н
А может — к лучшему посты,
чем есть всю ту заразу.
Желудки будут пусть пусты,
но не помрёшь хоть сразу.
Лови, Петрович, сути нить
и нам скажи по-русски,
ну как же можно год хранить
вот эти вот закуски?
П е т р о в и ч
А это точно гадят нам,
мы знаем, чья говядина.
И в а н
Каждый год обескураженно
на поля смотрю со страхом я:
что посеяно — запахано,
что распахано — загажено.
В а с и л и й
А там-то кто же гадит нам?
Что там живёт за гадина?
Ну что, Петрович, скажешь ты,
или опять уйдёшь в кусты?
П е т р о в и ч
Ну тут, уж, он, посланец,
родной протуберанец.
Пошёл, стервец, дурачиться,
пожёг посевы начисто.
А чтобы было всем сполна,
чтоб веселились многие,
взялись за группу, за «Нана»,
по ихней технологии.
В а с и л и й
Я сам не местный, из краёв,
где солнечно и фрукты,
где можно было до краёв
растить себе продукты.
И вот себя устроил:
на сутки через трое.
И в а н
Воткнись, Петрович, и скажи,
как стало всё запущено?
Как все мы стали, как бомжи,
хотя и власть имущие?
П е т р о в и ч
Об этом размышляйте вы,
моей не хватит головы.
А вот, сходи-ка ты к врачу,
всю жизнь проходишь в ватнике,
чтоб заболеть, я не шучу,
сначала стань богатеньким.
В а с и л и й
Везде, Петрович, нужен блат.
Роди себе обузу,
потом попробуй в детский сад
устроить карапуза.
И в а н
Про школьный дом, ученья свет -
чтоб жизнь в нём не угасла,
носи туда большой привет
на свечи и на масло.
П е т р о в и ч
В былые наши времена
Того не знали ни хрена.
И в а н
А что до власти, то вполне
найдется слов для них с десяток.
Зарплату в среднем по стране
считают от своих от взяток.
В а с и л и й
Себе покой, себе уют,
к себе гребут, что есть, поганцы,
а нам, Петрович, в мозги льют,
виновны, мол, протуберанцы.
(П а у з а. П о т о м в с е в м е с т е)
И кто же это гадит нам?
Какая ж это гадина?
К о н е ц
Шутистихи
Вставь в уши микрофончики
"Услышь меня, хорошая,
Услышь меня, красивая… "
М.Исаковский.
Вставь в уши микрофончики,
Услышь меня, красивая,
Об этом парни просят все,
Об этом же просил и я.
Иду я вдоль по улице,
Да, видно спёр с ума совсем:
Смотрю на рожки острые,
Зову Луну я месяцем.
Пусть дождик льёт за шиворот,
И снег навалит грудою,
Люблю я слушать с нежностью,
Как ты гремишь посудою.
Открой окно на улицу,
Раздвинь пошире ставеньки,
Подставлю плечи-лесенки,
Уйдёшь от родной маменки.
Ещё с косою острою
Я, к счастью, не знакомился,
Спасибо папе твоему,
Что он не оскоромился.
Ещё не вся черёмуха
К тебе в окошко брошена,
Но в этом не виновен я,
А аллергия тёщина.
Добавь немного громкости,
Надень очки позрячее:
Услышишь сердце нежное,
Глаза узришь горящие.
Размышления
Я стою на стыке двух дорог,
Что сошлись горой по центру ленты,
И ловлю прекрасные моменты
В той Луне, что показала рог.
Думаю, куда бы мне пойти?
То ли влево, к ласковой Тамарке,
Только где ж возьму я ей подарки?
Их на этой горке не найти.
Может вправо, что ли, завернуть,
Побывать у добренькой Наташки,
Утром навернуть тарелку кашки
И до полдня тихо прикорнуть?
Или влево — Анька там живёт,
Точно уж, накормит до отвала,
Никогда здесь не было провала,
Только после мучает живот.
Или вправо — к Светке под бочок,
Пусть она готовить не умеет,
Но, как грелка, тело мне согреет.
Нет, могу попасться на крючок.
Так в какую сторону пойти?
Где пристроить душу до обеда?
(Поищи такого домоседа!)
Жалко, что всего лишь два пути.
Как же я забыл про третий путь:
Разойдутся подо мной дорожки,
Времени осталось ждать немножко,
В эту речку тело окунуть!
Мои года — моё богатство
Бегут цепочкой друг за другом
Годов-животных целый ряд.
Вон тот встречают все с испугом,
— И этот странный, — говорят.
Нас всех волнует и тревожит –
Что будет в будущем году?
Из них, ведь, каждый то и может –
Устроить в жизни чехарду.
Мои года — моё богатство,
Но что ни год, то снова ГАДство.
Вечер
Потемнела синь небес,
Солнце прыгнуло за лес,
А в болоте поселился
Сыроватый серый бес.
Не слыхать в лесу «ку-ку»,
Все друг друга распекут:
Кто-то, прыгая по кочкам,
Кто-то — сидя на суку.
Чудом вспухнул старый пень,
Мысли встали набекрень.
Это, братцы, не надолго,
Завтра будет новый день!
Колыбельная
Сон — лучшее лекарство.
— Разбужу в себе Горгону,
Выпив рюмку самогона
От двойного перегона,
Разобью всех в пух и прах.
Пробужу в себе Медузу
И создам для вас обузу,
Навалив на плечи груза,
Посмотрю на стресс и страх.
Пробужу хоть василиска,
Разгоню родных и близких,
Опущусь до граней низких,
Размету всех по углам.
Воскрешу в себе Дракона,
Перейду все рубиконы,
Раздарю битьё и гоны
Вместе с гневом пополам.
Разбужу в себе змеюку,
Укушу с дарами руку,
Обреку на смерть и муку,
А потом упрячусь вспять.
— Стоп, мой друг, ты нас послушай,
Занавесь глаза и уши,
Не метель ты наши души,
Продолжай-ка, лучше, спать!
Я тоже!
«Нет, весь я не умру!»
А.С.Пушкин.
Сиреневый туман кадило навевает,
Как черенок лежит недвижная рука.
По первому теплу, почти в начале мая,
Как куль муки упал на грядку чеснока.
Уместный разговор, что стала жизнь дороже,
Что новой перестройкой нас не удивить,
Что рано он ушел, но все-таки он пожил,
Его могло б и раньше балкой придавить.
Без покаянья слег, хотя грехов — корыто,
Покинул навсегда любимый
