древние кристаллы,
И вздрогнут тут же даже божества,
Когда мы распахнём свои порталы,
И мир пожрёт космическая мгла.
Пусть долго не взывали к нам обряды,
И пусть Неименуемый забыт.
Мы храмы возведём средь маскарадов,
Под грохот мощных дьявольских копыт.
С последним вздохом обречённой плоти,
Победа далека и отнята.
Настану я – и всё в момент умолкнет.
И сладко воцарится темнота.
Андрей Миля
ТЬМА
Андрей Миля – автор то ли страшных, то ли мерзких историй и читатель, который в хорроре не любит хэппи-энды. Родом из Курской области, ныне живёт в Москве. К хоррору тяготеет с детства. Имеет несколько печатных публикаций.
Я слышу мёртвых голоса,
А иногда их вижу лица,
Безумья жизнь моя полна,
И ночью мне почти не спится.
Жизнь после смерти есть, я знаю,
Но лучше б не было её,
Ведь нет в ней общего с тем раем,
В который верят, ничего.
В ней нет ни радости, ни света,
Лишь стоны мёртвых и их плач,
Вы не найдёте там ответа:
Творец нас создал иль Палач?
Я закрываю свои очи
И уши затыкаю я,
Но ещё до прихода ночи
Вновь слышу мёртвых голоса.
Незваный призрак в дверь скребётся,
С собою холод он несёт.
Войдёт в мой дом, и вновь начнётся
Сбежавших в мир наш хоровод.
А вслед за ними тьма придёт,
Их всех зажмёт в своих объятьях,
Давно умерших вновь распнёт,
Потом сожжёт соломой в платьях.
Она коснётся моих ног,
Не понимая в чём тут дело,
Ведь я здоровьем хоть не плох,
Но она видит моё тело.
По коже холод пробежит,
И тьма опять меня коснётся,
Посмотрит, что-то там решит,
А после в мир иной вернётся.
И так почти каждую ночь
Она приходит в мои стены,
Никто не может мне помочь,
Но я не стану резать вены.
Ведь после смерти будет тьма,
Я не хочу в её объятья.
Я не хочу попасть туда,
Где только тьма, и где нет счастья.
Кассандра Тарасова
РУСАЛКА
Кассандра Тарасова – российская писательница, художник, автор рассказов и повестей в жанре фантастики и детской литературы.
Родилась в г. Москве. Выпускница Государственного университета управления (ГУУ) по специальности «Связи с общественностью».
Писать начала в 19 лет, с 2009 года – постоянный автор на сайте Проза.ру. С 2014 года состоит в Российском союзе писателей. Выдвигалась на премию «Писатель года» в 2015—2018 гг., в 2019 году – семинарист и автор-участник Крымкона «Фанданго-2019».
Под берегом цветущим,
Укутанный волной,
Спит в остове гниющем,
Гарем подводный мой
В нём – женихи, и каждый
Смеялся – и затих.
Все любят мои песни —
Прекрасней нету их.
Возьму венок невесты,
Что плыл у берегов.
В воде цветам нет места,
Как нет и для врагов.
В полночный час подлунный
Я выйду танцевать.
Сестрицы мои мёртвые
Мне будут подпевать.
В ночи с ветвей заложные
Нас будут дети звать.
Представлю невозможное —
Представлю, что я – мать.
Анастасия Туровская (Янси)
ВЕДЬМИНСКАЯ СКАЗКА
Анастасия Туровская (Янси) стихами балуется с детства. Пишет городскую, философскую, любовную лирику, мрачные сказки и сюрреалистичные истории. Её творчеству близка модернистская техника «потока сознания», символизм, сюрреализм и декаданс. В 2019 и 2020 годах стала лонг-листёром «Филатов-Феста». Печатается в поэтических сборниках и журналах, например, в «Литературной Евразии», в ЛитПро «Ритмы Вселенной», выпусках ИД Перископ, рязанских изданиях и др. В 2018 году в Санкт-Петербурге вышла книга «рОковые сказки», написанная в соавторстве с поэтом Марией Эспуар, а в ноябре 2019 года – книга «Разнотравье городов» (презентация состоялась в г. Рязани). Иногда выступает в Рязани, Москве и Санкт-Петербурге. В Рязани организует поэтические вечера в котокафе «Лофткот».
Оживший рождественский ангел
С крылами из белого шёлка
На лютне заснеженной звонко
Разлучную песню играет.
Из круга костей, рун-шептален
Тебе, до последнего вздоха,
Мой рыцарь, любимец порока —
На память фарфоровый ангел.
За пазуху спрятав подарок,
Небрежно кивнул на прощанье.
Ты многих сгубил обещаньем —
Что ж, сердце врачует исправно
Лишь месть… В краях чужедальних,
В объятиях ведьмы моложе,
Тоска непосильная гложет —
Играй тому весело, ангел!
Лей в чашу с Мадерой проклятье,
Пой заговор лютый над спящим…
Кто ищет трофеи – обрящет.
Сомкнётся же тьма необъятна:
Пусть сохнет, как прут, руки свесив
В бессилье, скупая составы
От хворей. Мне ворон двуглавый
Приносит февральские вести:
Ты маешься дико и страшно
В тисках неотвязных видений,
Вобрав всю печаль до последней
Обманутой жизни. Украшен
Твой стяг окровавленной славой,
Чертог позолотой завидной…
Да толку! Дрожащий, покинут
Людьми и рассудком, без права
Последнего слова, дотлеешь
С костром первомайским наутро
Великого Шабаша. В мутном
Сознании вздыбится тенью
Крыло из чернильного шёлка…
На то моя воля и правда —
О, скоро цветами расплаты
Распустится майская тонкость!
И взмоет в рассветное небо —
Назад – снов людских не нарушив,
Мой ангел, простая игрушка —
Пленённый пылающий демон.
Дмитрий Николов, Александр Дедов
МИР
Дмитрий Николов родился в Харькове, по образованию историк-археолог. Публиковался в сборниках, журналах, вебзинах и альманахах «Самая Страшная Книга-2021», «Мир Фантастики», «Опустошитель», «DARKER», «Мю Цефея», «Рассказы», «Аконит» и др. Работает в самых разных жанрах: от фантастики и мистики до постхоррора и психологического реализма.
https://vk.com/veroyatnost_nevozmojnogo
Александр Дедов родился в г. Волжский Волгоградской области. По образованию юрист уголовно-правовой направленности.
Публиковался в альманахах «Redrum», «Бесконечная история», «Чемодан», а также в вебзине «DARKER». Финалист ЧД-2017 и нескольких конкурсов альманаха «Квазар», победитель конкурса боди-хоррора «Эмбрион».
Создатель и лидер коллектива первого в России альманаха гримдарка и тёмного фэнтези «Медианн». Предпочитает писать тёмное фэнтези и мрачную научную фантастику.
https://vk.com/sheol_and_surroundings
https://vk.com/mediann.zine
Пролог
Она
Трущобы у рыбного рынка
я помню, как будто вчера…
Краюха, неполная крынка,
торговки, воры, юнкера;
Измешены грязные улки,
как тесто, под натиском пят.
Часы бьют на ратуше гулко.
Колёса двуколок скрипят.
Сквозь крики и грязную ругань
неделя к неделе – года.
Заляпанный столик не струган,
сквозь крышу сочится вода.
Несчастный удел одиночки
приклеился, точно репей.
Как мать отказалась от дочки,
так нет и любимого ей.
Стенания, вздохи и всхлипы
впитались в мой угол и кров.
Облезлые старые липы
со всех собирались дворов
и было до скрипа смешно им
глядеть, как, совсем не шутя,
молилось в слезах под луною
забытое
