Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
пришла вовремя, а то пришлось бы нам под проливным дождем вышагивать двадцать километров, а изнеженные городские люди не очень-то к этому и готовы. Если бы мы только знали, сколько сил дает преодоление себя, то не стали бы ждать джип, а пошли бы пешком, но так устроены люди, что всегда хотят простых решений.
Джип привозит нас к легендарному начальнику гидрометеостанции Юрию Усову. Раньше он был промысловым охотником в Саянах, а с конца девяностых осел на Ольхоне. Юрий выделил нашей группе целый дом, где, собственно, и располагалась метеостанция, растопил печь. Мы счастливы, здесь тепло и сухо и даже есть блага цивилизации в виде киоска Юрия, где продаются шоколадные конфеты и пиво. В среде эзотериков обычно не приняты алкогольные напитки, но в нашу среду затесались творческие личности. Одна из них, Наташа, — заслуженная артистка России, в Москве исполняющая оперы, а здесь вместе со своей подружкой Еленой «подсевшая» на пиво. Не знаю, как связаны творчество и алкоголь, но, должно быть, тем, что и творчество, и алкоголь не дают человеку существовать спокойно и он начинает искать приключения.
К вечеру Павел собирает всех на берегу, мы обсуждаем планы, на какие горки мы завтра взберемся, распределяем хозяйственные обязанности по колке дров, приготовлению ужина, а Наташка бессовестно снимает трусики и усаживается писать в трех шагах от Павла. Мы, как люди широких взглядов, не обращаем внимания на Наташкино бесстыдство.
Усов зовет нас в баню: «Давайте собирайтесь, кто первый пойдет». Мы с Аней идем последними, наконец-то нам представилась возможность пообниматься голенькими и без посторонних глаз. Мы с Аней раздеваемся, уже ни капельки друг друга не стесняясь. Жизнь на природе быстро отметает наносной стыд и никому не нужные понты. Мы прижимаемся друг к другу телами, как же хорошо, еще утром мы были замерзшие, промокшие, а теперь вот так в бане обнимаемся. Кое-как мы расположились на узенькой лавочке. Я целую ее роскошную грудь, мну ее сосочки пальцами. Секс получается какой-то неуютный и скомканный, и мы устремляемся в парилку. Поддав несколько ковшей в печку, мы сидим и греемся, а после бежим в Байкал купаться. До Байкала сто метров, и, пока добегаешь, уже успеваешь остыть, поэтому глубоко забежать в Байкал нам не удается. Немного окунувшись, бежим назад греться. Нам хорошо двоим, и никто нам не нужен. После бани любуемся байкальским небом, такое множество звезд я не видел ни до, ни после этого. Даже в Аравийской пустыне звезд было намного меньше. Я целую ладони Анюты, глажу ее лицо. Мы начинаем привыкать друг к другу, наши чувства уже можно назвать влюбленностью.
В доме нас ждал рыбно-овощной ужин. Юрий заботливо накоптил для нас омуля. В городе люди почти отвыкли от вкусовых ощущений, и только здесь, вдали от цивилизации, можно почувствовать всю прелесть вкусовой гаммы. Подружки Надя Весна и Лена Гончарова рассказывают о посещении ими музея Рериха в Москве и его учении агни-йога и о том, что всем просто необходимо побывать в его музее. Я часто проходил мимо этого здания, находящегося напротив храма Христа Спасителя, но всегда обходил его стороной. Я пытаюсь возражать девочкам, говорю, что Рерих был масоном, а вся эта агни-йога — это для отвода глаз. Понимания среди них я не нахожу и благосклонно соглашаюсь по приезде в Москву сходить в музей Рериха.
На природе действует другой биологический ритм, человек рано ложится спать и рано встает. И мы, натопив на ночь печку как следует, укладываемся спать. Мы с Аней ложимся в спальных мешках под столом в комнате. Все также укладываются на пол, так как кровати в доме метеостанции отсутствуют. Моя Анечка хочет ласки, и я лезу рукой в ее спальный мешок и дальше в ее трусики, где нежно перебираю ее клитор пальчиками. Эта игра затягивает и утомляет меня, все-таки каким бы извращенцем я ни был, но залезть на Анну при таком количестве народа я не могу. Через час, вдоволь наигравшись, мы сладко засыпаем.
С утра мы решили пройтись по местным горочкам, некоторые из них довольно круто вздымались вверх. Павел учит нас горному дыханию: «Неглубокий вдох и немедленный выдох, думаем только о вдохе и выдохе. Другие мысли выбрасываем, их нет». Такое упражнение действительно помогает мне впасть в легкий транс. Природа Узуры степная, переходящая в редколесье. Скалистый берег острова поражает своей монументальностью, и если присмотреться, то в скалах можно рассмотреть фигурки людей или животных. Виден противоположный берег Байкала — Баргузинский заповедник, а это 70–80 километров. Забравшись на вершину, Павел кричит: «Здравствуй, солнце, здравствуй, небо, здравствуй, Байкал!» Я стесняюсь своих проявлений чувств к природе, а Павел вот нет, не стесняется.
— Учитель, а отчего у вас такая героическая фамилия — Корчагин? — обращаюсь я к нему. Паша улыбается. Я давно уже стал называть его учителем, но это скорее не знак уважения, а некий стеб над учителями жизни.
Перед спуском с горы Павел делает несколько каких-то непонятных пасов то ли солнцу, то ли Байкалу. Во время спуска я испытываю дикое вожделение от задницы Ани, и мы немного отстаем от наших. Я прижимаю ее к сосне, и наши губы сливаются в поцелуе. Хочется забрать всю эту красоту навсегда с собой, запомнить этот солнечный день, Байкал и этот поцелуй. Но жизнь так устроена, что по большей части состоит не из блаженства, а из испытаний.
Вечером Наташка из нашей группы, изрядно нахлебавшись пивка, пошла будить сына Усова и требовать добавки, на что немедленно была послана на хуй. Ей быстро дали понять, что это не турецкий отель Allinclusive, но она все равно не успокоилась и пошла скандалить к Усову и его гостям, двум генералам Генштаба РФ, отдыхавшим у Юрия со своими женами. В воздухе повисло некое напряжение, мы стали побаиваться, что нас выгонят, а Наташка требовала от нас, мужчин группы, ее защитить. Но от кого ее было защищать, ведь на нее, собственно, никто и не нападал. Утром все успокоились, и Наташка, наступив на горло собственной гордости, извинилась. А это качество сильного человека — искренне извиниться.
Усов же в свою очередь предложил нам экскурсию — осмотр местных пещер. Мы разбились на три группы по четыре человека и по очереди ездили в пещеры. На экскурсии Юрий рассказывал о своей жизни, как он работал промысловым охотником в Саянах, как перебрался на Ольхон. Очень ему нравилось отсутствие медведей на Ольхоне, будучи опытным охотником, он с уважением относился к этому беспощадному зверю.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
