этой истории ты уже знал?
— Большую часть, — признался он. — Я не знал, что ты была там во время стрельбы, и что хоть кто-то мог подумать повесить всю вину на тебя, но знал про то, что он стрелял.
Трик нахмурился на Тао.
— Ты знал… и не сказала нам?
Тао снова пожал плечами.
— Райли должна решать, когда рассказать.
Доминик выгнул бровь.
— Значит, для тебя нормально знать правду и молчать?
— Я узнал её прошлое из-за необходимости убедиться, что все — включая Райли — в безопасности от него. И не собирался превращать историю в повод для сплетен; Райли этого не заслужила. — Тао повернулся к ней. — Кто-то должен поехать с тобой. Я хочу, чтобы ехал я. Если ты этого не хочешь, я останусь.
— Правда? — спросила Райли.
— Нет, подумал, что будет мило сказать это.
Она изо всех сил старалась сдержать улыбку, но понимала, что губы дёрнулись.
— Мы закончили. — Райли могла спорить сколько угодно, но это ничего не поменяло бы. Упёртый волк не сдастся. — Где дети?
— Пекут печенье с Грейс и Лидией, — ответила Макенна. — Со мной им стало скучно. — Она надула губы, что рассмешило Райли. Всем членам стаи нравилось проводить время с детьми, но Макенна всегда хотела этого больше всех.
Райли вышла из гостиной и пошла по тоннелям, пока не пришла в просторную и современную кухню.
Саванна, чьи руки были в тесте, подняла голову и улыбнулась.
— Райли, смотри, мы делаем печенье.
— Круто, хочу помочь. — Райли провела остаток дня с ними, готовя печенье, рисуя картинки и бегая у реки.
Позже тем же вечером она проводила детей в их маленькую спальню, улыбаясь, вдыхая ароматы детской присыпки, свежего белья и цветных карандашей. То, что однажды было простой комнатой для гостей, сейчас стало детской. На стенах висели красочные плакаты с мультяшными героями, книги сложены в нише в стене пещеры, а бумага, цветные карандаши и книжки-раскраски разбросаны на маленьком столе.
Как обычно, она помогла детям переодеться в пижамы, а затем включила лампу в шкафу и оставила дверь приоткрытой. Саванна схватила плюшевого волка из забитой игрушками коробки, а Декстер выбрал маленькую красную машину, прежде чем забраться в кровати. Райли накрыла детей одеялами, а затем опустилась на колени на ковёр между кроватями.
— В пятницу мне нужно уехать на несколько дней.
Лучше сказать им сейчас, чем они услышат об этом от кого-то другого. Они впервые разлучатся с момента как встретились в приюте, и Райли подозревала, что будет сложно.
Саванна сильнее прижала к себе плюшевого волка.
— Уезжаешь?
— Всего на выходные. Это недолго.
— Зачем? — спросил Декстер, тихим и обеспокоенным голосом.
— Я еду повидаться с моими дядями, — ответила Райли. — В честь них пройдёт вечеринка, и я хотела бы там быть.
— Мне нравятся вечеринки, — заявила Саванна. — Я могу поехать?
Райли печально ей улыбнулась.
— Не в этот раз, милая.
Саванна надулась.
— Ты же не поедешь туда одна? Тарин говорит, что нам нельзя ходить одним.
— Тао поедет со мной.
Саванна свела брови.
— Но он плохо к тебе относится.
— А я к нему.
Саванна захихикала.
— Я тоже.
— Ты вернёшься? — спросил Декстер, играя машинкой.
Райли кивнула и уверенно ответила:
— Да.
Ребёнок продолжал на неё смотреть.
— Обещаешь?
В груди заныло от его мольбы.
— Обещаю, — поклялась она. Вот и ответ на вопрос о том, насколько тяжело будет им и Райли, если она навсегда покинет Стаю Феникса. Это было бы мучительно.
Она любила детей с того момента, как Декстер предложил ей чёрствое печенье, а Саванна коснулась её волос, казалось, загипнотизированная цветом. Обычно люди опасались воронов, но дети не проявляли такой насторожённости. Только любопытство и одиночество, с которыми она могла справиться. У Райли была с ними такая связь, которой не было ни с кем кроме дядюшек.
Уложив детей, Райли тихо закрыла дверь их спальни и направилась к себе. Боже, она так устала. Зверски устала. Но для Райли существовала большая разница между устать и хотеть спать. Она могла быть абсолютно вымотана и очень нуждаться в отдыхе, но это не означало, что уснёт. Часто она лежала часами, смотря в потолок и надеясь уснуть, но сон так и не приходил. С самого детства она страдала спонтанной бессонницей, и Райли вроде как привыкла к этому. Но бесило всё так же.
И раз сейчас Райли спать не хотела, решила не отправляться в кровать. Вместо этого она разделась и вышла на балкон. Широко раскинув руки, она перекинулась. Кости затрещали и ломались, пока тело сжималось, и ворон вырвался на свободу. Птица встряхнула телом, укладывая перья, затем широко раскинула крылья и взмыла вверх.
Глава 4
В пятницу днём Тао с сумкой на плече вышел из своей комнаты, к ждущему его Данте. Заперев дверь, Тао поздоровался:
— Привет!
— Отвезу вас в аэропорт, — сказал Данте.
Тао кивнул в знак благодарности. Друг Ника как раз улетел на частном самолёте, а значит, Тао с Райли полетят простым рейсом.
— Заберу Райли, и встретимся внизу.
— Знаешь… может, за эти выходные разрушишь её барьер? И не пытайся говорить, что не хочешь её. Не надо лгать. Можешь спорить о чём угодно, но между вами такая химия. Как в момент предварительных ласк. Так забавно наблюдать, как вы кружите друг вокруг друга, словно осторожные хищники. Если хочешь знать правду, думаю, что она тебе подходит, как и ты ей.
Учитывая, что Бета силён в контроле и требовал уважения, Тао удивило, что Данте проникся к Райли теплотой. Та жила по собственным правилам и сопротивлялась всем попыткам контроля.
— Не ожидал, что она тебе понравится.
— Почему?
— Она импульсивна, её не заботят авторитеты, и её ворон продолжает плевать на Грету.
Во взгляде Данте плескалось веселье.
— Вороны очень мстительны, а Грете нравится донимать Райли. Думаю, её ворон просто платит тем же.
Тао фыркнул.
— Без разницы. Встретимся на парковке. — Перекинув сумку с вещами в руку, Тао пошёл по туннелям.
За последнюю пару дней он не часто видел Райли — работал допоздна и охранял территорию по периметру. Так что они виделись только вечером за ужином. Он намеренно садился с ней рядом, прижимаясь бёдрами к её бёдрам, и при возможности играл с её волосами — едва различимый собственнический жест, который заметили все.
Подойдя к её комнате, он постучал в дверь. Она открыла, выглядя уставшей. Он не удивлён, потому что однажды услышал, как она рассказывала Макенне, что страдает от бессонницы.
— Собралась?
— Да, — ответила она. — Возьму сумку и… что ты делаешь? —
