— Впоследствии я отказалась от участия в таких делах. Но людям иногда надо делать и то, что не хочется. Я уверена, на моем месте и вы поступили бы так же. В самой природе человека заложено желание помочь тому, кто невыносимо страдает.
— Эмма, миссис Бленнерхассет хотела бы поговорить с вами о Топо, где она планирует провести отпуск со своим мужем. Вы не возражаете? — обратилась к ней миссис Тэлбот.
— Никоим образом! — воскликнула Эмма и поспешно, мило улыбаясь брату и сестре, вышла из комнаты.
Кейн, сопровождавший ее, попросил:
— Если Рори будет очень досаждать вам, дайте мне знать.
— Спасибо, но я в состоянии позаботиться о себе сама.
— Они оба сильно испорчены, — сказал он с холодной беспристрастностью. — На них истратили слишком много денег, не ожидая никакой отдачи.
— Рори сказал, что учится на магистра делового администрирования.
— Да, предполагалось, — резко ответил Кейн. — Он достаточно умен, чтобы учиться, но хватит ли ему терпения — это уже совершенно другой вопрос!
— Не беспокойтесь обо мне, Кейн. Я знаю, что выгляжу беззащитной и даже глупенькой, но я не такова! И еще: хотя очень мило получить братский совет, я в нем совсем не нуждаюсь.
Они уже почти подошли к пожилой женщине, сидевшей на диване рядом с мужем. Кейн замедлил шаг и проговорил с легкой грубоватой улыбкой, которая вызвала у Эммы спазм в животе:
— Я думаю, это больше похоже на отцовский совет!
Его улыбка исчезла, уступив место чисто мужскому обаянию, отчего лицо миссис Бленнерхассет, когда она взглянула на Кейна, тут же просияло улыбкой.
Почувствовав облегчение, Эмма присоединилась к пожилой паре и долго выслушивала их планы на отдых в ее родном городе.
Она сидела с ними до тех пор, пока наконец кто-то из гостей не собрался уходить. Стоило одному взглянуть на часы, как другие последовали его примеру, и через десять минут комната опустела. Остались только Эмма, Джилы и Тэлботы.
— Как вы доберетесь до дома? — спросил Эмму Рори Джил, улыбнувшись ей одной из своих заученных улыбок.
Без всякого выражения Кейн проговорил:
— Я отвезу мисс Сондерс.
Аннабель открыла было рот, но тут же закрыла его.
Видно, сейчас придумал, решила Эмма, быстро взглянув на суровый профиль Кейна.
Она никак не могла отогнать тревогу, промелькнувшую в глазах его матери. Неужели миссис Тэлбот тоже сноб? Или она обнаружила связь между Эммой и той девушкой, которая разрушила жизнь ее падчерицы семь лет назад?
Это было в высшей степени невероятно. Не сходи с ума! — сурово приказала себе Эмма.
Опять пошел дождь, и, пока машина ехала по аллее, свет фар освещал стройные влажные стволы магнолий и большие заостренные бутоны цветов, вспыхивающие на какую-то долю секунды и снова исчезающие в темноте. Дрожа от холода, Эмма устроилась на заднем сиденье.
В конце аллеи Кейн сказал:
— Я заеду за вами завтра в девять утра, и мы поедем кататься на лошадях, а потом устроим Лаки тренировку.
— Лучше мы пешком, — твердо сказала Эмма. — Прогулка только пойдет Лаки на пользу.
— А что, если он по дороге посеет смуту в стаде?
Эмма холодно проговорила:
— Если вам так будет лучше, я поведу его на поводке.
— А вы сумеете сдержать его?
Не обращая внимания на скептический тон, Эмма ответила:
— А мне и не придется его сдерживать, Лаки пойдет рядом, как джентльмен.
Машина выехала из ворот и поехала по дороге. Но не успели они преодолеть и половины пути, как большая машина резко затормозила и неожиданно остановилась.
— В чем дело? — удивилась Эмма, дернувшись на сиденье так, что ремень безопасности впился ей в грудную клетку.
— Ротвейлер на свободе! — рявкнул Кейн.
И действительно, Лаки прыгнул навстречу машине, черный и блестящий, как сама ночь.
— Пустите его на заднее сиденье, — приказал Кейн, подавшись назад и открыв дверцу.
— Он весь мокрый…
— С водой я разберусь, — мрачно сказал Кейн. — Вот кровь — это другое дело.
Лаки вскарабкался на заднее сиденье и сел, повинуясь резкой команде Эммы.
— Не представляю, как он выбрался из дома, — пробормотала она с несчастным видом. — И уже на улице давно — он весь мокрый!
— Может, вы забыли закрыть окно?
— Нет, я все обошла, все окна были закрыты.
— Одно окно легко пропустить.
— Я не пропустила ни одного, — горячо возразила Эмма. — Более того, я проверила их дважды, как всегда, потому что этот дом не мой. — Но двери — заперла ли она двери? Она выбежала через входную дверь встретить Кейна, чтобы он не промок, — неужели она забыла закрыть ее за собой? Нет, он бы это заметил! А дверь с черного хода? Как ни пыталась, Эмма не могла вспомнить, закрыла ли она эту дверь на ключ.
Когда машина остановилась у ворот, Эмма потянулась к ручке двери, но Кейн остановил ее:
— Я сам.
Он открыл ворота, затем, не говоря ни слова, проехал через них и на площадке для парковки машин, находящейся с боковой стороны дома, развернул машину лицом к дороге.
— Оставайтесь на месте! — скомандовал Кейн.
Он вышел из машины, и свет, загоревшийся во дворе, высветил полуоткрытую дверь черного хода. Эмма воскликнула:
— О черт!
Лаки заскулил, а потом коротко и отрывисто гавкнул.
— Обойдите машину, — тихо сказал ей Кейн, — садитесь за руль и заприте дверцу.
— Я…
— Делайте, что говорю!
Эмма, подчиняясь этому властному приказу, уже выбиралась из салона. Кейн передал ей ключи от машины, накрыв ее руки своими длинными пальцами, и сказал так тихо, что она едва его расслышала:
— Заводите.
После секундного замешательства Эмма опять подчинилась.
Мотор ожил и заурчал.
— Вы хорошо видите ночью?
— Великолепно.
— Тогда не включайте фары. Отгоните машину за ворота и, если через пять минут я не вернусь или вы увидите еще кого-нибудь, возвращайтесь к нам домой и вызовите «скорую помощь».
— Но…
— Делайте, что вам велено! Я возьму собаку.
Явно соглашаясь, что это серьезное мужское дело, Лаки выпрыгнул из машины и начал было нетерпеливо обнюхивать землю, но, повинуясь команде Кейна, подошел к нему и последовал за ним в дом, оставив Эмму в закрытой машине.
К счастью, машина была с автоматической коробкой передач, поэтому Эмма смогла без труда медленно проехать по аллее и выехать за ворота. Широко раскрыв глаза и уставившись невидящим взором в темноту, она призналась себе, что если в доме и правда грабитель, то она могла бы стать помехой для Кейна, но все равно ей было страшно вот так сидеть неподвижно и ждать. Впервые Эмма осознала, что дом стоит особняком. Хотя в полумиле и жили соседи, холмы скрывали их от глаз, и вокруг не было видно теплого ободряющего света соседских окон.
