не войну.
- Вода стынет, - окинув взглядом мое напряженное тело, известил ублюдок Шайтана. – Ты сама разденешься, или это сделать мне?
Я ждала, когда он подойдёт ближе. Я надеялась на чудо, которое не позволит мне прибегнуть к крайней мере.
- Во имя Аллаха, Кемаль… - добавлять мольбы во взгляд не пришлось, она и так поселилась в моих глазах с первой минуты, как я оказалась в его шатре. – Не совершай грех, овладев чужой женой. Не принуждай меня силой. Ты благороден и смел, ты не можешь не понимать, как низко будет мстить моему покойному отцу через его дочь. Аллах никогда тебя не простит!
На губах шейха появилась жесткая ухмылка.
- Уповаешь на Аллаха? Я знаю о тебе все, Газаль. О том, как легко ты отреклась от нашего бога на пороге своей новой жизни. О том, как легко нарушила все его заветы. Не упоминай имени пророка в низких целях избежать своей судьбы!
- Ты не остановишься? – я могла начать с пеной у рта доказывать, что осталась верной мусульманкой. Что служение Аллаху не подразумевает собой слепого повиновения мужчине и закрытого платком лица, что наука не убивает веру. Но все было зря. Кемаль принял решение. Повлиять на него я не смогу, что бы ни сделала.
- Встань, - в его глазах появился опасный блеск. – поскольку ты промедлила, я раздену и искупаю тебя сам. Подойди.
Паника решила ударить на поражение в самый неподходящий момент. Именно она отключила глас здравого рассудка, который призывал меня не рубить с плеча, а ждать подходящего момента. Я решительно накрыла рукой осколок под одеялом, чтобы выхватить его как можно быстрее.
- Подойди! – повысил голос Аль Мактум. – Если подойду я, тебя это напугает сильнее.
Глава 5.2
Я отвела взгляд. Я не могла допустить, чтобы мужчина увидел в нем мои намерения. Угроза сгустилась, и я только чудом не вжалась в диван, стремясь закрыться руками.
Кемаль не спешил. Его шаги были пугающе медленными. Тень перекрыла свет, и я с отчаянным криком вскочила на ноги, сжимая осколок в руках.
Он явно не ожидал такой прыти от пленницы, дрожащей в ожидании неизбежного. Или мой страх настолько застил его глаза, что не рассчитал подобного исхода, купаясь в ликовании собственной тьмы. Так или иначе, о его душевном состоянии я думала меньше всего.
У меня не должно было это получиться по всем законам – зайти за его спину, использовав фактор внезапности, и, раня собственные пальцы в кровь, прижать осколок к его шее. Но правду говорят – бойся того, кому уже нечего терять.
Мне терять, кроме жизни и свободы, было нечего. И я боролась за право вернуть ее себе любой ценой.
- Газаль, - Кемаль не двинулся с места, и я ощутила, как его тело как будто расслабилось. Как будто все происходящее – захватывающая игра, а не угроза его жизни. – Вот этому обучают в Стенфордском университете? Я всегда говорил Висаму, что твое детское увлечение войной однажды дорого обойдется.
Мое тело дрожало. Не хватало воздуха. Адреналин ускорил сердцебиение так сильно, что я боялась – рука дрогнет и острие вонзится в его шею помимо моей воли.
- Медленно повернулся, - тяжело дыша, проговорила я, - и к выходу. Без глупостей.
- Газаль, что ты собираешься делать? – ирония в его голосе сбивала с толку, но я не поддалась. – В селении моя армия. Они не расстаются с оружием даже ночью. Тебя обезоружат за считанные секунды. И даже я с трудом смогу помешать тем, кто возжелает твоей крои за покушение на мою жизнь.
- Пусть, - я сглотнула. – Все же лучше смерть, чем насилие. Мне терять нечего, а тебе?
- Глупая смерть. Но вряд ли ты бы так усложняла ситуацию, если бы не имела плана. Итак, ты намереваешься угнать машину, удерживая меня в заложниках? Девочка, европейские фильмы отравляют разум. Даже такой высокий, как у тебя.
- Ты сам дашь мне уехать отсюда… - безумная отвага заглушала голос здравого смысла. – Я высажу тебя потом, чтобы ты мог вернуться. Я просто хочу уйти! Ты не можешь осуждать меня за это…
- Глупая Газаль, - я сжала осколок плотнее, когда Кемаль бесстрашно покачал головой, рискуя пораниться, - Неужели теория вероятности дала тебе шанс обмануться? Я закрою глаза на твою дерзкую выходку, если ты сейчас отдашь мне этот кусок стекла и выполнишь мои требования. Осуждать тебя я действительно не могу. Итак, если ты признаешь свою ошибку и впредь не будешь так глупо геройствовать…
- К выходу! – я тронула его плечо, задавая направление. – Ты дашь мне вездеход. Сам его поведешь. Если действительно не хочешь моей гибели, позаботишься о запасе воды и бензина! И лучше тебе убедить своих людей нас не преследовать. Я просто хочу вернуться к своей прежней жизни. Я даже не скажу никому о том, что ты пытался со мной сделать!
- Мне интересно, как далеко ты зайдешь, - Кемалю не было страшно. Ему было даже весело. – Только это останавливает меня от того, чтобы тебя обезоружить сию минуту и преподать урок на будущее.
Я была как в тумане. Адреналин с шипением бил в виски. Я не думала о том, что меня ждет за пологом шатра. Мысли устремились вперед. В то абстрактное время, когда я смогу сбежать и забыть свой недолгий плен, как страшный сон.
Кемаль медленно двинулся к выходу. Я даже не поняла, что ритм задает он мне, а никак ни я. Мужчина все еще полагал, что я передумаю, осознаю тщетность попытки и понадеявшись смягчить свою участь раскаянием. А я знала – не отступлю ни за что. Даже если все расчёты мира покажут нулевой процент вероятного успеха.
- Передумай, пока я могу еще быть великодушным, - у выхода Кемаль понял, что я не блефую. – Когда появятся свидетели твоей непокорности, будет поздно.
- Пошел! – на миг зажмурившись и тут же превратившись в оголенный комок нервов, твердо сказала я, подтолкнув его в спину.
Прохладная ночь пустыни, наполненная свежестью с гор и стрекотом цикад, обрушилась на меня, стоило покинуть шатер.
В селении кипела жизнь. Воины песков пили чай под навесом беседки, подсвеченной ламповым источником, где-то вдалеке гремела восточная мелодия, под которую танцевали женщины. Но при нашем появлении все стихло: сначала гул голосов, стук мечей, на которых
