ощутил легкость в теле и одновременно сонливость. Кажется, он немного покачивался на воздушном потоке, восходящем от пола к сводам пещеры.
Проводник вспомнил, что Мике обещал скрыть его мысли и желания от Вершителей, и теперь позволил себе расслабиться.
– Проводник Высшей Воли! – неожиданно воззвал голос. – Ты научился скрывать свои желания, научился собирать энергию Сущего мира, но этого мало, чтобы быть Проводником. Боги говорят, что ты допустил в сердце любовь. Совет Хранителей принимает во внимание твою молодость и неопытность, и заступничество твоего наставника, и готов простить тебя, если ты победишь чувство к женщине.
Сердце Проводника едва не выдало его. Но Проводник сумел замедлить его стук.
– Да, – чужим металлическим голосом ответил Проводник, – я признаю это чувство ошибкой и готов похоронить его в своем сердце. И буду благодарен Совету за помощь. – Проводник склонил голову.
– Мы удаляемся на Совет. Жди, – велел голос.
Под сводами пещеры стало так тихо, что Проводник слышал только, как пульсирует кровь в его жилах. Снаружи сюда не проникали ни птичьи голоса, ни шум ветра. Никаких признаков присутствия людей под сводами – известковые стены поглощали звуки.
Проводник потерял счет времени. Со склоненной головой он стоял в центре пещеры и молил Велеса о снисхождении до тех пор, пока снова не услышал голос:
– Мы поможем тебе освободиться от любви, – ответил ему невидимый собеседник, – но сначала ты подвергнешься испытанию.
– Какому? – спросил Проводник и с напряженным вниманием стал ждать ответа.
– Ты узнаешь это позже, – последовал ответ.
* * *
… Покинув Старигард, наши герои отплыли на северо-запад. Скоро драккары Рюрика зашли во фьорд, где защищенная от нападений с моря, грелась на робком солнце столица викингов – Хедебю.
Главный город датского королевства славился оружейными лавками и невольничьими рынками. Товары эти пользовались большим спросом на юге – в Киеве, в Хазарском каганате, в Византии и в Аббасидском халифате[7].
Стоя на носу драккара, Рюрик разглядел на пристани отряд ратников в полном боевом облачении, с мечами и копьями.
– Нас встречают? – услышал он голос Фарлафа.
– Тот, что в центре, это сын короля Рагнара – Бьерн Железнобокий, – показал Рюрик. – Слева его брат Ивар, справа ярл Торвальд.
– За что, интересно, он получил прозвище Железнобокий? – вмешался в разговор Олег.
– За то, что держит удар, как железный. Никому еще не удалось сбить Бьерна с ног.
Старший из сыновей Рагнара, Бьерн, несмотря на свою молодость, был испытанным в боях воином. Его острый взгляд прощупывал приставшие корабли. Изображенного на щитах сокола-ререга он знал также хорошо, как собственный герб с изображение Одина.
Бьерн приветствовал путешественников радостным оскалом:
– Рюрик, брат! Фарлаф, дружище! Рад приветствовать вас на родной земле! Мы уже не думали, что увидим вас живыми.
В знак приветствия Бьерн легко хлопнул Рюрика по плечу. Тот скривился: рана, полученная в схватке с франками, ещё болела.
– Что с тобой? Ты ранен?
– Пустяк, – отмахнулся Рюрик. – Сечь была знатная. Мы им всыпали.
– Они понимают наше наречие? – удивился спутник Бьерна, долговязый Убба.
Заносчивость викинга задела Рюрика: язык данов был вторым родным языком всех ререговичей. Он был совсем мальчишкой, когда свены захватили крепость Рерик и казнили Годослава, а его жену Умилу с сыновьями изгнали с родных земель. Тогда отец Рагнара
Лодброка – Сигурд Кольцо – приютил в Хедебю Гостомысла, его дочь Умилу и внуков. Но и до этих событий все князья ободритов военному искусству обучались в походах с данами, поэтому знали их язык, как и языки соседних племен.
В доме Гостомысла частыми гостями были князья и военачальники разных племен, и он объяснял внукам, почему нужно изучать письмо, культуру и традиции иных народов. Кроме того, Гостомысл был жрецом бога Перуна, и внуки его могди проводить обряды и служить богам.
– Ваше наречие, как и многие другие, – с достоинством ответил Рюрик.
Во время этого разговора Хакон прятался от соплеменников на драккаре.
Любопытство пересилило страх, ярл неосмотрительно выглянул из укрытия. В ту же секунду зоркий глаз Торвальда заметил движение и опознал беглеца.
– Бьерн! – закричал ярл, – у них на борту предатель!
По мостовой раздался дружный топот нескольких десятков ног – это дружина Бьерна Железнобокого кинулась ловить Хакона.
– Он не предавал! – пытался втолковать Рюрик, но горячие на расправу викинги его не слушали.
– Бьерн, брат, ты знаешь меня, – продолжал убеждать Рюрик, – останови убийство. Пусть король решит, виновен он или нет!
Тяжелая челюсть Бьерна заходила, он издал рык, подобный звериному:
– Брать живым!
Хакон уже оказался в кольце воинов, десяток клинков были нацелены на него. Ярл предпринял попытку прорваться, но его сбили с ног и разоружили.
– Увидишь, король казнит его, – предупредительно выставив палец, заявил Бьерн.
– Откуда тебе известно о предательстве Хакона?
Бьерн помолчал, прежде чем ответить:
– Сорока принесла на хвосте.
– Стоит ли доверять глупой птице? – усомнился Олег.
– Это Олег, – указал Рюрик на своего спутника. – Олег наш сородич, военачальник, волхв и просто друг. Как и я, он верит Хакону.
– Олег? – В глазах Бьерна зажегся интерес.
Бьерну были известны ходившие среди норвежцев слухи о некоем Одде Орваре, чьё имя значило «Стрела». Имя это носили великие воины и маги королевского рода Скьёльдунгов. По слухам, Одд Орвар стал Олегом. На языке викингов «Олег» означало – «посвященный богам». Получалось двойное посвящение. Не тот ли самый Олег стоит перед ним? Два с половиной столетия назад предки Одда Орвара-Олега правили королевством Лир, с которого началась Дания. Этот Одд Орвар мог претендовать на Данию наравне с Рагнаром… Ведь они оба – потомки Скьёльдунгов…
– Узнав, что я еду к королю Рагнару, – находу придумал Рюрик, – Олег пожелал поехать со мной, чтобы своими глазами увидеть твоего отца. За этим он здесь.
– Неужели? – прищурился Бьерн. – И что ж такого в моем отце необычного, чтобы на него приезжали смотреть, как на редкого зверя в клетке? Неужели достойный муж может быть любопытным, как деревенская девчонка?
Олег улыбнулся открытой располагающей улыбкой:
– Девчонки ничего не понимают в поединках, боевых походах, подвигах и воинской славе.
Польщенный искренним интересом Олега к его отцу, суровый Бьерн смягчился и пригласил гостей в замок Рагнара.
Королевский замок возвышался на вершине скалы. Это было мрачное, укрепленное со всех сторон сооружение из серого камня. В дождливую погоду замок казался еще мрачнее. На стенах стояли лучники, постоянно сменялись стражники у главных ворот.
От подножия скалы к замку вели дороги, вымощенные булыжником, тянулись узкие извилистые тропы для пешеходов. Наши путешественники верхом на лошадях преодолели расстояние от моря до замка.
Подворье замка было забито телегами с провизией. Как
