Добравшись до конца крыла, Роберт стал спускаться по лестнице для слуг.
– Куда мы? – прошептала Лидия, подавшись к нему.
– В библиотеку. Барем держит все долговые расписки в ящиках письменного стола.
А она удивлялась, почему Роберт так уверенно ведет ее по дому Барема, словно знает каждый укромный уголок.
– Ты хорошо знаком с ним?
Они оказались на первом этаже. Роберт остановился перед дверью и посмотрел на Лидию:
– Был знаком.
Он открыл дверь, и они вошли в библиотеку. Закрыв дверь, Роберт кивнул в сторону письменного стола:
– А вот и он.
– Какой огромный! – ахнула Лидия.
– До Стивена он принадлежал его деду и отцу.
Роберт подошел к массивному, украшенному резьбой письменному столу, возвышавшемуся подобно толстому дубовому пню перед тремя окнами-эркерами. Лидия пошла за ним.
При каждом окне было широкое сиденье-подоконник, заваленное пышными подушками в красных бархатных наволочках. Окна выходили на ту же сторону, что и их спальня. Обойдя стол, Лидия увидела в обеих широких тумбах множество ящичков. Пространство между тумбами было совсем узким.
Лидия потрясенно насчитала четыре ряда. В каждом было по пять ящиков.
– Двадцать! – простонала она.
Роберт скорчил гримасу.
– Будем надеяться, что он держит долговые расписки не во всех сразу, – буркнул он, выдвигая первый.
Просмотрел содержимое, после чего выдвинул второй, третий…
И злобно выругался.
Надежды его не оправдались. Похоже, что лорд Алконбери хранил все долговые расписки, которые когда-либо получал. Сейчас его милости было тридцать пять. Последние пятнадцать лет он был завзятым игроком.
Глаза Лидии округлились.
– На то, чтобы обыскать все ящики, уйдет целая вечность!
Роберт мрачно глянул на часы.
– У нас всего полтора часа.
Он подтолкнул кресло к Лидии.
– Твоя сторона эта. Я возьму другую.
Если повезет, они найдут письмо Таб прежде, чем Барем или кто-то еще наткнется на них.
Глава 3
– Это абсурд. Совершенно безнадежно.
Лидия уставилась на гору расписок, громоздившихся на столе. Они работали десять минут, но она не освободила и четверти верхнего ящичка. Одного из десяти, что ей предстояло обыскать.
– Я думала, что джентльмены возвращают должникам оплаченные расписки.
– Большинство так и делают, – пробормотал Роберт, не отрывая взгляда от своего ящика. – Но есть и другие способы. Некоторые ставят подписи поперек расписок, подтверждая, что долг оплачен.
Он показал ей такую расписку, где роспись Барема красовалась поверх подписи Ригби Ландсдауна.
– Так почему Барем хранит весь этот мусор?
Роберт пожал плечами:
– Некоторые мужчины вешают на стены головы животных – свои охотничьи трофеи. Думаю, и эти расписки – нечто вроде трофеев Барема. Он играет больше пятнадцати лет и постоянно посещает игорные заведения.
– Ты прав. – Лидия ткнула пальцем в три расписки, которые разложила на столе. – Эта, десятилетней давности, от лорда Силлигборна. Эта получена пять лет назад от мистера Суонсона, а последняя – всего три месяца назад от виконта Суинборна.
Роберт фыркнул и уставился на расписки, которые держал в руке. Затем он наскоро просмотрел другие бумаги, разбросанные на столе, и спросил:
– Все твои расписки от людей, чьи имена начинаются на «С»?
Лидия вскинула голову, но тут же стала просматривать уже проверенные расписки.
– Да. Именно на «С». А твои?
– От людей, чьи имена начинаются на букву «Л».
– А это означает…
С трудом подавляя волнение, Лидия уставилась на первый ящик. Роберт открыл его, вынул наугад три расписки и кивнул:
– Да. Эти на «А».
– Слава Богу, хоть что-то прояснилось.
Лидия сунула лежавшие перед ней расписки в ящик, не заботясь ни о каком подобии порядка. Пусть Барем сам разбирается в этой путанице.
– Дай мне часть расписок.
Но Роберт сначала проверил второй ящик.
– «Б». Прекрасно. Все «А» – в этом ящике.
Он вытащил кипу расписок и разложил на столе. Лидия набросилась на свою долю и стала быстро перебирать бумаги всех размеров, форм и содержания. Некоторые оказались счетами от портного, а один – от модистки. Интересно, для кого шил туалеты закоренелый холостяк лорд Эвинли?
Какое-то время они молча рылись в документах, однако вскоре Роберт выпрямился и покачал головой.
– Что? – удивилась Лидия.
– Ты сказала, что Аддисон еще не заплатил долг? Его расписки здесь нет.
– Но не все эти расписки оплачены, – возразила Лидия.
– Если джентльмен платил Барему не здесь, а в другом месте, тот давал должнику карточку, на которой писал несколько слов, удостоверяющих оплату долга. После этого большинство кредиторов уничтожают оригинал расписки, но Барем держит их в этом столе. Так что эти все погашены.
Роберт принялся запихивать расписки обратно в ящик.
– Их слишком много, большинство безнадежно устарели, и потом, Барем не стал бы хранить денежные документы в таком беспорядке.
Лидия молча пододвинула ему остальные расписки.
– Так где же находятся еще не погашенные? – не выдержала она.
Роберт закрыл ящик и оглядел стол. Столешница была почти пустой. Ни одного документа. В углу стояла лампа. Сбоку – чернильница с пером и пресс-папье.
– Они должны быть здесь! Я сам видел, как он приносил сюда новые расписки и выходил без них.
Кончиком пальца он потрогал кожаную подставку для пресс-папье. Она не сдвинулась с места.
– Вот как! – улыбнулся он.
– Что? – выдохнула Лидия. – Что ты обнаружил?
Роберт сделал ей знак отойти.
Она отодвинула кресло назад и в сторону, чтобы дать ему место. Роберт встал на колени, заглянул под стол. Под столешницей оказался еще один ящик, который, однако, не выдвигался.
Но Роберт быстро нашел маленький рычаг и потянул. Что-то громко щелкнуло.
– Есть! – воскликнул он.
Ближайший край кожаной панели поднялся. Роберт встал и потянулся к подставке. Лидия с любопытством заглядывала поверх его плеча. Оказалось, что верх подставки – это кожаная прямоугольная крышка на петельках, скрывавшая потайной ящик, в котором лежали принадлежности для письма, нож для разрезания бумаг и еще один, перочинный, печати Барема, остаток свечи и воск. Тут же находилась связка долговых расписок толщиной дюйма три.
