что смог вспомнить.
— Хорошо, Гарри, — кивнула все чаще ловившая себя на мысли о доверии Гарри девочка.
Мальчик тщательно следил за тем, чтобы Гермиона всегда была расчесанной и выглядела аккуратной, как и он сам, для чего послал сову в магазин. Вещи, которые у мальчика после этого появились, были хотя бы по размеру. Хорошо запомнив, как важно иметь подходящую одежду и обувь в дни отступлений, Гарри теперь следил за этим как мог. Девочка, о которой никто так давно уже не заботился, считая ее «взрослой», конечно же, оценила.
Заканчивалась вторая неделя с начала учебы. Гарри, разумеется, помнил о Дне Рождения Гермионы, пытаясь понять, как его можно отпраздновать так, чтобы не привлечь излишнего внимания. Кроме того, оставалась проблема Хэллоуина, исчезнувшего Квирелла, и мантии-невидимки, конечно. Странно, но урока полета у воронов пока не случилось, хотя по времени должен был уже. Это Гарри тоже записал в загадки. Что-то в Хогвартсе было не так, кардинально отличаясь от того, что помнилось. Отсутствовал и Снейп, и МакГонагалл, с интересом поглядывал на них обоих декан, и безо всякого интереса — мадам Спраут, при этом барсуки почему-то не выглядели счастливыми.
— Мистер Поттер и мисс Грейнджер, задержитесь, пожалуйста, — попросил профессор Флитвик, рассмотрев все, что его интересовало. Наблюдения подтвердились: стоило ученикам выйти, как Поттер занял очень специфическую позицию, демонстрируя этим опыт, которого у мальчика быть не могло.
— Да, профессор, — мальчик смотрел чуть прищурившись, ни на минуту не останавливая глаза на собеседнике, что заставило Филиуса поежиться.
— Я бы хотел задать вам несколько вопросов, если позволите, — произнес декан факультета.
— Пожалуйста, — ответил грустно улыбнувшийся Гарри. О квалификации профессора он помнил, поэтому просто прикрыл собой Гермиону, оставив палочку в расслабленной руке, свисавшей вдоль тела. Покосившись на позу мальчика, Филиус вздохнул.
— Я не буду вас спрашивать, откуда вы знаете искусство боя, — сразу же объяснил профессор. — Мне интересно, почему вы готовы к бою и почему мисс так напугана?
— А потом вы побежите докладывать? — зло спросил мальчик, чуть наклонившись вперед. Профессор понял, что тот готов кинуться, чтобы дать убежать девочке. Почему-то ученик считал профессора опасным, это было непонятно.
— Клянусь, что ни словом, ни мыслью… — стандартная клятва приватности, на самом деле ничего не гарантировавшая, легко вырвалась на волю из уст уже очень заинтересованного профессора.
— Вы умеете извлекать воспоминания? — поинтересовался последний Поттер, немного расслабившись, но все также защищая мисс Грейнджер.
Продемонстрировав Омут Памяти и объяснив, как извлекать воспоминания, Филиус погрузился в артефакт, чтобы увидеть отчаянный бой Гарри с визуально огромным чудовищем, в котором легко идентифицировался василиск. Досмотрев до конца, профессор тяжело вздохнул. Он понял в чем дело, потому что в воспоминаниях мелькал календарь. Гарри же немного перепутал слои, вытаскивая воспоминания, поэтому в Омуте получилась некоторая каша из узников концлагеря, работы полевого медсанбата, Хвостороги и предателей-школьников. Подделкой воспоминания не были, подсознание мальчика заменило слова и немного сместило акценты, поэтому профессор Флитвик слушал торопливую речь умирающего худого человека о том, как можно выжить в концлагере. «Они называют нас грязнокровками, но придет день, и мы…»
На этом фоне факт того, что Альбус предатель, уже удивительным не был. Правда, судя по воспоминаниям, выходило, что директор предал всех, чтобы служить Волдеморту… Вот это уже находилось вне понимания декана факультета Рейвенкло. А Гарри в свою очередь попросил разрешения, чтобы посмотреть на столы факультетов на своем четвертом курсе.
— Перкс и Турпин на четвертом курсе не было, — заключил мальчик, вынырнув из артефакта. — Значит, их убили.
— Они могли перевестись в другую школу, — заметил профессор, понимая, что несет чушь. Понимал это, как оказалось, и мистер Поттер.
— Сами-то верите, профессор? — немного насмешливо поинтересовался Гарри. — Ладно, а теперь что?
— Если вы хотите максимально защитить мисс Грейнджер, — проговорил Филиус. — То можете заключить с ней помолвку, это уравняет ее статус с вашим, и тогда ее не будут считать «грязнокровкой».
Зачем он это сказал, профессор Флитвик не мог бы объяснить, впрочем, одна причина имелась — магическая помолвка не позволит Поттеру оставить Грейнджер, давая шанс всему Хогвартсу, потому что мальчик был бойцом, а учитывая воспоминания и готовность мистера Поттера, дело могло закончиться очень плохо. А вот «очень плохо» Филиус не хотел, жизнь ему, несмотря ни на что, нравилась.
***
Очнувшийся Северус Снейп пугался своего тела и голоса, при этом узнав Альбуса Дамблдора, но не узнавал больше никого. Очень просил позвать маму, потому что ему страшно. Попытавшийся прочитать зельевара, директор понял, что детский выброс стер личность декана факультета Слизерин примерно до десяти-одиннадцатилетнего возраста. Иногда мужчина принимался звать мисс Эванс, что выглядело очень страшным. Обнаружив метку на своей руке, Северус впал в паническое состояние, по причине «мама меня убьет». Осознав, что зельевара у него нет, Дамблдор впал в ярость, но сумел взять себя в руки, отправив бывшего уже зельевара в Мунго. Надежда на восстановление, впрочем, была призрачной.
На первый взгляд с Минервой МакГонагалл все было в порядке, кроме головных болей, но Поппи заявила, что это в порядке вещей, поэтому Альбус пожелал своей заместительнице выздоровления, выйдя затем из Больничного Крыла. Все больше Дамблдор убеждался в том, что во всех бедах виновата именно Шляпа, отчего желание спалить ее Адским пламенем только росло, особенно если учесть, что водворить древний артефакт на место все-таки удалось. Продиагностировать Поттера удалось, при этом, судя по результатам, мальчик остался жив только потому, что его организму как-то удалось забрать все силы у развеявшегося затем крестража.
— Августа может потребовать преференций, — задумчиво проговорил Дамблдор, войдя в свой кабинет. — Значит… значит… хм… надо подумать…
— Курлык, — заметил феникс. Означало ли это курлыканье что-то осознанное или нет, Альбус не задумывался, у него сейчас была проблема посложнее.
— Гарри у нас тогда будет запасным Темным Лордом, — решил Альбус. — Детство у него было как раз таким, чтобы всех возненавидеть, на втором курсе познакомим с василиском, на третьем… На третьем надо будет его противопоставить Герою, но сначала…
— Что вы задумали? — равнодушно поинтересовался портрет Блэка.
— Объявлю-ка я Поттера фальшивым героем… — чем больше Дамблдор обдумывал эту мысль, тем больше она ему нравилась. — Но не сейчас, а на каникулах. Может быть, даже на летних…
— Вам Хогвартс не позволит, — сообщил директору то, что тот и так знал
