— Господи! Талия! Откуда ты только берёшь свои идеи? — вырывая и эту тетрадь у меня из рук. — Я хочу всё это изучить! Ты же не против?
— Нет, — улыбнулась такой самозабвенной преданности техномагии, которая была мне настолько близка. — А я, пожалуй, попытаюсь применить твои руны на шкатулках.
И следующие пару часов мы усердно работали. Адам, сидя за столом, читал мои работы и что-то постоянно оттуда выписывал, а я, устроившись на полу, экспериментировала. Время от времени мы задавали друг другу уточняющие вопросы. И видит Бог, это было изумительно. Заниматься тем, что настолько нравиться и при этом иметь единомышленника? Самый лучший подарок в моей жизни.
А спустя время, почувствовав усталость, встала и, тихо попрощавшись с не обратившим на меня внимание Дроппом, ушла.
На этот раз, чтобы даже не проходить мимо комнаты Купера, решила подняться на пролёт выше и спуститься вниз оттуда. Но судьба, как видно, была не слишком благосклонна к этой идее, так как из-за угла вырулил сам Виджей, который, увидев меня идущую ему навстречу, сузил глаза и пошёл ещё быстрее и, схватив за руку, почти потащил, тихо упирающуюся меня в сторону своей обители, вталкивая в помещение.
— У тебя в комнате? Сам меня сюда притащил, — пожала плечами, пребывая не настроении для ссоры после той радости, которую испытывала последние часы. До сих пор не могла согнать со своего лица счастливую улыбку. — Послушай… можно пойду? Я действительно устала и хотела бы отдохнуть. Последняя пара часов выдалась напряжённой.
— Напряжённой, значит? — обманчиво тихо проговорил Купер.
Глава 12. Виждей
Представляешь, я ревную тебя к дождю. Он может прикоснуться к тебе.
Виджей Купер
Небывалое напряжение окутывало с ног до головы, только от одной мысли, чем моя малявка занималась в комнате Дроппа, а в том, что она шла именно оттуда, сомнений не было. И взгляд, против воли, скользнул вниз по тонкой шее.
Тут же шокировано поднял его обратно и снова опустил. Она была в брюках? А вместо платья была обычная блуза? Без корсета, грудь МакЭвой стала свободна от оков и поразила меня. Даже если присмотреться и немного напрячь фантазию, можно было разглядеть горошины сосков, что не хило вскипятило мозг. Ещё и брюки подчёркивали ноги, оказавшиеся весьма стройными, о чём раньше не подозревал. А на фоне мыслей, где она только что была и что делала…
Жар ударил в голову, спускаясь всё ниже. С трудом отведя взгляд от её ног, поднял голову.
— Купер! — возмутилась Талия, заметила моё внимание, пытаясь руками закрыться и скрещивая их на груди, от чего по незнанию, выделила её ещё больше, вынуждая судорожно сглотнуть.
Оторвавшись от этого зрелища, заставляя себя смотреть только в эти потемневшие глаза.
— Виджей, — почти мягко проговорила она, явно пытаясь успокоить и себя и меня. — Давай я уйду?
Но было видно, что моё разглядывание подействовало и на неё. На щеках начал проявляться румянец, дыхание слегка сбилось, а угольно чёрные глаза темнели с каждой секундой всё больше. И совсем не уверен, что от ярости.
— Зачем ты снова ходила к Дроппу? — не выдержал и задал интересующий до боли вопрос.
— Мы уже говорили об этом, Купер. Это не твоё дело. И ты не имеешь никакого права задавать мне подобные вопросы. Мы с тобой враги! Понятно? А не парень с девушкой! Я даже не твоя игрушка, тебе ясно?
От этой фразы, которой она попала настолько в точку моим мыслям, почувствовал, что у самого проявился небольшой румянец на скулах, но надеялся, что она спишет это на злость. Но не тут-то было. Каким-то образом, малявка знала меня лучше всех!
— О! — протянула она. — Так в этом всё дело? Ты думаешь, что я твоя игрушка, принадлежавшая только тебе?
Она расхохоталась, глядя мне в глаза.
— Прекрати, — скривился от её смеха, тоже скрещивая руки на груди. — Просто заткнись, ладно?
— Ну, тогда я пошла? — резко оборвала смех.
— Нет, — покачал головой.
— Нет?! — возмутилась МакЭвой.
Звенящая тишина, после её возгласа наступила неожиданно. Что я мог сказать? Она же смотрела на меня как на умалишённого, и этот взгляд был громче всяких слов.
— Прекрати шастать в комнату Дроппа, ясно? — и плевать на логику этого требования.
А она продолжала смотреть, по всей видимости, ожидая ещё чего-то. Это взбесило.
— На это ты должна сказать: хорошо Виджей, больше не буду, — прорычал.
Она лишь нервно засмеялась.
— Не много ли ты на себя взял, Купер? — её голос даже вибрировал от напряжения и недоверия к тому, что я вообще посмел ей указывать. Что я мог сказать? Да мне самому не верилось, что лезу в это дело.
— В самый раз! — парировал, продолжая сходить с ума от ревности.
— Интересно, кроме того что ты с какой-то стати решил, что я твоя игрушка, ещё основания для подобного приказов у тебя есть?
— Я так хочу, ясно! — утопал окончательно.
— О! Ну очень логично, — от возмущения, она даже перестала скрещивать руки, всплеснув ими и упираясь в бока. — Знаешь, что? Иди ты со своей ревностью!
Сказав это, она тут же шокировано на меня уставилась, поднеся руку к губам, не веря, что именно с них сорвалось. Меня же эти слова оглушили. Потому что, чёрт бы её побрал, она была права, и я это знал. Но в ответ захотелось рассмеяться, показывая абсурдность этих слов, но… не получалось.
— Ты сошла с ума, если предполагаешь такое, ясно? — ну да конечно, так я и сознался. Потому, что это означает признать, что она для меня значит. А к этому был не готов.
Мы снова замолчали, а я ждал, ждал, пока она скажет, что поверила в мои слова.
Но она только совсем не аристократически фыркнула, не отводя взгляда, пристально следя за моей реакцией.
— Точно? — усмехнулась МакЭвой. — Точно не будешь лезть ко мне с поцелуями ещё?
Моргнул в удивлении. Малявка бросала мне… вызов? Откуда взялась эта смелость?
Против воли опустил глаза на её губы, представляя, как же они хороши. Но тут же бросил это, отводя глаза:
— Точно, малявка. Я уже сказал, что и близко к тебе не подойду. Знаешь ли, уродливые высокомерные аристократки-зазнайки не в моём вкусе, — и даже попытался брезгливо поморщиться, чувствуя, как ложь разъедает мой язык.
— Значит, уродливые и высокомерные? — вздёрнула она подбородок. Что-то промелькнуло в её глазах, то, чего никогда не видел там прежде. Неужели мне удалось её зацепить? И почему от этого так горько?
МакЭвой двинулась с мою сторону, подходя всё ближе. А в её глазах большими буквами были написаны упрямство и вызов. И это подстегнуло моё желание ещё больше, хотя с тех пор как увидел её в брюках, казалось, что больше уже некуда. Почему именно она?
