— Ничего серьезного. Так поболтать, потусоваться.
— Ты рассказывай, а я решу серьезно это или нет.
— На втором курсе Макс встречался с девушкой, но она оказалась школьницей. И Макс с ней расстался.
— Дружить можно с кем угодно. А вот физическая близость с несовершеннолетней…
— Поэтому он с ней и расстался, — торопливо ответил Никита. — Спросил, что будет, если вдруг… Ну, вы понимаете.
— А ты что ответил?
— Да так. Открой глаза, говорю, тебе что, студенток мало?
— И Макс послушался?
— Забил он на школьницу. У нас на факультете девчонок больше, чем парней. — Никита спохватился: — Только вы не подумайте ничего плохого, мы с Настей и Верой из-за керлинга познакомились. Это круто оказалось.
Ответ немного задел Петелину. Ее красивая умная Настя интересует парней только как мастер спорта по керлингу? Следователь перешла к главному вопросу.
— Передо мной телефон Миронова, — сообщила она студенту. — Смотрю фотографии и вижу странное место. Если вы друзья, ты должен знать, зачем Максим пробрался на стройку жилого комплекса «Венский квартал»?
Никита с минуту переваривал информацию, затем промямлил:
— Макс планировал квест на стройке. В подробности не посвящал, готовил сюрприз.
— И часто он так делал?
— Мы снимали помещение для квестов, но прогорели. И Макс решил сделать что-нибудь интересное в заброшенном здании или на стройке.
— Что он рассказывал про эту стройку?
— Почти ничего. Сказал, что в «Венском квартале» есть где развернуться. В последнем разговоре похвастался, что придумал самый страшный квест.
— Страшный? — переспросила Петелина.
— Он любил громкие названия. Это же игра.
«Жизнь страшнее», — мысленно согласилась Петелина и спросила:
— А ты с ним ходил на эту стройку?
— Нет. Я же сказал, Макс готовил сюрприз.
«Возможно, поэтому ты остался в живых», — подумала следователь.
После разговора она сопоставила новые факты с рабочими версиями убийств. Обычно во время бытовых ссор обиженный человек действует спонтанно и наносит множество колото-резаных ран первым подвернувшимся под руку ножом. На стройке было иначе: нож специальный, удары выверенные. Можно предположить, что убийца профессионально владеет холодным оружием.
Кому выгодно массовое убийство мигрантов? Радикальным националистам. Их лидер по кличке Резак сидит в тюрьме, а резня мигрантов продолжается, значит Резак не виновен. Отмороженные радикалы могли исходить из такой прямолинейной логики. И зарезали сразу четверых. Они рассчитывали на шумиху, которая поможет их главарю оправдаться.
Допустим, так и было. Националисты совершили задуманное, но на месте преступления их случайно увидел студент Максим Миронов. Пришлось выследить и убить его. Тут радикалы просчитались, смерть студента затмила массовое убийство таджиков.
В процессе рассуждения Елена непроизвольно нарисовала предмет, похожий на клинок. С удивлением рассмотрела рисунок и согласилась с интуицией: она должна обязательно допросить обвиняемого по имени Резак.
Глава 9
В следственный изолятор Петелина явилась в форме майора юстиции, предъявила служебное удостоверение, расписалась в журнале посещений, и ее проводили в комнату для допросов. Вскоре туда привели скованного наручниками Семена Белькевича по кличке Резак. Рослый лысый мужчина с усами в виде подковы и развитыми мышцами возглавлял праворадикальное объединение «Набат». Белькевич обвинялся в совершении убийств мигрантов на почве национальной ненависти и вражды в составе организованной группы.
Резак пребывал за решеткой уже четвертый месяц. Его соратники по «Набату» находились на свободе. По версии Петелиной дружки Резака могли убить студента Миронова, как опасного свидетеля бойни на стройке.
Увидев привлекательную женщину в форме, Белькевич приободрился:
— У меня новый следователь? Наконец-то!
— А чем прежний плох? Возможно, я еще хуже, — решила подыграть Петелина.
— Ха! Женщины слушают, а не диктуют условия. Надеюсь, меня, наконец, выслушают и поймут.
Желание выговориться надо поощрять, решила следователь и задала общий вопрос:
— Гражданин Белькевич, как, по-вашему, за что вы арестованы?
— За стремление сделать Родину чище и лучше. Мы боремся за чистоту расы, чтобы на наших улицах были славянские лица и православные храмы.
— Какие методы борьбы вы используете?
— Болтовня и митинги не помогают, власть нас не слушает. Сами видите, на наших улицах всё больше чужаков. Поэтому мы вынуждены прибегать к радикальным мерам. Запугать и выгнать мигрантов — вот наша задача.
— Мигранты понятие широкое. Кого именно надо выгнать?
— Всех без разбора: таджиков, узбеков, киргизов и кавказцев заодно! — запальчиво ответил Резак.
— Как вы определяете, кто неугодный мигрант, а кто наш родной россиянин?
— Ха! По морде, по языку. Меня тошнит, когда слышу на улице тарабарскую речь.
— А если они сопротивляются?
Белькевич посерьезнел:
— В этом-то и проблема. Пока враги разрозненны, с ними можно справиться. Но если они объединятся, нам будет туго. Надо гнать чурок пока не поздно!
Петелина не стала спорить. Она пыталась выглядеть понимающим собеседником, провоцируя Резака на откровенность. Следователь выложила перед Белькевичем снимки убитых в бытовке рабочих.
— Позавчера на стройке в Москве убили четырех граждан Таджикистана. Если рассматривать массовую резню как акцию устрашения, то это сильный ход. Это сделали ваши единомышленники?
Белькевич внимательно рассмотрел снимки и остался доволен:
— Мир не без добрых людей. Но мои парни из «Набата» так не поступают.
— Только что вы заявляли обратное.
— Вы не читали мой манифест, — насупился Резак.
— Много дел. Просветите, — попросила следователь.
— Мы не лезем на стройки и грязные производства. Пусть чурки там вкалывают. Но если они вышли в наш мир, на наши улицы, в наши кафе, клубы, подкатывают к нашим девушкам — тогда держитесь!
— Белькевич, вы четыре месяца в заключении. Кто-то из ваших соратников мог проявить инициативу, отступить от принципов.
— Да уж, слишком долго я здесь. Но ножи не наш метод, — покачал головой Белькевич. — Достаточно биты.
— А как же прозвище — Резак? Такое впечатление, что вы им гордитесь.
Радикал нехотя признался:
— Хотелось выглядеть крутым, а то в школе Семой звали. Мы подлавливали мигрантов на улицах, запугивали, избивали, снимали на видео. Я, по сути, видеоблогер, нужна была подпись под роликами. А Резак — звучит круто!
