как бы давая нам обоим отмашку.
Сражение было не на жизнь, а на смерть. Но в итоге я победила.
Мужчина что―то пробубнил, проезжая мимо меня, а я лишь довольно улыбнулась.
Чего―то ещё стою, однако!
Выключив зажигание и всё ещё улыбаясь, я выползла из машины. Посмотрела в сторону торгового центра и уже собиралась захлопнуть дверцу, но помедлила. Застыла, увидев, как своей обыкновенной самодовольной походкой в мою сторону направляется герой моих самых отъявленных кошмаров.
– Твою ж бабушку, Терренс, что ты здесь забыл?!
Отвернулась, надеясь, что он меня не узнает. Хотела залезть обратно в машину, но побоялась, что буду выглядеть дурой. Причем, убегающей дурой. А почему я, кстати, убегала? Мне же было плевать на Хардинга, верно? Он жутко бесил меня. И меня тошнило от одного лишь его вида. Так ведь? Так. Тогда почему я пыталась спрятаться от него словно школьница?
А вообще, может быть, если вот так тихо стоять и не шевелиться, он меня не заметит?
– Саманта?
Знакомый голос вынудил на мгновение прикрыть глаза.
Блин, да что ж за невезенье―то такое.
Успокаивающе выдохнув, повернулась.
– Терренс? ― Холодность, Саманта. Сохраняй холодность. ― Решил прогуляться по магазинам?
Он усмехнулся и сложил руки на груди.
– Вроде того. Взяла напрокат? ― Спросил он, кивая в сторону моего новенького Жука.
– Купила.
– Зачем?
Странный вопрос. И вообще я не должна на него отвечать.
– Чтобы ездить.
Не удержалась, да, ответила. Что поделать.
Терренс снова усмехнулся.
– Детка, это же Нью―Йорк. Здесь никто не водит машину.
Ну да. Именно поэтому во всем Нью―Йорке так трудно найти нормальное парковочное место.
– Я тебе не детка, Терренс.
– Ты дольше простоишь в пробке. ― Сказал он, пропуская мимо ушей моё замечание. ― Да и правила дорожного движения у нас соблюдать не любят. Попадешь ещё. Тебе оно надо?
– Слушай, ну чего ты привязался? ― Хлопнув дверцей, я нахмурилась. ― Это моё дело, ясно? Водить машину или нет ― решать только мне.
– Я просто хочу быть дружелюбным соседом.
– Ты о своем дружелюбии лучше бы задумывался по ночам, когда трахаешь очередную свою неваляшку.
– Ревнуешь?
Я фыркнула и вскинула подбородок.
– Забочусь о своём психическом здоровье. Знаешь, как бесят эти ― Ммм! Ммм! Да! Да, Терренс, да! Ещё! Не останавливайся! Глубже, Терренс, ты просто Бог! ― Голосом очередной его девицы пропела я.
Он улыбнулся шире и сложил на груди руки.
– Не. Меня они не бесят.
Ну ещё бы они его бесили. Бабник хренов.
– Расскажешь, зачем приехала? ― Внезапно спросил он.
Я на мгновение оторопела. Но затем вновь вернулась в шкуру стервозной сучки.
– А тебе что с этого? Любопытство вызывает эрекцию?
– Рядом с тобой она есть всегда. ― Улыбнулся он, а затем приблизился и уперся рукой в крышу моего Жука. Моего Жука! ― Ну признайся, Барнс, ты решила обновить гардероб и прикупить себе сексуальное бельишко? Знаешь, если это так, я не против. Ведь ты потом именно передо мной этим бельем светишь.
Я закатила глаза.
– У тебя как обычно все мысли в одной плоскости. ― Сбросила его руку с крыши ниссана, вынуждая Терренса отступить на шаг и улыбнуться шире. ― Нет. Сексуального бельишка, к твоему сведению, у меня итак полно. ― Ну не совсем, конечно, полно… ― Но даже, если бы я и собиралась его прикупить, то уж точно не стала бы светить им перед тобой! Я приехала за кофемашиной.
И зачем я ему об этом сказала?
– Кофемашиной?
– Да, Хардинг, кофемашиной. ― Снова чуть глаза не закатила. ― Знаешь, это такая магическая штука, которая делает отпадный кофе.
– Любишь кофе? ― Усмехнулся он.
– Люблю. ― Зачем―то призналась. И почему не послала? ― И хочу кофемашину, потому что до жути устала каждый раз брать латте на вынос. Устала по утрам выползать из квартиры в чём мать родила и с огромными синяками под глазами идти отстаивать свою очередь до кассы. Устала и хочу после отвратительных бессонных ночей иметь возможность подойти к чудодейственному аппарату на своей кухне и, взмахнув волшебной палочкой, получить свой пропуск в отличный день.
– Потому что без него день будет уже не таким удачным?
– Потому что без него врезать тебе будет хотеться в десять раз сильнее. ― Язвительно ответила я, чем спровоцировала ещё один его смешок.
– Ну тогда я просто обязан предложить тебе свою помощь.
Я даже сморгнула. И, кажется, не один раз.
– Прости? А что, это такое великое дело, в котором без твоего длинного носа не обойтись?
Он снова улыбнулся. Вообще―то нос у этого неандертальца был очень даже ничего.
– Ты хоть что―то в них смыслишь? Знаешь, какую лучше купить?
Я открыла было рот, чтобы ответить, что всё отлично знаю, но замялась.
Нет, вообще―то он был прав. Я совершенно ничего в этом не понимала.
Но консультанты―то в магазинах на что? Подскажут. Им за это платят.
– Разберусь. ― Бросила я, а затем поставила машину на сигнализацию.
– Могу помочь.
– Справлюсь. Тем более, что твои выдающиеся способности здесь не помогут.
Выдающиеся? С чего я вообще взяла, что они были выдающимися?
Собравшись пройти мимо, услышала у уха знакомый смешок.
– Иногда ты такая колючка, Барнс. ― Его реакция бесила ещё больше, чем он сам. Он вообще когда―нибудь начнет злиться?! ― Но я уже почти к этому привык.
– Моему счастью нет предела. ― Пробубнила я.
Он снова усмехнулся, а затем направился за мной.
Какого…
– Будет лучше, если я помогу. ― Настаивал он. ― Нью―Йорк ― не Рочестер, людям здесь ничего не стоит кинуть тебя на деньги. Тебе подскажут какую кофемашину взять, но впарят самую дорогую и по сути бесполезную. Кроме разочарования ты ничего от неё не получишь.
Очень хотелось послать Терренса куда подальше, но я понимала, что в его словах был смысл. И самое главное, я понимала, что он мне не врал. Чувствовала что ли.
В общем, я могла бы выпендриться и гордо заявить, что решу все свои проблемы сама. Но кому бы я тогда сделала хуже? Верно, только себе. Так что принять предложение о помощи в данный момент казалось мне единственно верным решением. В любом случае, двадцать минут наедине с Хардингом я как―нибудь вытерплю. Ради кофе, за которым больше не придется спускаться, уж точно.
– Ладно. ― Выдохнув, согласилась я. ― Ты можешь помочь мне. Но только при условии, что будешь молчать. Никаких лишних разговоров. Никаких вопросов и шуточек.
– О чем ты, Барнс? Я буду нем, как рыба.
Вот в этом я сильно сомневалась.
В торговом центре народу оказалось валом. Не пройти, не протолкнуться. Возникало ощущение, будто бы сейчас был канун рождества, и все ломанулись восполнять
