которые могут в ней скрываться.
Оставалось только надеяться, что это – обман зрения, ведь от переутомления и не такое бывает. Чтобы избавиться от этого видения, я зажмурилась и, затаив дыхание, какое-то время пролежала на полу.
Открыв глаза, я сразу поняла, что что-то не так. Комната почти неуловимо изменилась. Тусклый свет приобрел красноватый оттенок, на улице – тоже. Я встала и осмотрелась. Вокруг было чуть более пыльно, чем я привыкла видеть, а в двери появилась небольшая дверка, как для кошки. Более крупных изменений не наблюдалось.
Чтобы понять, что же здесь происходит, я решила выйти на улицу и осмотреться. Дорога между изгородями коттеджей, на первый взгляд, осталась неизменной, а вот кусты вдоль заборов меня смутили. Ни одна ветка не дрогнула за то время, пока я брела по улице. Ни ветерка я не ощутила на коже. Небо над головой было темно-красным и казалось таким низким, будто вот-вот рухнет на голову и придавит собой.
Была глубокая ночь, поэтому я, не боясь встретить людей, вышла в любимой клетчатой пижаме. Вопреки моему разумению, прохожих было изрядно. Гуляли парочки, семьи с детьми, да и просто спешащего по своим делам народа хватало.
Что примечательно, несмотря на оживленность в поздний час, ни в одном окне не горел свет.
– Извините, но что происходит? – схватила я за рукав идущую мимо девушку в деловом костюме.
– А что происходит? – она удивленно приподняла бровь, и я поняла, что она действительно не видит ничего странного.
Я не решилась задавать ещё какие-то вопросы, чтобы не показаться сумасшедшей. Теперь мне требовалось собраться с мыслями и решительностью, чтобы продолжить исследование местности. Я углядела улочку поспокойнее и свернула туда.
Как только я сделала шаг с основной дороги, меня остановила милейшего вида бабушка:
– Милая, я слышала твой вопрос, – улыбнулась старушка. – Сдаётся мне, я смогу тебе ответить и все объяснить.
– Я готова со всем вниманием выслушать вас, – улыбнулась и я в ответ.
– Пойдем, дорогая, – потянула она меня к ближайшему дому.
Бабушка провела меня сразу на кухню. Там был порядок, но далеко не чистота. Все в помещении покрывал такой же, как и в моем доме, слой пыли. А в каждой двери снизу была проделана маленькая дверца. Свет хозяйка включать не стала, но накрыла стол к чаю, что меня немало удивило.
– Тебе, верно, интересно, почему мир так изменился? – в глазах старушки читалось понимание. – Все дело в том, что твой мир остался неизменным. Это просто другой слой реальности. Ты, скорее всего, посмотрела в глаза привратника – это самый частый способ попасть сюда. Чуть реже бывает так, что волшебники, путешествующие между мирами, открывают не ту дверь и – оп! – они здесь. Но в тебе я магии не чую, а стало быть, первый вариант – верный.
– Бабушка, но что это за место? – голова начинала трещать. Нет, я, конечно же, из тех людей, которые мечтают, чтобы магия оказалась реальной, но, при этом, я не особо верю в это.
– Это мир детских кошмаров, – запросто сказала старушка. – Сюда очень просто можно попасть, да и выйти – не очень сложно, просто, не все хотят.
А дело все – в том, что те, кого создала и демонизировала детская фантазия – вполне нормальные ребята. Не без своих закидонов, конечно, но все же. А так как они не могут существовать нигде, реальность просто скопировала для них нашу действительность с небольшими поправками.
Например, они не любят яркий свет. Такими уж их вообразили.
Поэтому, и день, и ночь – такие, как сейчас. А в домах, чтобы их не беспокоить, мы никогда не включаем свет. Глаза привыкают к темноте. Зато, в этом мире есть волшебство. Достойная плата, верно?
Старушка подлила еще чая и достала свежее печенье.
– Или вот, например, – продолжила хозяйка дома. – Учитывая, что здесь нет дня и ночи, каждый сам выбирает для себя режим жизни, а волшебство потом все сглаживает.
– Но где же сами… монстры? – в ужасе спросила я.
– Везде. В темных углах, под кроватями, на чердаках. Как ты думаешь, зачем во всех дверях эти дверцы? – бабушка усмехнулась. – О, милая, не нужно их бояться. Они не вмешиваются в нашу жизнь и не вредят людям. Пока мы с ними считаемся. И кстати, тебя, должно быть, удивляет повсеместная пыль? Так вот, это прах. Он остаётся, когда кто-то из них прекращает своё существование. К этому тоже легко привыкнуть.
Я осмотрелась по сторонам. Магия, значит… Но у меня есть работа, на которой я добилась успеха, приложив немало усилий, любимый человек, родители.
– Здесь остаются те, кому нечего терять, и находят в этом мире что-то, – видя мои раздумья, ухмыльнулась старушка. – Смотрю, ты здесь оставаться не хочешь. Так?
– Да, не хочу.
– Тогда пойдём, милая. Всегда есть путь, чтобы вернуться. И привратники, которые сюда приводят новеньких, иногда ошибаются.
– А зачем сюда вообще кого-то приводить?
– Чтобы мир существовал, ему нужны не только вымышленные жители, но и реальные. Кто-то, кому этот мир нужен.
Бабушка открыла передо мной дверь спальни, пропуская вперёд.
– Загляни под кровать, милая. И удачи тебе.
Я опустилась на пол и вгляделась в темноту. Из темноты на меня, слегка светясь, смотрели те же глаза, что и у меня дома. Я снова зажмурилась.
По моим ощущениям, так ничего и не произошло, и я решилась открыть глаза. Комната стала прежней. На всякий случай, я выглянула в окно. Темнота, тишина, легкий ветерок колышет кусты, а небо – темно-синее.
Я вернулась в постель, но сразу уснуть не смогла. Что-то в том мире меня зацепило…
Сон
Открыв глаза, я осмотрелась. Вокруг – поле подсолнухов, и ни в одну сторону не видно его края. Голова чуть кружится, а сознание немного плывет – довольно странное ощущение, но очень знакомое. Кажется, такое уже бывало. Вот только когда…
Несмотря на все странности, опасности я не почувствовала и поэтому решила идти хоть куда-то, просто, чтобы не стоять на месте. Я шла довольно долго, иногда мне даже казалось, что я вижу на горизонте что-то интересное, что может стать целью моего похода, но это оказывалось миражом. От этой мысли мне стало нестерпимо тоскливо. Обилие ложных целей угнетало и, со временем, мне становилось всё сложнее сосредоточиться и заставить себя идти к новому, вероятно, миражу.
Не сдаваясь, я шла вперед с упорностью танка. Ну или барана. Тут зависит только от того, с какой стороны смотришь. А тем временем, прерывая мои раздумья
