Книга Всё по-взрослому - Валерий Столыпин

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49

Физиономия Игоря Леонидовича от возмущения вытянулась, приобрела неприятный пунцовый оттенок.

— Что с вами! Дышите животом. Глубже. На счёт три начинайте медленно выдыхать. Ме-длен-но. Замечательно. Вы танцевать намерены, или пора скорую вызвать? Здоровье беречь нужно. Во-от, так-то лучше. Продолжим?

— Позвольте представиться, Виктория… Михайловна. Неудобно переходить на ты не познакомившись, — вкрадчивым голосом церемонно вручила новоявленная Афродита ключи от рая партнёру в медленном танце, — приблизившись несколько ближе, чем позволяли приличия, чтобы он мог оценить её несомненные достоинства.

Игорю Леонидовичу показалось, что перед ним совсем другая женщина: покладистая, кроткая, нежная.

Конечно, неприятно ощутить энергию столь агрессивного нападения, но, кто знает, возможно, это необычная стратегия, позволяющая сориентировать мужчину в специфических эротических предпочтениях. Только непонятно, на какую роль она претендует.

— Выдрать бы её. Хлыстом для начала. Или хворостиной. Но лучше, для порядка, чтобы отбить охоту хамить, отодрать. Нетрадиционно, жёстко. Ха-ха!

Ядрёная грудь озорницы, обтянутая полупрозрачной тонкой тканью, вздымалась и опадала, призывая возбуждённого любовника, который повторно поймал высокую волну вдохновения, к активным действиям.

Редкостная, конечно, штучка, но как заводит! Такое с ним творится впервые.

— Я не я буду, если не стреножу строптивую кобылицу, — подначивал себя Игорь Леонидович, у которого странным образом, как от сильного переохлаждения, вели себя внутренности.

— Я веду, ты подчиняешься, — пытаясь вернуть обычную уверенность, начал торговаться мужчина.

Девушка кокетливо приподняла плечики и сверкнула белозубой улыбкой, давая прижать себя к широкой груди.

Это могло означать что угодно, но джентльмен поплыл в радужной невесомости, ощутив живую мощь упругого бюста, аромат которого повредил что-то очень важное в голове.

Кровь хлынула в нижний отдел, срывая пломбу с ограничителя скорости и давления.

Неудержимое желание накрыло искателя приключений, добавляя смелости, которая несколько бесконечно долгих минут до этого скулила, забившись в некую виртуальную щель.

— Лобовая атака будет ей дорого стоить, — раззадоривал себя отважный кобельеро, чувствуя одновременно возбуждение и тревогу: она вряд ли догадывается, что такое по-настоящему грубый секс.

Виктория, покорно потупив махровые ресницы, позволила вести себя в неумелом танце, не обращая внимания на непристойное путешествие шаловливых рук партнёра, нагло прогулявшихся по открытому вырезу спины с аварийным заходом в очень интимную зону ниже пояса.

— Не пора ли нам, — зашептал на ушко богине Игорь Леонидович, — покинуть этот вертеп. У меня шампанское для такого случая заготовлено.

— Очень кстати. Я тоже думаю, пора. Кажется, ты созрел для серьёзного разговора.

— Перезрел. Ещё немного и выпрыгну из штанов.

— Очень мило с твоей стороны. С удовольствием насладилась бы этим зрелищем. Но говорить буду я. А ты слушай. И кивай, если понял.

Виктория Михайловна нежно опустила маленькую ладошку меж ног партнёра, ласково, но очень чувствительно сжала напряжённые возбуждением бубенчики, — тс-с-с, тихо, это наша с тобой интимная тайна. Имя Инга тебе знакомо? Инга Витальевна За-вад-ская. Я её мамочка. И не прикидывайся шлангом, я всё знаю. Кивни, что услышал, осознал, что больше не будешь. Помоги мне тебя простить.

Игорю было лихо. Одно резкое движение и…

— Да пошла ты, — попытался он вырваться, но резкая боль не позволила сопротивляться.

— Вот и умница! Забудь про неё. Не для тебя мама ягодку растила. Понимаю, что синтез гормонов и феромонов у тебя поставлен на поток. Испытала на себе технологию, сделала выводы. Могёшь!

Игорь Леонидович открыл рот, но игривая ладошка пришла в движение, вызывая неприятное ощущение, — не стыдно охмурять маленьких девочек? Можешь не отвечать, по глазам вижу — стыдно. Договорились? Вот и чудненько. Скажи, что я тебе нравлюсь, и танцуй, пока не устанешь. Приятно было познакомиться. Звони, если что.

Тебе уже от счастья не укрыться

Мы можем навсегда прощаться

Полу-во-сне, полу-в-бреду.

Я всё равно к тебе приду:

Мне просто некуда деваться.

Вадим Хавин

Зойка любила дружка своего больше жизни, оттого и дразнила. Время пришло девчонке невеститься, да и смелая, дерзкая была чересчур: одевалась намеренно в короткие платьица, специально для Витьки, грудью упругой прижималась, волосами распущенными щекотала, чтобы аппетит интимный разбудить, о существовании которого тот ни сном, ни духом не ведал.

Коленки голенастые специально для него напоказ выставляла, подол до трусиков якобы случайно задирала, за руку нежно брала, чтобы в глаза удобнее заглядывать, губы жадные до ласки подставляла.

Но Витька — телок: мычит, глаза зажмуривает. Сердечко волнуется, стукотит как движок у мотоциклетки. За метр беспокойный пульс услышать можно.

Зойке, конечно, приятно, но она взрослой стать решила, от своего желания не отступится. А уж коли игра в любовь в такую жаркую пору вошла, жди неожиданностей. Горячая кровь на такие безумства способна толкнуть — только держись.

Налюбоваться дружок не мог на узорчатые прожилки под её прозрачной кожей. Дрожал как осиновый лист, когда невзначай прикоснуться к подружке доводилось. Млел, созерцая божественное цветение беспечной юности.

Нельзя!

Мальчикам, вроде, можно до поры к запретной тайне прикоснуться (выдерут вицей да и только), чтобы опыт накопить, чтобы не опозориться, когда срок наступит, а девчонкам беда: позор на всю оставшуюся жизнь. Так уж повелось на селе — до замужества невинность блюсти.

Витька не может нарушить заветы предков, особенно в отношении Зойки. Они же с детства не разлей вода. Куда один, туда и другой. На селе все знали — рано или поздно эту неразлучную парочку свяжет судьба.

Знала и Зойка, что он застенчивый, робкий, но всё равно мечтала, — сейчас поцелует, обнимет.

Разве от такого подарка можно отказаться! Не дурак же он, в самом деле.

Представляла, как сладко будет вдвоём, — любит ведь, чего ждёт, телок? Вот она я!

За руку брала, в заросли лозняка поутру водила, подальше от любопытных глаз. Смело сбрасывала лёгкое платьице, — гляди, любуйся. Вот здесь можно дотронуться. И здесь. Всё-всё можно, даже то, чего совсем нельзя. Ну же! Какой же ты у меня глупенький!

Зойка танцевала нагишом, руками ласково звала, — иди ко мне, иди любый.

Она была почти взрослая: так все говорили, хотя по возрасту ровесники. Вон, и грудь поспела, и кустик меж ног призывно топорщится. Расцвела девчонка, округляться начала, порозовела. Млеет в ожидании любви, трепещет от откровенного бесстыдства толпящихся в голове крамольных мыслей, от переполняющих взбудораженную гормонами

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49