Комод выглядел самым обычным шкафом и при постукивании производил глуховатый деревянный звук.
Я присела на край кровати, с ужасом представляя гору всякой всячины, владелицей которой внезапно оказалась. Простыни и полотенца, кастрюли и сковородки, книги и журналы, швейные машинки и елочные игрушки, гребни и щетки для волос. Все было теперь моим. И с этим добром надо было что-то делать. Одна мысль об этом повергала меня в полное изнеможение. Я тупо сидела на кровати, прислушиваясь к голосам, доносившимся из соседней комнаты.
Когда люди проводят вместе двадцать четыре часа в сутки, естественно предположить, что они уже сказали друг другу все, что хотели сказать. Однако у четы стекольщиков до сих пор находились соображения, которыми им хотелось поделиться друг с другом. По крайней мере, они постоянно обменивались репликами, которые я не могла разобрать. Голоса их сливались в неровную, но успокоительную мелодию. Внимая этой мелодии, я погрузилась в подобие ступора.
Сегодня мне надо было явиться в библиотеку к часу дня и проработать до четырех, то есть всего три часа. После этого я планировала заехать домой и приготовиться к свиданию с достопочтенным Обри Скоттом. Наверное, стоит принять душ и переодеться… А может, и так сойдет… Мы ведь идем всего-навсего в кино. Нет, после того как я побывала на душном и пыльном чердаке, принять душ необходимо. Похоже, сегодня будет жарко… Намного жарче, чем вчера… Где бы мне достать картонные коробки? Они должны быть плотными и вместительными. Наверное, стоит обратиться в винный магазин и попросить продать мне несколько штук. Боюсь только, коробки у них слишком маленькие. В «Дампстере» они наверняка больше, но какие-то хлипкие…
Надо еще решить, куда я дену собственные книги, если переберусь сюда. На полках Джейн нет ни единого свободного места. Несомненно, для моих книг понадобятся дополнительные полки. Спрашивается, где их установить? Может, в спальне для гостей? Превращу ее в собственный кабинет. А что, мысль неплохая. Спальня для гостей мне все равно не нужна. Единственный гость, который иногда остается у меня ночевать, — мой брат по отцу Филипп. Но сейчас он вместе с родителями переехал в Калифорнию и вряд ли будет часто радовать меня своими визитами.
— Мы закончили, мисс Тигарден, — донесся до меня голос стекольщика.
— Очень хорошо. — Я с трудом стряхнула с себя оцепенение. — Будьте любезны, направьте счет мистеру Сивеллу. Его офис находится в Джаспер-билдинг. Сейчас я напишу адрес.
С этими словами я вырвала листок из блокнота, лежавшего у телефона. Телефон! Работает ли он? Распрощавшись с четой стекольщиков, я сняла трубку, которая ответила мне глухим молчанием. Как видно, Бубба Сивелл решил, что работающий телефон в пустом доме повлечет за собой излишние расходы. Наверное, теперь мне надо подключить телефон вновь. Но к какому номеру? Хорошо бы к тому, которым я пользуюсь в своем таунхаусе. Два телефонных номера мне совершенно ни к чему.
Вот уж не думала, что с наследством будет столько мороки. Хорошо, что мне пора на работу, где я смогу немного отдохнуть. Когда я запирала дверь, за спиной у меня раздались шаги. Обернувшись, я увидела, что по дорожке, ведущей к дому, ко мне приближается мужчина лет сорока пяти, коренастый и крепкий.
— Привет, — улыбнулся он. — Вы ведь наша новая соседка?
— А вы, я полагаю, Торренс Райдаут. Спасибо, что так хорошо заботились о лужайке. По-моему, она в прекрасном состоянии.
— Не стоит благодарности, — махнул рукой Торренс Райдаут. — Я хотел кое о чем у вас спросить.
Когда мой новый сосед подошел ко мне ближе, я убедилась, что прежде он был красивым мужчиной, да и сейчас не лишен привлекательности. Его густые каштановые волосы эффектно оттеняла легкая седина, на подбородке мужественно темнела щетина. По всей вероятности, борода у него росла так густо, что щетина успела уже пробиться после утреннего бритья. Кожа у него была загорелая, карие глаза окружали лучики светлых морщинок, что, на мой вкус, придавало ему располагающий вид. Правда, зеленая рубашка для гольфа обтягивала живот весьма внушительных размеров, а синие шорты открывали кривоватые ноги.
— Я и моя жена Марсия очень сожалеем об уходе Джейн, — заявил он. — Она была прекрасной соседкой. Нам будет ее очень не хватать.
Я не была уверена, что имею право принимать соболезнования. Но для того чтобы объяснять, по каким причинам Джейн решила сделать меня своей наследницей, момент был явно неподходящий. Я печально кивнула, мысленно понадеявшись, что на этом официальная часть закончится.
К счастью, Торренс Райдаут счел долг вежливости выполненным и перешел непосредственно к делу.
— Значит, вы уже знаете, что я стриг лужайку перед домом, — пробормотал он. — Я мог бы заниматься этим и на следующей неделе — до тех пор, пока вы не найдете газонокосильщика. Или, может быть, вы сами любите работать с косилкой… В общем, сам я это дело обожаю и всегда готов помочь…
— Мне, право, неудобно доставлять вам столько хлопот…
— Какие там хлопоты! Говорю вам, для меня это удовольствие! Когда Джейн пришлось лечь в клинику, я сразу сказал ей, что о лужайке она может не беспокоиться. Косилка у меня отличная, верховая. Правда, между клумбами она не проходит, так что мне пришлось взять ручную косилку Джейн. Да, я ведь вот что хотел вам сказать. Кто-то копал на заднем дворе дома Джейн.
Разговаривая с Торренсом, я двигалась в сторону машины, но, услышав это известие, встала как вкопанная.
— Кто-то копал на заднем дворе дома Джейн? — эхом переспросила я.
Учитывая все обстоятельства, в этом не было ничего удивительного. Значит, к характеристикам таинственного объекта поисков добавилась еще одна: его можно закопать в землю, не опасаясь, что он испортится.
— Да, какой-то придурок вырыл на заднем дворе несколько ям, — кивнул Торренс. — Правда, не очень глубоких. Я их уже закопал. Теперь Марсия, когда она дома, глаз не сводит с вашего двора.
Я сообщила Торренсу, что кто-то проник в дом, и он выразил приличествующее в подобном случае возмущение. Два дня назад, когда он заходил на задний двор, окно было цело, заверил он. По крайней мере, он ничего такого не заметил.
— Чрезвычайно вам признательна, — снова завела свою песню я. — Вы потратили столько усилий…
Ему оставалось лишь вновь заверить меня в обратном.
— Ерунда, сущая ерунда! Я всегда рад помочь. Но нам с Марсией хотелось бы знать, как вы намерены поступить с домом… Вы планируете здесь жить или выставите дом на продажу? Видите ли, мы очень привыкли к Джейн, и теперь, сами понимаете, немного волнуемся…
— Я еще ничего не решила, — призналась я.
Торренса Райдаута такой ответ явно не удовлетворил.
— Понимаете, у нас над гаражом есть комната, которую мы сдаем, — поспешно затараторил он. — Занимаемся этим уже давно. В нашем квартале не положено иметь пристройки, предназначенные для сдачи в аренду. Но Джейн ничего не имела против. И наш сосед с другой стороны, Мейсон Тернер, тоже. Он издатель местной газеты, может, вы его знаете? У нас отличные отношения. Но если в доме Джейн появятся новые жильцы, как знать, чего от них ожидать…
