пролиться бесценным ныне слезам.
– Не было никакого другого мужчины.
Лгунья.
Лгунья!
Я сжал кулаки. Разум вновь затуманился. Мне уже доводилось страдать от лживых речей женщины – потому что я не понимал, какую власть они могут иметь над любым мужчиной, будь то смертный или бог.
И все же в бешенство меня приводила не физическая измена. Плоть и кости не хранят ни памяти, ни любви. А вот разум хранит – порождая разобщение там, где моя сила не способна ничего соединить. Почему она так противилась мне? Разве я не пытался угодить ей?
– Послушай, Аделаида. Испытывая трудности, ты могла сколько угодно распутничать по пути к Бледному двору, я бы не осудил. – Я запустил пальцы под ее тяжелые волосы и сжал их покрепче – в первую очередь для того, чтобы оправдать прикосновение. – Не заблуждайся, я все равно убил бы любого, кто прикасался к тому, что принадлежит мне. И простил бы тебя, если бы при этом ты сдержала свою клятву, потому что я высоко ценил твою чистосердечность. А вот нечестности я простить не могу. Не могу простить то, что другой пробудил в тебе чувства, какие не смог пробудить я, и то, что ты пыталась скрыть это самой отвратительной ложью.
– Если ты думаешь, что мне нечего было делать, кроме как улыбаться другим мужчинам с этой моей распоротой щекой, – процедила она сквозь стиснутые зубы, – то ты сумасшедший.
Мой взгляд скользнул по ее губам.
Что ж, вероятно, так и есть.
Иначе почему мне хочется поцеловать ее? Заключить в объятия эту женщину, о которой я так заботился – возможно, больше, чем мне самому хотелось бы признать.
– Кто бы не сошел с ума, две недели проведя в неугасающем пламени? – Я притянул ее ближе, мучая ее, мучая себя, мучая нас обоих. – Я истекал кровью, как ты. Мне было больно, как тебе. Единственная разница в том, что я не мог умереть. Честно говоря, маленькая, это не пошло на пользу моему разуму.
Грудь ее расширилась при очередном ненужном ей вдохе. Над ключицей по-прежнему темнели вены, полные лишенной кислорода стоячей крови.
– Несомненно, потому что говоришь ты как псих.
– Да, маленькая, я полный псих. – Я потянул жену за волосы
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
