войск были сконцентрированы на Минском направлении. Как позже докладывала разведка, концентрация войск была такая, что даже если бы мы были во всеоружии, то скорее всего не смогли бы удержать оборону. Плюс, впервые за всю войну, враг использовал тяжёлые танки, против которых мы мало что могли противопоставить. Даже у нас таких танков сейчас не было.
Минус нашей разведки в том, что они не смогли выявить появление у врага новой техники. Хотя глупо их ругать. Требовать от одного Фраучи, чтобы он за один лишь год своего служения смог учесть всё и выявить то, что обычно нарабатывается десятилетиями, как минимум глупо. Я всё прекрасно понимал.
Плюсом ко всему, как назло, в укрепрайонах на Минском направлении практически перед самым наступлением произошла ротация и вместо опытных бойцов на укреплениях оказалась молодёжь. С одной стороны — недоработка и большое упущение, с другой стороны — бойцами ведь тоже надо отдыхать. И даже непонятно, что было бы хуже: молодёжь или уставшие бойцы.
Да, мы ожидали нападения на Минск, но всё-таки думали, что опытные солдаты получат хоть какую-то передышку и успеют отдохнуть и вернуться на свои посты. К тому же, мы не ожидали удара так быстро. Да и такого количественного перевеса тоже никто не ожидал. Ну что говорить. Стоит только лишний раз посетовать. Да, нас переиграли. К тому же, сыграло злую шутку и разделение наших войск. И не факт, что если бы не было этого разделения и ротации, мы смогли бы выстоять.
Надо поставить зарубку. Помимо военной разведки, нам требуется ещё и политическая разведка, чтобы быть в курсе дел других государств. Глядишь, так легко бы и не попались. Хотя, с другой стороны, в Финляндию тоже надо было войска отправить.
Российские газеты, которые внимательно следили за ходом сражений, стали обвинять командование и поносить Рокоссовского, обзывая того бездарным начальником. В итоге, в течение трёх дней вражеские войска смогли пробиться к Минску, и Рокоссовский, осознавая, что несколько наших дивизий могут оказаться в котле и бессмысленно погибнуть, приказал им отступить. В итоге, Минск был оккупирован. При том, что очень быстро. До обидного быстро.
Уличные бои вести смысла не было. Максимум, что войска могли сделать — задержать противника на короткое время и ненадолго затянуть взятие города. За такую цену, нам подобного добра не надо. Без поддержки войск удержать Минск не получилось бы. Смысла не было. Перебрасывать части из Финляндии тоже неверная идея, а лишняя суета и спешка хороша лишь при ловле блох.
В который раз посетовал, что нам необходимо увеличивать количество войск, а не раздёргивать имеющиеся.
Потери врага за это наступление, по подсчётам, составили больше двухсот тысяч человек. Мы потеряли примерно столько же, сколько у нас было потеряно за всё время с начала войны — всего пятьдесят тысяч. Да, враг потерял значительно больше войск, чем мы, но мы потеряли территории и наши города с нашими подданными были оккупированы врагом. И я затрудняюсь сказать, что в этом случае хуже.
Оставалось теперь понять, как быть дальше. Да, вряд ли враг сунется снова по киевскому направлению, но и оставлять тылы нельзя. Было принято решение во что бы то ни стало отбить Минск, но для этого нужно правильно рассредоточить силы. Единственное, что мог сделать Рокоссовский в такой ситуации, это направить армию, вернувшуюся из Румынии во главе с Жуковым, чтобы не пропустить врага вглубь России. Но это решение стояло пока под вопросом и требовало глубокого рассмотрения. Может, Жукова следовало бы и в других направлениях использовать с большим толком. Главное, не торопиться и не совершать ошибок.
Мы смогли-таки, с помощью нескольких ударов, отбросить противника на несколько километров. Но для того, чтобы вести наступление на Минск и отбить город, сил у нас пока не хватало. Необходимо было срочно доводить армию хотя бы до трёх миллионов, и это с учётом перекрытия потерь. А сейчас у нас чуть больше двух миллионов человек наберётся. И это почти впритык. И здесь остаётся либо делать как в 1941 году — бросать необученных людей на противника, либо опять немного подождать. Хотя сколько уже можно ждать? Пока мы только отступаем, лишь изредка огрызаясь.
В который раз огорчаюсь. Да у врага потерь гораздо больше, но территорию пока что сдаём только мы. А удачного момента для контрнаступления всё нет и нет.
Российские газеты, внимательно следившие за обстановкой на фронтах, продолжали обвинять во всех грехах Рокоссовского. Требовали, чтобы император его срочно сместил, а лучше отправил ссылку или казнил. И не объяснишь ведь, что Рокоссовский хоть и сдал город, но сохранил немало жизней солдат. Да и как объяснить, что страдания наших подданных в Минске под пятой врага — это трагедия, но меньшее из зол.
Чтобы отвлечь внимание газет и людей, и дать народу и армии веру в хороший исход и вдохновить на свершения, Рокоссовский с моего разрешения решился на оккупацию Швеции. Я даже заранее связался со шведским послом и принёс извинения, пообещал, что весь ущерб, принесённый Швеции, будет компенсирован. Но пока в Дании стоит немецкий корпус, который представляет особую грозу для русских территорий, мы не можем себе позволить бездействовать. Мы частично оккупируем Швецию, даже не оккупируем, а устроим в ней несколько коридоров и разместим наши части в тех местах, где может высадиться враг.
Кроме того, мы наметили и иной план. Что, если оккупация пройдёт без особых трудностей и потерь, то сразу бросить силы на освобождение Дании.
Понимаю, что по отношению к шведам мы поступаем не очень красиво. Но ни один из жителей Швеции не пострадает, а все затраты и ущерб будут компенсированы. Правда, не сейчас, после войны, и не за наш счёт, а за счёт репараций, которые мы получим от Германии и Франции. Но, тем не менее, от своих слов мы отказываться не собираемся.
Посол Швеции заявил нам протест от лица короля Швеции, а российский посол в Швеции получил ноту протеста. Однако, что примечательно, Швеция не стала не то что разрывать с нами дипломатические отношения, но даже не стала отзывать своего посла для консультации. То есть Швеция отнеслась с пониманием. Да, они недовольны. А кто был бы рад? Но при этом дали нам возможность действовать.
И ещё один плюс мы получили от оккупации Швеции — Германия и Франция лишилась поставок высококачественного железа. Мы заняли порты и не выпускаем шведские корабли. Заодно и немецкие корабли, гружённые железом, захватили и переправили в Петербург. Опять-таки, мы стоимость железа компенсируем Швеции. Даже не будем проверять, оплатили ли немцы или французы это сырье. Стало быть, если шведы и получат двойную прибыль, нам не жалко, крохоборничать мы не будем.
Я, тем временем, давил на Кутепова и Мезинцева, заставляя их ускорить темпы мобилизации. Планом максимум поставил набрать в спешном порядке в армию еще два миллиона человек и увеличить её численность до четырёх миллионов человек. Благо, добровольцев у нас хватает. Около миллиона мы наберём за счёт добровольцев, ещё миллион за счёт мужчин призывного возраста. С оружием у нас проблем нет, с обувью и продовольствием тоже, но есть проблема с обмундированием. Даже с помощью, поступающей от женских монастырей, одежды недостаточно.
Я отдал приказ изымать любое форменное обмундирование, имеющееся в разных министерствах. Например, Министерство путей и сообщения отдаст шинель железнодорожников. Связисты отдадут шинели почтальонов. Надеюсь, что мы сумеем вскоре переодеть всю нашу армию как полагается за месяц-другой, но пока должно быть хоть какое-то единообразие.
А пока мы усиленно готовились к контрнаступлению. Минск оставлять было нельзя. Разумеется, армейская разведка получила задачу связаться с теми, кто готов продолжать борьбу в оккупированном городе. Но пока нам важнее, чтобы люди себя берегли. И пока нам достаточно только разведданных и информации из первых рук. Минск — город крупный. Наверняка немцы и французы разместят там свои штабы. Но и у нас будет место для манёвра. Думаю, что наладить связь труда не составит. А самое главное, нужно начать партизанскую войну на оккупированной немцами белорусской земле, которая соответствует трети территории Беларуси.
В Польше партизанская война уже идёт. Но в Польше партизанские отряды возникают стихийно, практически без нашего надзора и помощи, но в этом они сами виноваты. А вот в Беларусь необходимо направить подготовленных диверсантов, которые будут действовать наверняка.
Ну что ж, бой продолжается.
Глава 8
Минск
Я всегда уважал белорусов,
