Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
в 1915 году и с которой перейдет в наступление и начнет побеждать русская армия в 1916 году.
К началу Первой мировой войны Севастополь являлся военным портом 1-го класса, который прикрывало более 300 артиллерийских систем. Из них 189 находилось на береговых батареях и были сведены в крепостной артиллерийский полк. Связь флота осуществляли десять телефонных станций почтово-телеграфного ведомства, флота и крепости, а также первая Морская центральная оперативная телефонная станция на двадцать пять номеров, которая имела выходы на городскую станцию и станцию штаба крепости. Для охраны военных объектов и производства крепостных работ с началом войны в городе-крепости была сформирована сводная бригада ополченцев.
С началом военных действий комендант Севастополя распорядился об особом положении, в связи с чем «в городе запрещается всякое движение с 11 вечера до 5 утра, виновные будут задерживаться и подвергаться штрафу в 3000 рублей или аресту на три месяца», а на побережье ввели режим светомаскировки, предписывая гасить все огни не позднее пяти часов вечера.
Наступила осень. 1 сентября 1914 года газеты сообщили, что в ходе борьбы с «немецким засильем» столица Российской империи город Санкт-Петербург переименован в Петроград.
«В Петрограде уже вступила в права хмурая осень с резкими холодными ветрами и серыми тучами, – думал мичман Ярыгин, стоя на палубе своего эсминца «Лейтенант Пущин» и вспоминая учебу в Морском Корпусе. – А здесь, на Черном море в Севастополе еще много солнца, синевы моря и голубизны неба…» Но осенняя погода весьма переменчива.
…Море штормило, северо-западный ветер усиливался, начался дождь. Волны захлестывали носовую часть миноносца по боевую рубку, разбивались о ее основание и двумя рукавами захлестывали ходовой мостик, затянутый лишь брезентом. Находившийся в дозоре эскадренный миноносец «Лейтенант Пущин», зарываясь носом в волну и принимая на свою палубу тонны воды, упорно шел заданным курсом…
На открытом мостике все вымокли с головы до пят – брезентовые обвесы мостика слабая защита от волн. Не помогали ни прорезиненные плащи, ни сапоги. Сильная волна, ударив в правую скулу миноносца, накренила его еще больше… Крен приблизился к критическому, но – все обошлось… Осенние черноморские шторма случаются очень злыми.
Перед войной Черноморский флот по всем статьям имел полное превосходство над турецкими военно-морскими силами. В его составе находились линейные корабли типа «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», «Ростислав», «Три Святителя», «Синоп», два крейсера типа «Богатырь», семнадцать эскадренных миноносцев, двенадцать миноносцев и четыре подводные лодки. В то же время строились четыре мощных линейных корабля-дредноута «Императрица Мария», «Императрица Екатерина Великая», «Император Александр III» и «Император Николай I».
У турок было несколько более-менее боеспособных кораблей: два бронепалубных крейсера «Меджие» и «Гамидие», два эскадренных броненосца «Тортуг Рейс» и «Хайреддин Барбаросса», восемь эсминцев французской и немецкой постройки, поэтому выход турецкого флота из Босфорского пролива для боевых действий против русского флота был в принципе невозможен. Турки неоднократно официально заявляли о своем нейтралитете. Но в российском правительстве опасались спровоцировать вступление Турции в войну на стороне Германии и выпустили директиву, «связывающую руки» командующему Черноморским флотом адмиралу А.А. Эбергарду и указывающую ему избегать агрессивных действий флота, которые могут вызвать войну с Османской империей.
На самом деле нейтралитет Турции был лишь ширмой. Еще в конце июня 1914 года турецкие руководители отправились в Европу: Джемаль-паша – в Париж, а Энвер-паша – в Берлин, с целью выторговать преференции (Греческие острова, часть Болгарии, Карс, Батум…) за участие Турции в войне против России. В Париже Джемаля-пашу встретили торжественно, наградили орденом Почетного легиона, но ни Фракии, ни Импброса, ни Хиоса, ни Лемноса, ни Лесбоса не пообещали. Зато в Берлине Энверу-паше предложили подписать секретную конвенцию о вступлении Турции в войну на стороне Германии в случае вмешательства «в австро-сербский конфликт» России.
Еще в начале августа 1914 года, воспользовавшись неповоротливостью англо-французской эскадры, базировавшейся в Средиземном море, два новейших германских крейсера «Гебен» и «Бреслау» вошли в пролив Дарданеллы. В это же время англичане официально объявили о наложении секвестра на построенные на верфях Англии для Турции дредноуты «Султан Осман и Эввел» и «Решадие», тем самым присвоив семь миллионов фунтов стерлингов, собранных в Турции, по всенародной подписке. В ответ на это турецкое правительство заявило, что провело сделку по покупке германских крейсеров «Гебен» и «Бреслау» еще до войны, придав видимость «законности» пребыванию германских кораблей в Черном море. Это была чистейшей воды фикция.
После «передачи» Германией «под турецкий флаг», вместе с немецкими командами крейсеров, тяжелого «Гебена» и легкого «Бреслау», Турция закрыла черноморские проливы Босфор и Дарданеллы для судов всех наций. Маяки в проливах были погашены, бакены сняты. 15 октября 1914 года немецкий генерал О.Л. фон Сандерс, ставший после подписания 2 августа Союзного договора Турции и Германией фактически вторым халифом, экстренно созвал военный совет и в присутствии султана заявил, что если тот тотчас не подпишет ираде о начале войны с Россией, то крейсер «Гебен» своими орудиями разрушит султанский дворец, а сам султан будет арестован и лишен престола. 11 ноября султан Махмед V подписал ираде. Турция объявила «джихад» – «священную войну» России и странам Антанты.
Командир германской Средиземноморской дивизии контр-адмирал В. Сушон возглавил объединенные германотурецкие силы на Черном море. Немецкие корабли получили турецкие названия – «Гебен» стал «Явуз Султан Селимом», «Бреслау» – «Мидилли», и 16 августа 1914 года на них были подняты турецкие флаги.
Как пишет исследователь А.Б. Широкорад в книге «Спор о Русском море»:
«Первым делом Сушон затребовал из Германии сотни офицеров и квалифицированных специалистов из унтерофицеров и старшин – артиллеристов, минеров, дальномерщиков и других. Их распределили по наиболее боеспособным кораблям и фортам в Босфоре и Дарданеллах. Фортами в проливах стали командовать два немецких адмирала и 10 старших офицеров. Взяв в свои руки мощную радиостанцию Окмейдан (вблизи Константинополя), немцы восстановили независимую от корабельных радиостанций радиосвязь с фортами в проливах и Германией». Немцы интенсивно готовили турецкий флот к нападению на Россию.
В средине октября 1914 года германо-турецкие корабли вероломно напали на наше Черноморское побережье, обстреляв Новороссийск, Феодосию, Одессу и Севастополь. Еженедельник «Летопись войны» за октябрь 1914 года писал: «Истекшая неделя ознаменовалась вступлением в вооруженную борьбу новой союзницы Австро-Германии – Турции. В ночь на 16 октября германские крейсера «Гебен» и «Бреслау» и турецкий крейсер «Гамидие», сопровождаемые флотилией миноносцев и другими судами турецкого флота, действуя порознь, подвергли бомбардировке наши незащищенные черноморские порты: Новороссийск, Феодосию, Одессу».
Два турецких миноносца «Муавинет» и «Гайрет» ночью беспрепятственно вошли в гавань Одессы и обстреляли торпедами и артиллерийским огнем стоящие там корабли и суда, потопив канонерскую лодку «Донец», выведя из строя канонерскую лодку «Кубанец»
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
