мороженое, — хихикает Снэк. Его смех такой приятный и заразительный.
Я хихикаю вместе с ним.
— Меня почти арестовали.
Смех Снэка затихает, и он берет меня за другую руку. Он крепко сжимает меня и понижает голос.
— После очень запоминающегося первого поцелуя.
Я чувствую, как волна возбуждения поднимается по моей груди и опускается вниз к животу, заставляя ерзать на сиденье. Я смотрю вниз на наши переплетенные пальцы, и воспоминание наших тел, делающих то же самое, вспыхивает у меня в голове. Я чувствую, как озорная ухмылка расползается по моему лицу.
Что я делаю? Этот человек только что потерял свою жену. Он не может флиртовать со мной? Я не должна думать о таком. А как насчет Генри? Кем бы он ни был… Парень? Сосед по комнате? Я чувствовала себя паршиво, просто представляя себе Снэка, пока была с ним этим утром. Теперь мы обнимаемся. Снэку просто нужен друг. Успокойся, Минни. Я быстро стираю с лица неподобающее, как я могу только догадываться, выражение.
— Да! — Я едва могу выдавить это слово, когда поднимаю взгляд от стола и смотрю в его темно-синие глаза с тяжелыми веками. Темно-синие глаза, которые выглядят немного влажными. Снэк сглатывает пару раз.
— Мин… Моя девочка… Я скучал… — Входная дверь кафе распахивается, и сильный порыв холодного воздуха врывается в теплое помещение. Снэк поднимает глаза, и я поворачиваюсь на стуле, чтобы посмотреть, кто пришел.
Мой отец, сильно припорошенный снегом, входит в дверь и отряхивает ботинки. Видимо, на улице погода стала еще хуже. Я была так поглощена Снэком, что даже не заметила.
Колетт выбегает из-за прилавка, чтобы поприветствовать моего отца.
— Гил, ты весь в снегу! Что, черт возьми, там происходит?
— Снег идет все сильнее. Скорее всего, будет метель. Я припарковал «Эль Камино» дальше по улице и прошел квартал пешком. Посмотри на меня! — Он разводит свои белоснежные руки в стороны. — Я снеговик.
Они смеются вместе. Это так здорово, что у моего отца есть такой хороший друг здесь, в городе. Колетт оттряхивает от снега моего отца кухонным полотенцем, который всегда припасен у нее в заднем кармане. Она и мой папа засмеялись, когда снег разлетелся по всему кафе, начал таять и стекать по папиному лицу. Колетт почти благоговейно вытирает полотенцем растаявший снег с его щек. Он улыбается ей, когда она это делает, и я чувствую, что вторгаюсь в личный момент. В конце концов папа отрывает взгляд от лица Колетт и встречается со мной взглядом. Он моргает так, как будто его поглотил туман, которым окутала его Колетт. Может, я и правда поймала его на чем-то. Он наклоняется и что-то быстро говорит Колетт.
Оглядываясь на меня, он кричит:
— Мышь! — Мышь — сокращенная версия папиного прозвища для меня, Минни Маус.
— Я не знаю, почему он так тебя называет. Ты совсем не похожа на мышь, — заявляет Снэк. Я наклоняю голову и сжимаю губы вместе. Мышь просто идет с Минни, но нет необходимости объяснять.
Я убираю руки от Снэка и встаю, чтобы поприветствовать отца. К тому времени, как я добираюсь до него, Колетт помогает ему снять пальто и шляпу, чтобы я могла обнять его, не намочив свою одежду.
— Добро пожаловать в Чиберию! Ну, технически, я думаю, что Даунерс-Гроув — это Внешняя Чиберия (Чикаго). — Папа обнимает меня своими большими руками и крепко сжимает. Видимо он проводит с Колетт больше времени, чем я думала, потому что это объятия Снэкенберга, а не Купера. Он целует меня в лоб и говорит:
— Похоже, вы с Снэком наверстываете упущенное.
— Да, немного, — отвечаю я.
— Не могу дождаться, чтобы наверстать побольше, — говорит Снэк позади меня, заставляя немного подпрыгнуть в папиных объятиях.
— Привет, Гил! — Снэк протягивает руку моему отцу и пожимает ему руку, придерживая его локоть. Все посетители, которые были в «СНЭКе», когда я приехала, ушли. Я даже не заметила, как кто-то выходил; я была так поглощена воспоминаниями со своим старым другом. Колетт перевернула табличку «Открыто» на «Закрыто» и выключила большую часть света, за исключением того, что за прилавком и сзади, где играют дети.
— Снэк. — Колетт кладет одну руку на плечо Снэка, а другую на плечо моего отца. — Уже поздно, может стоит отправить детей домой спать?
— Да, хорошая идея, — в унисон говорят папа и Снэк. Странно. Зачем папе отвечать на этот вопрос?
— Мне нужно закрыть магазин, — говорит Колетт, — а потом мы сможем уехать.
— Знаешь, что, мам? Почему бы тебе не позволить нам с Мин прибраться и не закрыться?
— Правда?
— Конечно, вы с Джилом можете отвезти детей в мам-мобиле.
— Мам-мобиль? — я изо всех сил стараюсь подавить хихиканье.
— Да, я вожу микроавтобус, — говорит Снэк. — Не начинай, Купер. У меня есть дети.
Мое хихиканье превращается в полномасштабный приступ смеха, когда я машу рукой и говорю:
— Я ничего не говорю. — Снэк снова обращает внимание на маму и моего папу.
— Как я и говорил, — Снэк бросает на меня нехороший взгляд, — Мам, ты можешь взять фургон. Мы с Минни вернемся домой на «Эль Камино». Если ты не против, Гил.
— Тогда я могу забрать тебя, и мы поедем домой, хорошо, пап? — Добавляю я.
Папа кивает Снэку.
— Конечно, звучит хорошо. Но, — Он пережевывает слова, — Ммм, Минни Маус, я вроде как… остаюсь… у Колетт. — Папа краснеет от признания.
Я смотрю на каждого человека в комнате в поисках какого-то объяснения.
Колетт добавляет:
— Гил помогал нам заботиться о детях вместе со Снэком, чтобы я могла работать в кафе, а Снэк — начать искать новую работу. Джилу было удобнее оставаться у нас.
Я думаю, странно, что папа не упомянул об этой жизненно важной информации по телефону. Точно, как долго Снэк был дома в Даунерс-Гроув. И как долго папа живет у Колетт. Что-то случилось. Я не могу понять, в чем дело, но не думаю, что понимаю всю историю целиком.
Папа заикается:
— Да, эм… Я помогаю, и ты знаешь, что наш дом такой большой… А Сид почти никогда не приходит домой с тех пор, как переехал и… Э-э…
— Итак, где я остановлюсь?
Папа отвечает:
— Мы разберемся с этим, как только вы, ребята, доберетесь до Колетт. В зависимости от шторма. Может быть, мы все просто останемся там на ночь и разберемся с этим утром.
— Фифи! Эйден! Собирайте игрушки и поехали. Уже поздно, пора домой, — зовет Колетт детей в задней части кафе. Вуки следует за ними, лая и прыгая от радости при виде своих новых друзей по играм. Он останавливается прямо
