если вы продолжите доводить ситуацию до предела. Вероятность, что ваше состояние останется прежним — невелика. Буду твердить тебе, Анита, единую причину: следи за тем что говоришь. И тогда вряд ли пострадаешь.
— Почему… Ты переживаешь? Дело в работе?
— Прекрасно понимаешь, что дело не в этом. Я телохранитель и бита. Выполняю его приказы, и чаще всего они оправдывают свои действия. Но чаще не означает всегда! Мне платят достаточно и платят за то, что я могу делать противные вещи. И я не хочу, чтоб одной из противных вещей становилась ты.
Я замерла, сглатывая комок, застрявший в горле. Амир без всякой причины говорит мне честный и полезный совет. Мне захотелось ради его слов развернуться и уйти отсюда прочь! Но за моей спиной до сих пор привязан осколок острого металла, способный проткнуть шею Подольского чуть ли ни насквозь. Готова ли я к такому? Нет. Хочу? Аналогично первому. Руки трясутся, а сердце трепещет. Дай бог мне не совершить ошибку. Но цена свободной и хорошей жизни слишком дорога. Это я поняла с момента болезни Дамира. Сделаю всё ради нас. Всё.
— Спасибо, — я отворачиваюсь, пряча от него свои намокшие глаза, — я обязана пойти.
Глава 12
Наступает момент, когда в жизни есть два единственных пути. Первый — пойти по прямой ровной дороге, где тебя ничего более цветущей поляны не ждёт, а второй — рискнуть и зайти в заросший лес полный опасности и предвкушения надежды.
Я, по-видимому, нашла третью тропинку, которая ведёт ни в лес и ни в цветник, а в самое настоящее болото. Ведь я погрязла в настоящей грязи, тянущая меня в самое дно омута без единого шанса на ошибку. Ведь именно в этот миг изменилась моя жизнь с ног наголову. Нет! Ни в момент, когда я встретила лысого бандюгу, похитившего меня с работы, засунув в машину. Совсем не так. Жизнь изменилась прямо сейчас! Ведь я иду на ватных пятках, не смотря на каблуки, к ублюдку, забравшего мою спокойную жизнь, будто я выкупленный б/у предмет, под названием «ценный груз». Ренат Подольский заслужил осколок пилы, спрятанный под подолом платья в своё горло. Сделаю я это в том случае если он не пойдет со мной на сделку. Пора брать свою жизнь в руки. Другого шанса может не представится.
Голоса учащались, значит я на верном пути. Остановилась возле прохода, заглядывая непутёво в помещение. Небольшая мрачная округлённая комната с чёрными обоями, стеклянным столом, за которыми сидели и выпивали гости, включая самого тигра, и прохлаждались на кожаных креслах. Сочетание интерьера смотрелось дорого, но безвкусно. Я ощутила горелый аромат сигарет, скорее всего выкуренных десяток раз. Отчего дым не выветривался и продолжал летать в невесомости. Я вышла в середину, и почему-то не пыталась сожалеть о содеянном. В момент получая их внимание, те нацелились только на меня. Они бросили интерес к своему разговору, прекратив общение, и не произносили ни единого звука. Ренат, не думая, заговорил первым:
— Тебе здесь не место, — надменно он указывал мне на выход, — Анита, я не буду повторять.
— Надо поговорить, — заявляю я, приближаясь к столу, и замечаю игривые взгляды его друзей, которые обменивались переглядками и унижающими взглядами с явной насмешкой, — я серьёзно.
— Рен, не убудет ни черта. Голосок её писклявый не заткнётся. Твоя же, — бородатый сидящий рядом с ним, отпил глоток терпкого, оглядывая мою фигуру с голодным послевкусием, — хорошую оттяпал, одомашненную. Моя гадюка ядовитая, повезло фигурой разве что. А здесь и личико ничего, измазать жалко не убудет.
— Перепил? На мою будущую жену ещё одно словечно нацепишь — кровью давиться придётся, Боря.
Я язык проглотила, услышав его голос, по-видимому, в защиту в свой адрес. Не мог он позволить себе оскорблять то, что принадлежало ему? По такой логике это восприняла я.
Ренат вцепился рукой мне за волосы, и я быстро ушла вслед за ним, бежа на носочках. Боль я старалась игнорировать, и оказавшись в пустой комнате без источника света, Подольский кинул меня к подоконнику, влепив лицом в стекло. Я ошарашено пыталась контролировать дальнейший испуг и дрожь по всему телу — получалось отвратно. Выдавив неразборчивый мат, он развернул меня к себе, намертво держась пальцами за мой подбородок, словно ещё чуть-чуть и он оторвёт мою челюсть. Мне не оставалось ничего, кроме как остановить дыхание и смотреть ему в зрачки. Обозлившие серые глаза, разрывали мою уверенность в щепки. Тигр поправил вперёд потускневшие пшеничные пряди, шумно выдыхая на меня воздух.
— Мне нет дела до того, чего тебе захотелось, Анита. Мне плевать на твои желания и причины, ради которых ты посмела припереться сюда и заявить мне лично об этом, — отпуская подбородок, он перешёл к моей глотке, сжимая её до моего последнего писка, — ты — моя собственность. И любое твоё слово и действие зависят от моего разрешения.
Я не могла произнести ни слова, постепенно начиная терять связь с реальностью. Постепенно терялся контроль над собой, и помутневший взгляд недолго дал о себе знать. Ренат отпустил один палец у гортани, давая мне право говорить.
— Мне ничего… Не надо… К-кроме одного… Сделать то, о чём я буду вымаливать тебя, пока не покончишь с-со мной Ренат…
— Да ты ради своей параши заявилась ко мне? — Подольский опускает моё горло, наблюдая как я падаю ему в ноги, начиная безостановочно кашлять, — поздравляю, добилась своего. Будем договариваться с тобой, иначе мышь тупорылая. Я потом извиняться не решусь.
— Моя… Просьба заключается… В единственном дорогом мне человеке, — сдерживаю подступающий кашель, я вытирала скопившиеся слёзы, испортившие макияж, — мой брат наверняка связался с бабушкой, а те связались с полицией и пошли на мои поиски. Чтобы это предотвратить я согласна быть твоей личной вещью! При условии, что мой брат отправится в клинику… И я смогу поддерживать удалённую с ним связь. Клянусь, я ни с кем видится не стану! Просто… Молю тебя, дай возможность ему жить нормальной жизнью! Взамен моей.
Я, не моргая, ожидала реакции Рената. Он поматывая головой, начинал смеяться над моими словами, переходя руками с шеи на мою густо заправленную причёску, расправляя в полную длину и хватая жгутом, отдёргивая к себе.
— Завтра же твоей старухе привезут конверт с полной предоплатой его лечения, дополнительных услуг, — противно сладко зашептал себе под нос, поглаживая мой лоб и начиная расстёгивать ширинку на своих брюках — думала, я тебя зажму, запугаю и на этом закончится? Твоя отработка уже началась, невестка.
Подольский высовывает свой
