— Я знаю, что вам очень больно. Лучше оставить лицо в покое, — сказала медсестра, неслышно вошедшая в палату.
— Мое лицо… — бормотала Рейчел, слизывая слезы с губ. — Оно сильно изуродовано?
— Я не знаю, да и никто вам сейчас не ответит на этот вопрос, — мягко сказала медсестра. — Когда раны заживут, будет видно, где останутся шрамы.
Взгляд Рейчел стал невидящим.
— Я фотомодель, — тихо сказала она. — Мое лицо… — голос ее прервался.
— Понимаю вас. Но гораздо важнее, что вы не погибли в той аварии, мисс Кемпбелл. И если бы не мистер Макларен, неизвестно, чем она могла бы для вас обернуться.
Рейчел помолчала, затем посмотрела на доброе лицо медсестры и кивнула, хотя ей было очень больно.
— Да, вы правы. Кто знает, чем это могло кончиться? — спокойно произнесла она.
Неожиданно для себя она разрыдалась. Сестра сделала ей укол. Лекарство подействовало не сразу. Но прежде, чем погрузиться в сон, Рейчел увидела на стуле рядом с койкой Джеймса Макларена. Точно так, напротив, сидел он в большом лимузине в то утро, когда она прилетела в Эдинбург.
— Я вспомнила, — пролепетала она и закрыла глаза.
Первые дни в больнице пролетели незаметно, потому что Рейчел в основном спала. Когда она просыпалась, ее кормили жидкой пищей, делали уколы, и она снова засыпала. С каждым днем боль становилась все глуше. Наступил день, когда она почувствовала себя достаточно сильной, чтобы встать с постели. Пришлось дождаться обхода врача, чтобы спросить у него разрешения. Врач осмотрел ее, удовлетворенно хмыкнул и сказал, что выздоровление не за горами. В тот день ей не стали колоть снотворное на ночь, она уснула сама. А когда проснулась, палату заливал солнечный свет. Рейчел с радостью отметила, что исчезла резь в глазах. Пришла сестра, которая сняла повязку и разрешила встать. Самые простые дела ей в тот день доставили удовольствие. Она самостоятельно умылась, самостоятельно переоделась в голубую пижаму. Голова оставалась тяжелой, но не болела. Ей разрешили лежать в халате под пледом, взяв с нее обещание, что она не будет делать резких движений, читать и смотреть телевизор. Оставалось только смотреть в окно, к которому передвинули ее кровать. Безделье было для нее занятием весьма необычным и скучным. Правда, долго скучать ей не пришлось.
— Рейчел, я вернулся. Как ты себя чувствуешь?
Она обернулась в сторону двери, увидела Джеймса Макларена и не смогла скрыть огромной радости. Но тут же ей вспомнился их разговор в лимузине и то, как оскорбительно высокомерно, с каким презрением высказался он тогда о работе фотомодели. Теперь у него появился серьезный повод мысленно посмеяться над ней: фотомодель с изуродованным лицом!
— Зачем вы пришли? — холодно спросила Рейчел.
— Я обещал вернуться, чтобы остаться рядом с вами, — ответил Джеймс и улыбнулся.
— Ваше присутствие мне здесь не нужно, мистер Макларен.
Джеймс перестал улыбаться и прищурился. Он был уверен, что Рейчел Кемпбелл не помнит их первой встречи. Теперь он убедился в обратном.
— Отголосок нашей первой встречи? — Голос его звучал доброжелательно.
— Да. — Рейчел тяжело вздохнула. — Странно, что наши пути пересеклись дважды.
— Не совсем так, — сказал Джеймс, решив, что пришло время открыться ей. — Еще пять дней вы провели рядом с моим замком, пока велись съемки для журнала. Кажется, для «Путеводной звезды».
— Рядом с вашим замком?.. — Рейчел с изумлением уставилась на него. — Теперь мне понятно, от кого вам стало известно, куда я направлялась в тот день. Вы еще назвали мою работу занятием для избалованных бездельниц.
— Вот этого я никогда не говорил, — спокойно возразил Джеймс.
— Невероятно! — воскликнула Рейчел, не обращая внимания на его возражение. — Во время первой встречи вы оскорбили меня, во время второй устраиваете мне автокатастрофу!
— Я не устраивал вам автокатастрофы, — тем же ровным голосом ответил Джеймс.
Рейчел замолчала и отвернулась. Он был прав. В ее памяти остались какие-то обрывочные воспоминания о том, что произошло тогда на дороге. Вероятно, тогда пострадал и он. Кажется, его уводили несколько дней назад в операционную. Сегодня он был чисто выбрит, но побледнел и осунулся. Нечего жалеть его, одернула себя мысленно Рейчел. Пусть ему тоже будет больно. Если он и не виноват в автокатастрофе, все равно должен испытывать чувство вины. Как он старался в тот день унизить ее, а теперь явился…
— Я принес вам завтрак, — сказал Джеймс, нарушив затянувшееся молчание. — Изволите поесть?
В голосе Джеймса Рейчел услышала знакомые уже нотки. Можно было только удивляться, почему он вообще не ушел из палаты, хлопнув дверью. Возможно, ему все-таки совестно за свое поведение во время их первой встречи? Рейчел подумала о том, что с ней могло произойти, если бы Джеймс Макларен не позаботился в ту роковую ночь срочно доставить ее в больницу. Впрочем, лучше бы он бросил ее тогда на произвол судьбы! Мрачное настроение полностью завладело Рейчел. Но почему-то предательски захотелось есть. Она искоса взглянула на сервировочный столик с завтраком. Все та же каша, сок и кофе со сливками. Она заметила, что завтрак накрыт на двоих. Джеймс перехватил ее взгляд.
— С чего начнем? Сок или каша? — с наигранной бодростью спросил он.
— Я не хочу есть.
— Нужно есть, чтобы поправиться, — механически ответил Джеймс, приглядываясь к ней. Багровый шов на лбу и возле глаза, не говоря уж о порезах на щеке и подбородке, сильно изменили всю правую сторону ее лица. Он мог понять состояние Рейчел, а потому не сердился на нее. — Можем начать с кофе, — дружелюбно предложил он.
— Почему вы сразу не сказали, что являетесь владельцем замка?
— Да, мне следовало сказать вам об этом сразу. Теперь вам стало легче? Какая разница? Сказал, не сказал! Почему надо обсуждать это сейчас? Вам хочется доказать, что вы вся в белом, а я поганый собственник. Так? — Он помолчал. — Кончайте заниматься глупостями, садитесь повыше, и будем завтракать.
Рейчел засмеялась, на глазах выступили слезы от боли. Болело все лицо. Увидев сострадание в глазах Джеймса, ей и вовсе захотелось рыдать.
— Давайте начнем с кофе, — нерешительно сказала она. — Если вызвать сестру, она приподнимет изголовье кровати.
Джеймс не стал нажимать кнопку вызова. Обхватив рукой спину Рейчел, он легко приподнял ее и уложил на подушки так, чтобы ей было удобно. После чего положил ей на колени пластмассовый поднос и поставил на него кружку с кофе, добавив в него сливки и сахар.
— Удобно?
Рейчел кивнула.
— Удобно. — Сделав глоток, она сморщила нос.
— Горячий? — спросил Джеймс. — Не торопитесь, пейте маленькими глоточками.
— Почему кофе такой сладкий? Мне нельзя столько сахара! — пробормотала она и с жадностью стала поглощать кофе. Давно ей не приходилось пить кофе. До этого дня ей приносили только больничный чай. И столько лет она ограничивала себя в еде, что уже забыла вкус сладкого кофе со сливками. — Спасибо за кофе, очень вкусно, — сказала Рейчел и откинулась на подушки.
