оборотень, я знаю! – выдал очевидные вещи, искренне надеясь, что мои аргументы на этом закончатся.
Как бы не так!
– Точно оборотень? – уточнила, игнорируя раздраженное рычание с той стороны кустов. – Вдруг от тебя все это время правду скрывали. Чувства щадили, – продолжала воодушевленно сочинять, хотя и понимала, что порю откровенную чушь.
– Что ты мелешь? – блондин, похоже, это тоже понимал.
И это был довольно-таки заметный сигнал, что мне стоит прекращать свои издевательства.
– Ничего, – я выпрыгнула из-за орешника, как кербер из табакерки. – Идем! Я все! – важно уведомила и содрогнулась.
По бедру потекла струйка сока, просочившись через карман платья.
Осталось придумать, как эту кашицу закинуть в еду.
Глава 7
Чем ближе мы подходили к лагерю, тем больше мрачнел мой конвоир. И злобные взгляды, которые ловила на себе не сказать, чтобы удивляли, скорее озадачивали – чего это он еще больше кипятится, я-то теперь его не злю. Миссия выполнена, тратить силы на препирательства больше не имело смысла? Лучше для благородного величества приберечь.
Но по мере приближения, все стало понятно. Моего обоняния коснулся умопомрачительный запах мяса, а живот блондина выдал громкую раскатистую трель. Парень похоже был голоден, а сторожить меня предстояло еще ой как долго. На посту вкусняшки не положены, и что может быть злее оголодавшего мужчины.
Громко вздохнула, невольно втягивая носом восхитительный аромат – я бы тоже не отказалась от нескольких кусочков сочной свинины. Но когда вертел с кабаном попал в поле зрения, принялась осматривать его отнюдь не с гастрономическим интересом. Как, скажите на милость, подмешать в дичь кашицу из перца. Натереть? Нашпиговать. Захотелось в сердцах топнуть ногой, почему именно сегодня они варят не суп или кулеш…
Но тут мой взгляд наткнулся на еще один костер. Над ним прямо в эту самую минуту огромный, как медведь, мужчина вешал казан, размером с лохань для купания. Похоже, таки решили на ужин еще что-то жидкое сварить. Оно и не удивительно, воинов много, а кабан один. Целый отряд им не накормишь, так, полакомиться каждому по кусочку. Теперь я и зайцев выпотрошенных заприметила…
Тогда-то и пришло понимание – это мой шанс. Другого просто не будет. К вечеру перетертые коренья утратят половину свойств, маслянистые вещества попросту выветрятся, забрав с собой волшебную силу. А если я еще раз так надолго задержусь в зарослях, собирая новую порцию, у блондина возникнут ненужные вопросы.
Только как пробраться незаметно к заветной посудине я пока не представляла. Блондин хищным орлом бдел неустанно. Полагаю, его неимоверно удивило бы мое неожиданно благородное желание поучаствовать в полевой кухне.
Снова вдохнула аппетитные запахи и резко затормозила, даже палец ушибла об невидимый в густой траве камень.
– Ты чего? – сразу же вскинулся провожатый и тоже остановился.
– Пахнет вкусно, – лукаво посмотрела из-под ресниц. – Чувствуешь этот запах?
Парень, поддавшись на мою провокацию, глубоко вдохнул.
– Тонкие ароматы душистого перца, гвоздики, – продолжала соблазнять. – И… принюхайся, ощущаешь? – даже ладошкой помахала перед носом, будто бы призывая аппетитный дымок от костра побыстрее достичь нашего обоняния. – Кажется, это майоран… Бесподобный аромат!
Оборотень шумно сглотнул, я хищно улыбнулась.
– Вот бы попробовать, хоть маленький кусочек. Мясо в монастыре было строжайше запрещено.
Я печально вздохнула и искоса посмотрела на блондина. Лицо у него был такое… будто он одновременно хотел и убить меня, и обнять, заплакав от сочувствия.
– Но… мне нельзя ничего кроме бульонов, так сказал лекарь. Чтобы специи и травы не вступили в реакцию с фей-ирским плющом и не спровоцировали аллергическую реакцию от которой меня раздует еще больше. А тебе ждет воистину потрясающий ужин.
До моего слуха донеслось глухое рычание… Но я все равно продолжила:
– Везет. Ты попробуешь эту пищу демиургов, в отличие от меня…
– Не попробую, – раздраженно проворчал он.
– Почему, – захлопала глазами, “искренне” удивляясь.
Даже сама себе поаплодировала за потрясающую актерскую игру.
– Да потому, что они все сожрут, пока я освобожусь, – прорычал в ответ и наградил таким злобным взглядом, будто это я виновата.
Я сочувственно покачала головой.
– Ох, какая жалость.
Даже всхлипнула от сострадания. Надо же, волчонку придется довольствоваться супчиком вместо сочной ножки откормленного кабанчика. Бедное дите.
А запах тем временем становился все сильнее и сильнее.
– Но.. эм…А как тебя зовут?
– Роб, – ворчливо.
Ноздри оборотня затрепетали, вбирая ароматы мяса.
– Роб, я ведь не пленница. Давай подойдем и попросим тебе порцию, – склонила голову набок. – Мне кажется, она уже почти готова.
И получила в ответ удивленный взгляд
– Что? Это запрещено? – в притворном удивлении округлила глаза.
– Не положено…
– И что будет? Сейчас ведь не война. Просто стоянка. Вы ведь в монастырь за королевской невестой приехали… – продолжала искренне изумляться. – Смотри, там лишь повар. Разве он не угостит? Обещаю, буду рядом как приклеенная.
Вдохновенно увещевала парня, и видя его колебания, вдохновлялась еще больше.
– Честно-честно!
– А тебе что с этого? – Роб оказался не таким уж лопухом.
Но мне нечего было терять.
– Ничего. Жалко тебя… – благочестиво приложила ладони к сердцу и скорчила жалостливую рожицу. – Я ведь постриг собиралась принять, чтобы служить его величайшему свету, благочестивому Тивальдору. Как могу без сочувствия смотреть на создания демиурговы, которые испытывают муки голода?
Чушь лилась из моих уст нескончаемым потоком. Я уж испугалась, не переиграла ли.
Но блондин неожиданно буркнул:
– Идем!
Надо сказать, повар нас давно уже заметил, слышать, не слышал, о чем переговаривались, но видимо, догадывался. Я периодически поглядывала в сторону костров и невольно ловила заинтересованные взгляды, направленные на нашу парочку.
– О, малыш Робби, что аппетит проснулся? – хмыкнул он, как только мы приблизились. Грозный конвоир пошел красными пятнами. По сравнению с другими воинами, он и правда был малышом, пожалуй самым младшим в отряде. – И тебе здравствуй, милая! Тоже угостишься?
Белозубая улыбка блеснула острыми клыками, но создала впечатление вполне добродушной.
– Здравствуйте, – я тоже в ответ заулыбалась и развела руками, печально потянув:
– Я б с радостью, но мне нельзя.
Повар сочувственно поцокал языком и перевел взгляд на Роба.
– Я в твоем возрасте тоже был вечно голодным, малыш.
Волосатая лапища потянулась, чтобы взъерошить белобрысую макушку. Тот раздраженно отмахнулся и покраснел еще больше.
– Не
