Надо постараться найти укромное место. Дождаться утра и потом выходить на разведку в город. С другой стороны, это ночь. А ночь, это время плохих людей. По этому, как только войдём в город, — прервав речь, он угрюмо кинул свой взор в сторону Вернера, — Всем вести себя спокойно.
Вернер экспрессивно повернул голову в другую сторону от башни, вглядываясь в темноту. — Само собой, — ответил он, пожав, недоумевая плечами.
***
Они осторожно шли вдоль домов. Как ни странно, дома были очень схожи с теми, что стояли в Анамуте или Вотоне. Камень был основным материалом для строительства, хотя и встречались полностью деревянные постройки. Там и тут слышались разговоры. Некоторые слова даже смог распознать Атанасиус. Это означало, что в город стекались все, кто попало. Наёмники, дезертиры, чудом выжившие путешественники и мечтатели о новой жизни, преступники и убийцы. Этот город принимал всех. Он был чем-то похож на любой другой, более менее, крупный город. Вывески с непонятными иероглифами и рисунками. Мусор в канавах, среди которого, нередко можно было увидеть, какого ни будь человека, не знавшего меру в выпивки. Звуки ударов, музыки и криков плотно сплелись друг с другом. Им по дороге даже попался холодный труп с воткнутым в сердце ножом.
— Об этом я и говорил, — обратился он к Уне. — Здесь царит власть силы! Постараемся найти ночлег, — обратился он к остальным. — Избегаем большого скопления людей.
Все кивнули в ответ.
— Акора, ты понимаешь, что написано на табличках.
— На некоторых да, — ответил он.
— Отлично, ищи что-то похожее на гостевой дом.
Не успел Атанасиус договорить, как увидел, небольшой двухэтажный дом, на котором красовалась надпись на его родном языке.
«Приют мертвеца. Выпивка и кров».
Он вопросительно посмотрел на остальных. Но выбора у них не было.
— Давайте за мной.
Как только они подошли к двери, она тут же резко распахнулась, и через порог, переваливаясь, вышел сильно пьяный мужик. Спереди под ремень у него был, засунут кинжал. Увидев незнакомцев, он демонстративно закрыл перед ними дверь. Слегка хаотичные движения и нарушенная координация с лихвой окупаемая решимостью заставила Тана и его друзей сделать движения назад.
— Кто такие? — услышал он родную речь.
— Не твоего ума дело, — грубо ответил Тан.
И грубость его была обоснована. Эти люди не понимали языка вежливость. Вежливость они воспринимали за слабость. И Атанасиус хорошо это понимал. «С волками быть, по-волчьи выть», любил говорить Сван.
— И после такого, ты надеешься уйти отсюда живым? — достав нож, спросил пьяница, выпучив при этом губы.
— Да, — ответил Тан. И тут же врезал рукой, по так и просившей этого физиономии. Смутьян, раскинув руки, рухнул на спину. Нож же, сделав в воздухе дугу, упал далеко позади него.
Закатив глаза и покачав головой, Атанасиус взялся за ручку, отворяя дверь. И они по очереди зашли внутрь.
Переступив порог, от неожиданности они обомлели. На первом этаже гостевого дома находился трактир, битком забитый посетителями. Стоило им перейти порог, как в комнате воцарилась мёртвая тишина. Все кто находились внутри, уставились на гостей, пришедших в этот дома. Некоторые смотрели очень не добро. Даже музыкант, игравший на гитаре, притих. Сердце Мирры забилось так, что вот-вот грозилось выпрыгнуть из груди.
***
— Так, так, так! Заблудшие души мёртвого мира. Не перестаю удивляться этому городу. Кого только не увидишь здесь!
Тан, сперва, не увидел того, кто нарушил мрачную тишину своим басом. Но потом понял, что это был человек, притаившийся за колонной. Он медленно сделал несколько шагов в сторону, что бы увидеть, кто же это был. Но к своему сожалению увидел только мужчину с накидкой на голове.
Тот в свою очередь неторопливо встал из-за стола. Все кто находились внутри, перевели на него взгляд.
— Друзья мои! — театрально произнёс он. Вы все меня хорошо знаете. И не раз слышали мои истории и легенды. Так вот одна из них ожила, и только что переступила порог этой грязной таверны. Без обид, Грог, обратился он к хозяину таверны, который так же бросил все свои дела и смотрел на только что вошедших незнакомцев.
— Какие уж там обиды, — ответил он. — На правду не обижаются.
— Это, верно, — продолжил таинственный мужчина. — И что же понадобилось в этом богом забытом месте, самому Атанасиусу Мирре?
Вздохи удивления и шепота стали расползаться по таверне.
— Я не сразу узнал тебя. Но вот меч, который ты принёс с собой, рук дело мастеров из Анкалита. Твоя густая борода делает своё дело. Однако присмотревшись, я понял, что это ты.
— Ты меня с кем то спутал. И меч этот достался мне случайно.
— И как же, позволь спросить?
— Я его подобрал с земли, после того как пустил кровь его владельцу, который был слишком любопытен.
Мужчина рассмеялся. И те, кто составлял ему компанию за столом, засмеялись вслед за ним.
— Я знаю тебя? — нахмурив брови, спросил Тан.
— А то! — ответил мужчина и, схватив кружку, глоток за глотком осушил её полностью. В этот момент накидка слетела с его головы.
— Не верю, — искренне удивляясь, произнёс Мирра. От настороженного взгляда не осталось и следа. И тут же улыбка озарила его лицо.
— Поверь, — с огнём в глазах произнёс мужчина.
— Разве может это быть правдой? С этими словами Атанасиус двинулся к нему.
— Не думал, что когда-нибудь, боги подарят мне радость увидеть тебя снова, — произнёс мужчина, и то же двинулся на встречу.
Одновременно разведя руки в стороны, они их тут же сомкнули, заключая друг друга в объятия.
***
— Я думал, ты убит в бою Мерадах, — сказал Тан.
— Мне порой и самому кажется что я и в правду погиб на поле брани. А всё что случилось со мной после, всего на всего дурной сон.
— Расскажи, как ты оказался здесь, — не унимался Атанасиус.
— После поражения в битве близ гор Аваби, моё полумёртвое тело нашли меинардцы. Как только меня наспех залатали, в подтверждении своих слов он оголил живот, на котором красовался ужасающий шрам с небрежной зашивкой, отправили в шахты для добычи руды. Но там я пробыл не долго, и вскоре сбежал оттуда. Вот, как раз познакомься, — указал он рукой на рядом сидевшего старика. — Это Норк. Он был из тех, кто не испугался неизвестности и поверил мне. Нас было семеро. Когда мы оставили шахты. Но дикие земли на то и дикие верно? Вскоре нас осталось только двое. По итогу мы были пойманы дикарями и затем перепроданы. За наши жизни они выручили козу. Кстати ничего такая симпатичная оказалась, даже блеяла
