ты вообще расторгнул с ним контракт?
— У меня дурное предчувствие. А так с Азриэлем будет тот, кто сумеет в случае опасности обеспечить ему надёжную защиту. Барбатос может и немолод, но это не мешает ему быть очень сильным бойцом.
Она села в кресло рядом с его рабочим столом. Силва положил чернильную ручку, задумчиво сложив руки в замок. Они пообщались на другую тему — путешествий, а затем Айла поднялась и подошла к Силве ближе. Она села на него сверху, начиная целовать, ласково прикасаясь к его телу. Айла провела рукой вниз от его груди, пока не остановилась на его штанах. Силва заёрзал под ней.
— Айла, прекрати! Я не настроен сейчас! — прошипел он.
Женщина не послушала его, прозвучала расстёгиваемая молния. Силва прижал Айлу. Она наклонилась к нему и страстно поцеловала в губы. Их ласки продолжались недолго. В дверь постучали.
Айла с негодованием посмотрела в сторону двери, разочарованно вздохнула, слезла с мужа, поправляя на себе одежду. Силва только почувствовал прилив сил, страстное желание. Он застегнул штаны, привёл себя в порядок и принял серьёзный и важный вид. Мужчина с вожделением взглянул на жену. Она приблизилась, поцеловала в щёку и сказала, что пойдёт займётся девочками, Гере и Инанне надо научиться вести домашнее хозяйство.
Силва разрешил войти тому, кто постучался в дверь. Кто-то из прислуги принёс ему письма, которые прислали из столицы империи Танзурмэ, которой он правил до того, пока не короновал старшего сына. Выходя из рабочего кабинета мужа, Айла бегло глянула на Силву, понимая, что любовью они займутся только к ночи, а может быть и нет.
Идиллия семейной жизни была комфортна для каждого члена семьи Сильвасов в той или иной степени. Никто пока не знал забот и не думал о грядущих днях перемен, которым суждено рано или поздно случиться.
Азриэль просил слугу провести с ним несколько уроков магии. Ему не терпелось стать таким же сильным, как и отец, чтобы иметь возможность защитить любого и самого себя.
— Вы меня впечатляете. — сказал Барбатос, блокировав сильный магический удар мальчика. — Ваши глаза снова изменились.
— Снова? Но я не чувствую в них боли сейчас. И это здорово! Даже кровь не идёт из глаз.
— Смею предположить, что ваши глаза непосредственно влияют на сражение. Вам нужно научиться управлять ими. Это невероятное преимущество.
— А как?
— Не имею ни малейшего понятия, юный господин. На сегодня закончим. Скоро будет ужин по времени.
— Спасибо, Барс, что ты так заботишься обо мне.
Азриэль обнял его. Мальчик часто сокращал имя любого из домашней прислуги и находил в этом нечто забавное.
— Если ты слуга, то это ещё не значит, что ты достоин унижения. Ты мой самый лучший друг. — Азриэль тихонько улыбнулся и пошёл в дом, чтобы поиграть с братом Созином.
Глава 3: Путешествие
Силва готовился к поездке в столицу своей бывшей империи, где правил Ларкейд, куда его срочно вызвали. Дверь отворилась и в опочивальню вошла Айла, держа в руках новую рубашку мужа. Она приложила её сверху, задумчиво рассматривая вещь на нём. Силва вырвал рубашку из рук Айлы и швырнул на пол, гневно бросив на неё свой раздражённый взгляд.
— Я уезжаю в столицу, а ты мне тут со своими тряпками лезешь! — рявкнул он на неё. — Совсем что ли!?
— В ней ты выглядишь более… — она начала подбирать подходящее слово, — … не так мрачно. Правда, Барбатос?
Слуга быстро очнулся от мыслей, но не сразу сообразил, что от него хотят. Он только посмотрел на госпожу, чтобы ответить, но Силва опередил его:
— Вот не приплетай сюда его. Я с тобой говорю, а не с ним.
— Не волнуйся ты так. — она подошла к нему ближе, смотря прямо в глаза.
— Я и не волнуюсь. — ответил он серьёзно, немного усмирив свой пыл.
— Вот и славно. — продолжила Айла со спокойным ровным голосом.
Она поцеловала его в щёку, поправив воротник голубой рубашки на нём. Барбатос почувствовал себя здесь лишним. Силва кивнул ей на прощание. “Идём.” — сказал он слуге и вышел за двери. Барбатос поклонился Айле и ушёл вслед за хозяином. Они вскоре выехали из леса и поехали вдоль широкой пыльной дороги, ведущей в столицу империи.
Иногда Силве казалось, что он поступил правильно, передав власть своему сыну. Это бремя и так вытянуло из него все жизненные силы, которые только смогло.
Глава 4: Голос
Азриэль отправился на берег моря, чтобы полюбоваться видом древней стихии. Море его успокаивало, влекло куда-то за собой, а шум волн ласкал слух. Азриэль подошёл к краю обрыва со скалы и закрыл глаза.
— Ты упадёшь, если шагнёшь дальше. — проговорил чей-то незнакомый мужской голос.
Азриэль оглянулся. Никого рядом не оказалось.
— Я здесь, в твоей голове. — продолжил голос.
— Мне очень добрый человек говорил, что не стоит доверять голосам в голове. Особенно чужим. — ответил спокойно и не очень громко Азриэль.
— Верно, но я не чужой тебе.
— Кто ты?
— Я — это я. Всё логично и просто.
— Тогда я — это просто мальчик.
Нависло неловкое молчание.
— Почему ты у меня в голове? — спросил Азриэль.
— А это хороший вопрос. Я твой друг и собираюсь тебе помочь. Ты какой-то грустный. Разве ты не счастлив?
— Счастлив, но… двое дорогих мне людей уехали на время в столицу и мне стало их сильно не хватать.
— А ты желаешь получить Вечное Счастье? Сыграй в мою игру и получишь его даром. Такое Счастье можно разделить на всех, кого ты любишь.
Азриэль сильно обрадовался.
— Правда? — с надеждой поинтересовался Азриль.
— Да. Так что? Сыграешь в мою игру?
— Конечно!
— Первое задание: любым способом попади в лес, что за воротами твоего дома.
— Хм…
— Что-то не так?
— Мы не представились. Моё имя Азриэль. А твоё?
— Его… у меня нет.
— Тогда я буду звать тебя Голос.
Азриэль пошёл по веренице своих следов обратно домой. Они привели его к саду. Мальчик долго рассматривал некоторые цветы, рассказывая про них Голосу, но тот в свою очередь подгонял мальчика, тот не понимал такой спешки. Азриэль показал самый короткий путь через первый этаж дома, но кажется, Голос его не мог слышать и видеть всё вокруг. Спустившись к главным воротам дома, Азриэль не прикасаясь к ним открыл их своей магией, а оказавшись за ними, закрыл обратно.
— Голос, что дальше? Голос?
— Странное это место. Хорошо защищённое… Кхм! Помехи не давали мне с тобой поговорить, и я тебя не слышал, но едва мог видеть то, что было
