включая меня, что было странно. Получается атака была не случайна, а спланирована.
— Так, кто следующий на очереди? — издевательски усмехнулся я, зная, что тянуть не стоит. Левая рука ужасно болела от ожога, и я мог потерять сознание в любую минуту.
Когда я уже думал, что хуже точно не будет — оказалось я ошибался. Хуже быть может и даже очень.
Позади шайки наверху тропы вновь заклубилась пыль. И когда оглянувшиеся назад бандюки радостно засвистели я понял, что мои шансы стремятся к нулю.
Ощутив, что с двадцатью бандитами одному не справиться, я решил попробовать что-то безумное.
Моя печать проклятия повреждена, так что есть шанс переродится. В отличие от них смерть меня не страшит, ведь я знаю о таких вещах, как реинкарнация и переселение душ. А вот они, надо полагать, еще нет.
У меня на лице засияла безумная улыбка, и я рванул вперед, прямиком в бездну пропасти.
Бандиты были в шоке, их даже немного выбило из колеи. Всех, кроме главаря.
Тот мгновенно спрыгнул с коня и попытался схватить мою руку, которая уже метилась к его горлу, чтобы отправить в ад.
Но вот беда, его нога запнулась за какой-то пыльный камень, и он неудачно поскользнулся в пропасть.
Я тоже отправился вниз — он успел зацепиться за мою рубашку.
Быстро сообразив к чему может привести падение с такой высоты я решил минимизировать риски.
Поэтому максимально насколько смог укрепил свое тело маной, главным образом голову и позвоночник. Руки и ноги не так критичны в случае их поломки и могут восстановится.
Мы кувыркались по склону довольно долго, с высоты десятков этажей, пока не врезались в один из тех больших валунов внизу.
Он тюкнулся прямо спиной, а мне повезло чуть больше — я упал на него. И тут же потерял сознание, уйдя в полную отключку.
Глава 5 Заманчивое предложение
«Где я, чёрт возьми?»
«Как я вообще живой?»
Пытался подняться, но моё тело не слушается. В итоге повернул голову, и опять эта пульсирующая боль в затылке.
Огляделся направо — там моя сумка. Медленно повернул голову налево, скрипя зубами от боли.
И вот там я увидел то, что сразу заставило меня извергнуть всё, что у меня было в желудке.
Слева от меня было то, что осталось от главаря, утянувшего меня за собой. Лужа крови окружала его изломанный труп.
Я видел рёбра, торчащие из его груди и внутренности, вылезшие наружу. Конечности были повёрнуты под неестественным углом, а череп проломлен так, что мозг просачивался через трещины.
На лице у разбойника осталось удивлённое и не верящее в происходящее выражение лица. Я не смог отвести взгляд достаточно быстро и снова блеванул.
Вид разлагающегося трупа гораздо хуже, чем чисто убитого соперника. Этот едкий запах и кружащие насекомые вновь заставляли мой желудок выворачиваться.
Как я вообще выжил?
Понятия не имею, что со мной творилось.
Ладно, нафиг это.
Главное, я не выгляжу как труп, а может, даже ничего и не поломал.
Дети же они, как коты — у них девять жизней.
Значит у меня осталось еще восемь.
А потом я снова потерял сознание.
* * *
Тяжелый голод разбудил меня из темного бессознательного состояния. Я огляделся, находясь внутри палатки, полностью отрезанный от внешнего мира.
Ума не приложу, как я вообще здесь очутился.
При каждом движении мое тело пронзала боль, словно ножом. Даже поворот головы был настоящим мучением, и стон боли вырвался из моей груди.
— Ты уже проснулся? — спросил парень, открывая вход в палатку, когда услышал мои стоны.
Парень не был похож на разбойника или бандита. Он явно дружелюбен и вежлив.
Рослый и мускулистый, видно, что давно дружит с оружием. Но скорее всего даже не Ванир, а обычный простолюдин.
С трудом привстав я сел на медвежьей шкуре.
— Спасибо за помощь. Можете сказать, где мы? — благодарно спросил я.
— Да не будь таким официальным. Я Бурдюк, или просто Бур, наемник, — ответил он.
— Приятно познакомиться, меня зовут Ал… Аль. — Я замешкался, решая, стоит ли называть свое настоящее имя.
И тут у входа в палатку снаружи я увидел зверолюда. Он занимался тем, что колол дрова для костра.
Полу-человек, полу-кот. У него было человеческое тело, но кошачья голова.
— Каракал! — воскликнул я вспомнив своего питомца, каракала Бастета из моей прошлой жизни.
— Эй, незачем так орать, — сказал Бурдюк, с испугом косясь на зверолюда. — Это наш компаньон и его зовут Джа-рах, есть еще Надя, но я познакомлю вас позже.
— Извините, — сказал я.
— Так значит тебя зовут Каракал? — спросил Бурдюк. Мне показалось, он усмехнулся. В полутьме палатки было непонятно, улыбнулся он или нет.
Мне пришла в голову мысль, а стоит ли открывать перед этим Бурдюком свою настоящую историю. Нет смысла рассказывать ему, что я наследник императора.
Если враги моего отца предложат награду, этот человек может выдать меня ради вознаграждения. Учитывая мое текущее состояние, у меня мало шансов на побег.
Я едва заметно кивнул.
Видя мой колеблющийся взгляд, Бурдюк, похоже, что-то понял.
— Ладно, никогда не слышал такое имя. Но можно я буду называть тебя просто Карак?
Я снова кивнул.
Но похоже этот парень был намерен задавать вопросы один за другим:
— По твоей одежде видно, что ты из высшего света, да? — улыбнулся он. Бурдюк заметил, что я молчу, и решил пролить свет на ситуацию. — Понимаю, у тебя много вопросов. Давай будем честными.
Ты в Лунном Лесу вот здесь. Мы наёмные охотники на монстров и только вчера закончили задание с Тенекрылами. Возвращаясь домой в Солнечный, мы нашли тебя. Так что, повезло тебе спастись.
Мои мысли крутились, и я понял, что теперь не принадлежу своей старой семье. Возможно я больше их никогда не увижу.
— Послушай, — сказал Бурдюк, пожимая плечами, — я уже выдал несколько фактов. Теперь твоя очередь. Что у тебя за прошлое?
Я задумался, прежде чем рассказать ему свою вымышленную историю.
— Раньше был слугой для знати…. Ээээ… поэтому у меня такая одежда. Но в лесу на нас напали разбойники… я смог удрать. Долго блуждал по лесу.
В общем я выдал ему запутанное вранье. Но будучи шестилетним ребенком только снаружи, но не внутри, думаю мне удалось его убедить.
Бурдюк нахмурил брови.
— Парень, я тебя по доброте сердца спас, но что-то ты темнишь? — спросил он с недовольством. — Ты что-то скрываешь?
— Веришь мне или нет, но я и сам не до конца понимаю, как все так вышло, — горько улыбнулся
