Еще пару секунд Леонора пребывала в нерешительности, но затем любопытство пересилило нежелание подчиняться чужой воле и она повернулась к дворецкому:
— Я провожу лорда Трентема до ворот.
Кастор поклонился и распахнул двери. Они вышли за порог и остановились. Отпустив руку девушки, Тристан махнул в сторону сада и сказал:
— Ваш сад — совершенно необыкновенное место. Кто посадил его?
Леонора решила, что гость хочет отойти подальше, чтобы слуги не услышали те самые интригующие новости. Спускаясь по лестнице рядом с Трентемом, она ответила:
— Это творение Седрика Карлинга, моего дальнего родственника. Он был известным ботаником.
— А чем занимаются сэр Хамфри и ваш брат?
Они мирно шли рядом по дорожке, и Леонора рассказывала ему о древних языках. Брови собеседника насмешливо, приподнялись.
— Ваша семья, похоже, специализируется на редких, я бы даже сказал, экзотических хобби. Чем же занимаетесь вы сами?
Девушка остановилась и, встретив его взгляд, требовательно сказала:
— Мне кажется, вы желали сообщить мне какие-то новости.
Он смотрел на нее с улыбкой, и Леонора вдруг почувствовала себя так, словно знает этого человека давно и очень близко. Было трудно удержать на лице маску отстраненной холодности, но она все же преуспела в этом. Став серьезным, Тристан сказал:
— Я встречался со Столмором. Кто-то весьма сильно потрепал его, причем совсем недавно. Мне не много удалось вытянуть из него, и все же я почти уверен — это дело рук тех самых клиентов, для которых он безуспешно пытался купить дом вашего дяди.
Новость поразила девушку, хоть она и постаралась скрыть это.
— Намекнул ли он вам, кто это был?
— Нет. — Губы Тристана сжались, а глаза, ставшие очень серьезными, впились в лицо собеседницы. — Я хотел предупредить вас.
— О чем?
— В отличие от вашего дяди и брата я не верю, что тот незадачливый взломщик оставит свои попытки.
«Я сделал все, что мог, — говорил себе Тристан на следующее утро. — Даже больше, чем следовало. И вообще неприлично лезть в дела малознакомых людей. Леонора имела все основания сказать мне об этом».
Он сидел за завтраком, просматривая газету и краем уха слушая болтовню родственниц. Сегодня три из шести дам решили составить ему компанию за столом. Все они ждали, когда же он попросит помощи, хотя бы намеком. Они будут счастливы принять участие в его судьбе. Ибо в настоящее время он должен заниматься поисками подходящей жены. Тристан вздохнул. Как он ни уговаривал себя, все никак не удавалось перевести изыскания в практическую фазу.
Кстати, тетушки удивили его своей ненавязчивостью. Они ждали и надеялись — это было очевидно, но ни одна не проявила инициативу открыто. Хотелось верить, что они и дальше поведут себя столь же сдержанно. — Ты не передашь мне мармелад, Милли?.. Вы слышали, что леди Уоррингтон заказала копию своего рубинового ожерелья?
— Что ты говоришь? Копию? Откуда ты знаешь?
— Мне рассказала Синтия Коррингтон. И она клялась, что это истинная правда.
Тетушки принялись с жаром обсуждать очередную скандальную новость, но Тристан, погруженный в собственные мысли, почти не слышал высоких голосов. Покинув вчера Столмора, он вовсе не собирался возвращаться к Леоноре. Он просто задумался, а когда очнулся, оказалось, что стоит перед домом номер четырнадцать на Монтроуз-плейс. И тогда он не стал противиться самому себе и нанес визит. Тристан ничуть не жалел об этом. Личико Леоноры с огромными, потемневшими до синевы глазами до сих пор стояло перед его мысленным взором.
Размышляя о вчерашнем дне, Тристан вдруг подумал, что есть еще одна странность в его собственном поведении. Каким-то загадочным образом обстоятельства, угрожающие благополучию Леоноры Карлинг, стали казаться ему жизненно важными — настолько, что он готов был давить на полумертвого Столмора ради получения информации и собирался предпринять дальнейшие шаги, пока не очень понятно, какие именно, но тем не менее. Это было странно, ибо раньше до такой степени его заботила только безопасность родины и короля. Тристан повыше поднял газету, отгораживаясь от шелухи сплетен, долетавшей до его слуха; «Заметила ли ты, дорогая, как беззастенчиво миссис Ливакомб строила глазки лорду Мотту?»
Возможно, в нем просто еще сильны инстинкты и привычки прошлого. В конце концов, он именно этим занимался все предыдущие годы: добывал информацию, которая позволяла защитить самое дорогое. Но теперь все по-другому. Теперь он частное лицо, законопослушный гражданин, и все, что было возможно в данной ситуации, уже сделано. Девушка предупреждена. И может статься, это именно он раздувает из мухи слона, а ее брат прав: бесталанный взломщик отказался от своих попыток проникнуть в дом номер четырнадцать…
— Милорд, вам записка от старшего мастера, что трудится на Монтроуз-плейс. Он прислал ее с мальчишкой.
Разговоры за столом мгновенно смолкли, и любопытные взгляды устремились на дворецкого, почтительно замершего рядом с хозяином. Вздохнув, Тристан равнодушным голосом спросил:
— Что там, Хаверс?
— Старший мастер считает, что в доме произошли кое-какие неполадки… Ничего существенного. — Значительный взгляд дворецкого опроверг эту характеристику, данную исключительно для спокойствия присутствующих дам. — Но желательно, чтобы вы взглянули лично, прежде чем он все исправит. Мальчик ждет в прихожей на случай, если вы захотите ответить.
Полный дурных предчувствий, Тристан встал, бросил на стол салфетку и, склонив голову, улыбнулся Милисент, Флоре и Этелреде:
— Прошу прощения, дамы. Мне придется заняться делами.
Почтенные дамы, приходившиеся ему родственницами бог знает в каком колене, но считавшие его своим покровителем, проводили «милого мальчика» молчанием, которое, как прекрасно знал Тристан, сменится оживленным обсуждением происшедшего, едва за ним закроется дверь. Но Тристан уже забыл о них. Внутри нарастало привычное напряжение, и он с энтузиазмом бросился навстречу необходимости что-то делать, навстречу возможной опасности. Мальчишка ждал его в холле, жадно разглядывая роскошную обстановку. Тристан натянул пальто, взял перчатки. Лакей распахнул двери. В следующий момент лорд Трентем двинулся по улице в направлении Монтроуз-плейс. Мальчишка спешил следом вприпрыжку не поспевая за его широкими шагами.
— Видите, что я имел в виду?
Тристан кивнул головой. Биллингс привел его на задний двор и указал на окно. На раме видны были небольшие царапины: окно открывали снаружи.
— Ваши люди на удивление наблюдательны, — заметил Тристан.
— А то как же! И внутри кто-то побывал. Мы всегда кладем инструменты определенным образом — так удобнее, вот, они сдвинуты в сторону.
— Покажите!
Мужчины вошли в дом, и Биллингс провел хозяина в кухню, а затем в небольшой коридорчик, который заканчивался дверью на улицу.
