Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
так грубо ошибиться с выбором линии поведения.
— Придурок, ты что наделал?! — шепотом рявкнул из коридора какой-то мужик. — Нам было велело забрать флягу! А ты что натворил?!
— Дык это… сопляк сам под руку попался…
— Идиот! Хватай флягу, и уходим, пока весь дом не разбудили!
На кухне тут же стало тесно, совсем рядом послышалось надсадное сопение, а затем надо мной склонилось незнакомое бородатое лицо. Лишь для того, чтобы наткнуться на мой озадаченный взгляд и тут же отшатнуться.
— Саан… он моргнул!
Тьфу два раза. Привычка.
— Что?! — прошипел из коридора второй мужик.
— Говорю: сопляк еще живой! У него глаза открыты!
— И что с того?! Добей его, и валим отсюда!
Я отчего-то зацепился мыслью за слово «сопляк» и даже не вздрогнул, когда бородач выдернул нож из моей груди, а затем пару раз всадил его туда снова.
Вот! Вот, что выбивалось из общего фона в поведении Арриолы! Для этих людей я был всего лишь неразумным мальчишкой, от которого не нужно было ждать угрозы! Тогда как дамочка общалась со мной как с равным! Вот что меня насторожило!
На радостях от такого открытия я резко сел, перехватив жадно шарящую на моем поясе руку. С хрустом повернул голову. Взглянул во внезапно расширившиеся глаза склонившегося надо мной мужика. И, глядя, как стремительно стекленеют его выпученные глаза, коротко приказал:
— Проснись.
Звонкий щелчок пальцев прозвучал в оглушительной тишине, как удар хлыста. Или как раскат грома, раздавшийся посреди ясного неба. Неудивительно, что бородач с перепугу икнул и брякнулся на задницу, от страха будучи не в силах не то что голос подать, а даже отползти.
Тот, что отдавал ему приказы, и второй, чью ауру я тоже прекрасно видел, пришли в себя гораздо быстрее, поэтому с хриплым клекотом метнулись прочь. Но, судя по раздавшемуся вскрику, до двери добежать не успели и вообще не догадывались, что я решил сегодня не закрывать дверь в подвал, где только и ждало моего приказа смирно дремлющее чудовище…
Короткий хруст, жуткий чавк, сдавленный стон — вот, собственно, и все звуки, которые потревожили этой ночью наших добрых соседей. Ну а когда все стихло и в дверном проеме нарисовалась окровавленная зубастая морда, оставшийся в живых вор вдруг захрипел, посинел, позеленел и, схватившись за грудь, совершенно неожиданно завалился на бок.
Хм.
Похоже, у бедолаги сердце некстати прихватило?
Кость, бряцая когтями, подошла ближе и, толкнув неподвижного бородача носом, послушно села рядом.
— Вот незадача, — пробормотал я, убедившись, что тот действительно помер. — Но это не ты виновата. Это у него от рождения нервы слабые были.
— Вильгельм, с кем ты там опять говоришь? — отвлек меня от созерцания свеженького трупа сонный голос Нардиса. После чего в коридоре послышались шаркающие шаги и душевный, с подвыванием, зевок, очень кстати напомнивший о том, что ночь еще не закончилась.
— Так. Ты — за мной, — велел я псине, быстрым шагом выходя в коридор. — А ты — приберись. Кажется, у меня снова образовались дела.
Нардис при виде выскользнувшей с кухни Кости враз проснулся и поспешил отпрыгнуть в сторону. Но поскользнулся в луже крови, с руганью грохнулся на пол. Запоздало рассмотрел, что творится у него под ногами. Издал какой-то непереводимый звук. А потом увидел меня во всей красе и замер.
— Ты… там… у тебя нож из груди торчит, — почему-то шепотом сообщил он, не смея лишний раз пошевелиться.
А, да. Забыл.
— Спасибо, — по привычке поблагодарил я и, вытащив из себя совершенно чистое лезвие, прямо в пижаме и тапочках вышел на улицу.
Глава 4
Несмотря на поздний час, леди Арриола Молио Ард ан Тора́но не спала и в ближайшие несколько часов ложиться не собиралась. Обычно строгий распорядок дня помогал ей поддерживать форму, спокойный сон служил залогом не только долголетия, но и хорошего самочувствия. Однако сегодня ей стало не до забот о здоровье, потому что известия, которые принес ей случайный мальчишка, оказались в сотни и тысячи раз важнее, чем это можно было бы предположить.
Проклятый Кариур… несносный гордец с его бараньим упрямством!
Ох, как же долго она его выслеживала. И как долго мечтала, что однажды добудет хотя бы один из созданных им артефактов, чтобы наконец-то избавиться от проклятия, на которое обрек ее ненавистный старший брат.
Их вражда началась давно. Еще с тех самых пор, когда она была босоногой пигалицей, у которой… первой в роду… аж в целых пять лет случайно обнаружился магический дар.
Род Торано тогда еще не ялялся ни сильным, ни известным, но появление магически одаренного ребенка мгновенно вывело его из тени. Зная об этом, маленькая Арриола целых три года считала себя избранной. Ходила, задрав нос. Как данность воспринимала восторги родителей. Страшно гордилась собой и тем, что у нее открылся не просто дар, а редкая в то время способность проклинателя. И вот, когда ей исполнилось восемь, а Кариуру, соответственно, семнадцать… когда их дом навестил тогдашний ректор имперской магической академии, а юной колдунье в подробностях расписали возможные перспективы, включая службу у императора…
Оказалось, что как раз тогда у ее тихого и молчаливого брата тоже открылся магический дар. Причем сложный, многогранный, на удивление мощный, на фоне которого способности Арриолы тут же поблекли, превратившись из настоящего чуда в его жалкое подобие.
Будучи старшим, Кариур гораздо раньше нее поступил в волшебную академию.
Учась прилежно, он неизменно радовал преподавателей своими успехами.
К концу обучения его дар окончательно сформировался, подарив миру воистину гениального колдуна. И это стало таким потрясением для уже возомнившей себя уникальной Арриолы, что выдающиеся способности брата стали вызывать у нее безотчетную зависть.
Ему удавалось абсолютно все. Целительство. Боевая магия. Даже в прорицании он сделал некоторые успехи. Его сила поражала. Его умения восхищали. Его имя было у всех на слуху, и даже гости, приходя в их дом, беспрестанно говорили только о Кариуре.
При этом Кариур никогда не ставил себя в пример сестре и мало обращал внимания на льющиеся со всех сторон похвалы. Все, что его интересовало, это наука. Он был очень скромен. Начитан. Образован. Молчалив. Хотя и отнюдь не застенчив.
И Арриолу это всегда раздражало.
Кариур то, Кариур се… Родители носились с ним как с писаной торбой! А он этого словно не замечал! Ничего лично для себя не просил. Никогда не требовал. И довольствовался столь скромными запросами, что привыкшая к большему Арриола не только этого не понимала, но и злилась на брата все сильнее.
А ведь
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
