его из себя, и очень сильно. Но говорить первым не хотелось. Пусть министр начнет.
Фурт Дарамел стоял посреди ректорского кабинета, светя «томатом». В буквальном смысле, поскольку люстра была направлена прямо на него. Казалось, лучи, что выходят из десятков «вечных свечей», отражаясь от министерских щек, приобретают розоватый оттенок.
— Где он? — рявкнул, наконец, Дарамел, сверля глазами, по счастью, до сих пор ярко–голубыми, лицо ректора.
— Кто? — искренне спросил Даниэль. Что–то случилось, духи Тьмы его побери. Дарамел — образец для подражания, эталон лоска и изысканности.
— Твой брат. Или скажешь, что не в курсе, что произошло в Магневире?
— Аарон, как и вся моя семья, живет в родовом замке, в Артеусе. При чем тут город Ключа?
Министр, кажется, не нашел на физиономии ректора признаков фальши и чуть порозовел.
А потом рассказал Даниэлю, что стряслось в храме Ключа Металла. После чего собеседники поменялись оттенками лица. Но ненадолго. Трапери вначале побагровел, а затем резко побледнел, как мел. Тут уж Дарамел удостоверился, что ректор самой престижной в Даромнии Академии непричастен дерзкому преступлению. Или просто сильно разволновался, поняв, какие могут быть последствия. Снимать подозрения в таком деле так сразу нельзя.
— Ты же понимаешь, Дан, что у тебя сейчас наиболее уязвимое положение из всех членов твоей семьи?
— Если Аарона поймают, ему все же будет похуже, чем мне, — мрачно ответил ректор, нервно взмахнув крыльями. Пространства для этого не было, он стоял у самой стены. Крыло шаркнуло о рельефную поверхность, выпало несколько перьев, а Даниэль поморщился от боли. Все же, это чувствительно. Надо было вообще их спрятать, зачем крылья при разговоре с министром? Ему на студентов нужно впечатление производить.
— Тебе плохо, Даниэль? — заволновался Фурт. — Позвать маглекаря?
— Нет необходимости, — просипел ректор.
Он подошел к столу, слегка пошатываясь, налил ледяной воды из графина, осушил стакан одним глотком.
— Даниэль, — Фурт Дарамел уже стал совсем похож на себя самого и говорить начал по обыкновению глубоким, мягким, но при этом весьма мужественным голосом, как и подобает светлому магу. — Ты наверняка помнишь, какие споры вызвало твое назначение на пост ректора. Темный колдун, да еще высший крылатый… Столько возмущенных писем от родителей студентов министерство никогда не получало. Пять лет общественность к тебе привыкала. Темным доверять сложно.
— Думается, за время своего ректорства, я сумел показать себя опытным специалистом, — сухо сказал Трапери, — не устраивал избиения младенцев… просто потому, что при Академии их нет, разумеется. Не организовывал жертвоприношений духам Тьмы. Даже ни одной студентки не соблазнил. Хотя мне и не хотелось. Юные вертихвостки не в моем вкусе.
— Говоришь как старик, — заметил Дарамел, — но сейчас мы не о твоих сексуальных предпочтениях. Десяток лет ты нарабатывал репутацию. Сейчас можешь потерять всё. Если возникнет хоть тень подозрения, что ты причастен к похищению Ключа. Помни об этом. И будь безупречен.
— Я всегда безупречен, — пробурчал Даниэль, разжевывая лед из стакана и стараясь не показывать, насколько ему свело зубы от холода. Магниры не склонны демонстрировать свои эмоции и не показывают, если им дискомфортно. То, что он с лица спал при известии о брате, уже непозволительно.
Избавившись от министра, Трапери распахнул окно, вскочил на подоконник и вылетел, на глазах изумленных студентов и преподавателей, гулявших по кампусу. Да, время дневное, он даже не предупредил Промм, что собирается отлучиться. Ничего, слухи тут распространяются со скоростью стрекозы.
Более прилично было бы взять кабриолет, и часа через три он был бы дома. Но по воздуху куда быстрее. Артеус находится совсем недалеко от Академии. И терять времени он не хотел, рассчитывал вернуться на работу до темноты. Магнир, раскинувший мощные черные крылья — зрелище впечатляющее. И пугающее. Но благо новости о похищении Ключа Металла пока не появились в свободном доступе, и летающий ректор Академии паники среди населения не вызвал.
Приземлившись у ворот, для приличия, Даниэль постучал железным молотом в дверь. Церемонный дворецкий, который прекрасно видел его со смотровой башни еще издали, помедлил, прежде чем открыть, а затем изобразил вежливое удивление.
— Мы не ждали вас сегодня, господин Даниэль, — произнес этот долговязый говорящий богомол по имени Арчер. Судя по всему, он себя считал хозяином замка. «Они» его не ждали!
Даниэль прошел мимо него, не отреагировав на хамское замечание. Он хотел видеть отца.
Хармис Трапери пил чай со льдом в своем кабинете. При этом он листал пухлую старинную книгу и выглядел невозмутимым.
— Здравствуй, папа, — Даниэль застыл на пороге, ожидая приглашения. Просто так зайти к главе семьи считалось у Трапери неприличным.
— Что–то случилось? — Хармис с сожалением поднял глаза от книги. Даниэль заметил, что кончики его черных перьев начали седеть. Ничего удивительного, отцу было около двухсот лет. Легкая проседь вполне нормальна в таком возрасте.
— А тебе не сообщили об Аароне? — осторожно спросил сын.
— Ах, ты из–за этого сюда летел так, что крылья топорщатся и перья во все стороны? Выглядишь как взъерошенный воробей. Очень вызывающе.
— Так ты в курсе? — Даниэль быстро прошел в кабинет. В Бездну условности, когда его мир рушится.
— Да, с самого утра. Меня посетил заместитель министра обороны. Думал, Ари скрывается у нас в замке. Но нет, парень не так глуп, чтобы лететь туда, где его будут искать в первую очередь.
— Отец, ты будто бы его не осуждаешь! — поразился Даниэль. Нет, он привык, что младшему брату во всем потакают. Но сейчас речь шла о самом дерзком преступлении столетия, если не тысячелетия.
— Он поступил недопустимо и кинул тень не только на нашу семью, но и всех магниров. И темных в целом! — завелся младший Трапери, наступая на отца. Ему хотелось вырвать у него из рук эту книгу, которая интересовала Хармиса больше, чем непоправимое, совершенное Аароном.
— Согласен, — отец почувствовал напряжение, владевшее Даниэлем, отодвинул книгу на край стола и даже чай отставил, — но что я сейчас могу с этим поделать? Отправиться на его поиски? Ждем развития событий, сын. Если Аарон появится, я постараюсь его убедить… хотя, кого я сейчас обманываю? Он никого не послушает. Разве что у тебя попытается найти поддержку.
— У меня? — хмыкнул Даниэль. — Мы с детства с ним спорим, а вы с мамой ему все разрешаете.
— Кстати, о маме, — отец поднял вверх указательный
