со мной.
Я вовсе не мечтала о возвращении домой, мне лишь нужен был повод заскочить в деканат, задержаться там и осмотреться, а необходимого качества бумагу мне пришлет почтой Марьяна. Пункт первый вычеркиваем.
Двор Академии заполнялся разномастными студентами, большими и маленькими, высокородными и простолюдинами, парнями и девушками, людьми и не очень. Во всяком случае, те очаровательные воздушницы, задирающие маленькую целительницу, людьми точно не были — стервами, гиенами, гадючками — но точно не людьми. Целители, владеющие магией Света, были довольно беззащитны: они не могли чаровать ни атакующие заклинания, ни защитные. Они умели только манипулировать человеческим телом при непосредственном контакте, то бишь лечить, возложив руки. И умели воздействовать на сознание, но это как придется: для менталистов высшего разряда не нужно прикосновение — сведут в дурку на расстоянии, а менталистам послабее нужно обязательно возложить руки на голову жертвы.
Вот и эта русоволосая целительница ничего не могла противопоставить бытовичкам-воздушницам, которые развлекались как могли: то волосы ей разворошат, то подол платья вывернут, оголяя ей ноги, а потом вообще сняли с нее сумку и стали с нею играть. Вроде взрослые второкурсницы, двадцатилетние тетки, а играют в «поймай мяч, собачка», только вместо мяча — сумка, а вместо собаки — миниатюрная целительница. Она бегала от одной дылды к другой, чуть не плача, прося отдать ей ее вещи, но бытовички лишь посмеивались и продолжали задорно левитировать сумку друг к дружке. Левитация чуть ли не самое важное заклинание у бытовиков, в хозяйстве часто приходится левитировать мебель, кастрюли, туши вепрей и оленей в хладниках… немудренно они владеют им так мастерски…
— Хватит! Оставьте ее в покое, — вскипела я негодованием, что со мной редко случается, — Возвращайтесь домой к гувернанткам, пусть вас поучат хорошим манерам.
— Ты кто такая? — снисходительно процедила та, что повыше, — первашка что ли? Молоко на губах не обсохло, молокососка, а пристаешь ко взрослым людям.
— В стенах этой академии не приветствуется травля. Может вы обижаете будущую придворную целительницу или будущую жену высокопоставленного вельможи, одумайтесь!
— Эту? — насмешливо произнесла она, — нет, эта точно станет никем: слабенький дар, простолюдинка, связей никаких, ей просто повезло попасть под стипендиальную программу. И вообще… о какой травле идет речь? Мы просто играем на свежем воздухе…
— Да-да, играем, — поддакнула вторая бытовичка.
— Тогда принимайте четвертого игрока, — решилась я, разворачивая водыные хлысты из каждой руки. Хотели поиграть? Будет вам игра, по моим правилам.
Что могут сделать мне бытовички-воздушницы? Поднять юбку? Отменяется, сегодня я надела брюки. Слевитировать меня на крышу? Походу да. Вокруг меня начали сплетаться узлы заклинания, я спешно заработала плетьми, накинув на них, заставив их истончиться и превратиться в веревки. Накинуть на себя щит уже не успеваю, нужно связать их пока они не закончили со мной. Только я одна, а их двое… Второрокурсницы были не лыком сшиты, причем привыкли работать в паре и вскоре вокруг моих щиколоток обвились воздушные путы. Довольные гадины подхватили меня за них и приподняли, отчего я перевернулась вверх тормашками…
— Кир, на дерево или на крышу? — изобразила задумчивость высокая бытовичка.
— Если на крышу, то не закрепишь… а к дереву привязать можно, — сообразила Кира.
Земля отдалялась…
— Что тут происходит? — раздалось столь же мелодичное, сколь и безразличное. Я изогнулась и увидела великолепную фигуру эльфа, принимавшего у нас экзамены.
— Нападение на первокурсницу? Да еще вдвоем на одну? Это не делает вам чести, Кирана Альгерда и Париша Тутовар. В уставе Академии черным по белому выведено: никаких магических дуэлей, — выговаривал звенящий голос Дивного, — Развязывайте путы и у меня есть для вас две новости: хорошая и плохая. Начнем с плохой: вы проходите в загон для грифонов, отрабатывать наказание. Хорошая новость: навоза там много, оранжереям удобрения никогда не помешают.
— Она первая напала! — протестующе вскричала Париша, — видите на нас незаконченные узлы водных плетений?
— Профессор Риавеннеон, позвольте вмешаться? — робко вмешалась целительница, — я свидетельница происходящего, поскольку была здесь с самого начала. Второкурсницы первые начали…
— Ты говоришь правду, — наклонил голову эльф, — Кирана Альгерда и Париша Тутовар за попытку обмануть преподавателя срок отработки продляется вдвое. Две недели. Все свободны.
А я почувствовала как узлы вокруг моих лодыжек ослабевают и полетела вниз головой прямо на преподавателя. Не успела я ни испугаться, ни как следует потренировать громогласный вопль, как очутилась на руках эльфа.
— Упс, — только и смогла вымолвить я, облегченно переводя дух. Повезло, что не шлепнулась в пыль… с этих Дивных станется не марать руки о человечку и избежать прикосновения, но преподаватель удивил… мало того, что поймал, так и не спешил выпустить из рук… я приобнимала его за шею, он склонился ко мне, немного, но и этого хватило, чтобы меня смутить.
Куда там многовековой селекции высокородных магов до идеального нечеловечески прекрасного лика Первородного? Безупречные черты лица, пронзительные, заглядывающие в душу глаза, обрамленные густыми ресницами, восхитительные золотистые волосы, которым позавидовала бы любая смертная девушка. Только вряд ли они стали бы завидовать ему, перед эльфом хотелось преклоняться и пресмыкаться, позабыв гордость, а ему только и оставалось, что безразлично носочком туфель смахивать в сторонку осколки разбитых девичьих сердец.
Дивные нечастые гости в нашей столице, за полтора года проживания в Арагоне, я повстречала только четверых, и по-правде ни один из них даже вполовину не был так прекрасен, как этот преподаватель… Несмотря на худощавое телосложение, в нем угадывалась нереальная сила, и то, как он держал меня, легко, как будто я не весила и грамма… В глазах все плыло, почему-то стало не хватать воздуха, виски сдавили огненным обручем, внезапно все прекратилось так же неожиданно как и началось. Эльф аккуратно опустил меня на землю.
— Виннтоль Катарина Азалия, — отчего-то нахмурился он, — поздравляю с зачислением, вы хорошо запомнились приемной комиссии.
— Благодарю, профессор Риавеннеон? — отчего-то присела я в безупречном реверансе, — я могу идти?
И поспешила прочь от задумавшегося эльфа, отрешенный взгляд которого я ощущала спиной вплоть до поворота… Странный эльф, красивый конечно, но странный… И что это было? Болела голова, в левом виске тюкало, словно дятлы пытались пробить в нем дупло. Меня что только что пытались прочесть? И судя по недовольному виду преподавателя, это ему не удалось. Возникает вполне резонный вопрос: если я не член правящего клана, то откуда у меня такая ментальная защита? Уй-ёй! И зачем я полезла куда не надо, спрашивается?
Глава 8
Филлис валялась на кровате, дрыгая ножкой и рассматривая учебники, талмуды высились грозной стопкой, вот-вот готовые обрушиться… А потолок-то подкопченный, так и было?
