Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Вот сюда-то мне и надо, подумал я и вышел из машины.
Пока я ехал, китайская жратва вполне улеглась в моем животе, и теперь я чувствовал себя сытым и полным сил. А поскольку я снова оказался среди русских, то в моей голове включилась охранная программа, и, прежде чем подойти к дверям ресторана, я внимательно осмотрел улицу. Все было вроде бы нормально. Перейдя через дорогу, я подошел к зеркальной двери и взялся за ручку. А прежде чем открыть дверь, еще раз огляделся. Все спокойно.
Ну, Знахарь, сказал я себе, пошли!
В просторном фойе было накурено и пахло едой.
Давешний вышибала сидел на высоком табурете перед механическим бильярдом и азартно давил на кнопки. При этом он страстно двигал всем своим огромным телом и бормотал под нос матерные ругательства. Игральный автомат звенел, жужжал и мигал.
Услышав, что кто-то вошел, вышибала, не отрывая рук от игровой машины, обернулся через плечо и, убедившись, что я не тот, кого он только что с позором выставил, вернулся к приятному занятию.
Отлично, подумал я, сервис на уровне. Ну-ну!
— Уважаемый! — громко и отчетливо произнес я, обращаясь к швейцару.
Он снова обернулся, и в его глазах можно было увидеть то, что он подумал. А подумал он приблизительно следующее:
«Ну чо тебе, в натуре, надо? Ты в кабак пришел? Ну и иди себе, а меня не отрывай!»
Но это было сказано только в его голове. А в реальности он неохотно слез с табурета, поправил засаленную гаврилку и, посмотрев на меня, просипел:
— Я вас слушаю.
Оценив его фигуру, я увидел, что он был хоть и огромен и зверообразен, но тяжел и рыхловат. Ладно, думаю, посмотрим, что дальше будет.
— Это у вас так принято встречать посетителей? — спросил я тоном сотрудника налоговой полиции.
Вышибала подобрался и помотрел на меня теперь уже с подозрением. Но ничего не ответил и продолжал молчать.
— Вы что, уважаемый, язык проглотили? — насмешливо спросил я, зная, что на такой вопрос ответа нет.
Вышибала наконец собрался с мыслями и ответил:
— Ресторан на втором этаже. Проходите, пожалуйста.
Он подумал и добавил:
— Будьте любезны.
И при этом сделал жест, который должен был изображать любезность. На самом деле любезности в его движении было не больше, чем в жесте палача, показывающего зеваке, где стоит плаха.
— Благодарю вас, — ответил я и пошел в указанную сторону.
Но, пройдя пару шагов, я остановился и, снова повернувшись к нему, спросил совсем другим, свойским тоном:
— Слышь, братан, я вообще-то сыт. Я сюда не жрать пришел. Дело у меня есть. Может, пособишь, брат? Как тебя зовут?
Вышибала расслабился, сбросил маску вежливости и респекта и, снова усевшись на высокий табурет, ответил:
— Виктором меня кличут. А что за дело? Теперь он оказался в своей тарелке и вел себя абсолютно естественно. Я прислонился к декоративной колонне и сказал:
— А я — Василий. Для своих — Васек.
И протянул ему руку. Он привстал на табурете и протянул свою. Его рука оказалась, как я и ожидал, тяжелой, сильной, но вяловатой.
После рукопожатия мы посмотрели друг на друга, и Виктор повторил вопрос:
— Так что у тебя за дело?
— Видишь, Виктор, — начал я, — тут до меня дошли слухи, что можно через русскую братву документы американские справить. А мне это край как надо.
— Понятно, — ответил Виктор, — а у тебя вообще-то документы в порядке?
— В полном ажуре. Просто я хочу сменить имя, а заодно и натурализоваться в Америке. Стать нормальным американцем.
— Понятно, — повторил Виктор и полез за сигаретами.
Я машинально повторил его жест, но тут же обругал себя и принял прежнюю позу.
Когда Виктор достал из кармана голубую пачку легкой «Явы», я удивился и спросил его:
— А что, американские ты из принципа не куришь?
— Да нет, — ответил он, — просто привык к «Яве», а от других кашель начинается. Так что курю эти. Их, слава богу, русские барыги возят достаточно.
Виктор закурил, а я, с завистью поглядев на него, отвел взгляд и продолжил расспросы.
— А сколько это стоит и сколько ждать? Виктор выпустил облако дыма и, прищурившись, ответил:
— Десятку сразу, это на лоера[1]идет, и десятку — против бумаг. Это — братве. А времени… Ну, недели две. Не больше.
— Хорошо, — согласился я, — я примерно так и слышал. А где гарантия, что эти документы будут настоящими?
— Ноу эни праблэм,[2]— ответил Виктор, — зайдешь в любой банк и засветишь там бумаги. Сам увидишь, что все в порядке. Тебе же никто не собирается продавать левую ксиву в подворотне, сам понимаешь.
— Понимаю, — опять согласился я, — если так, то годится. А с кем говорить об этом?
Виктор посмотрел на часы и, прикинув что-то в голове, сказал:
— Та-ак… Сегодня не получится. Давай, подваливай завтра в это же время, а я попробую договориться с Алексом, чтобы он тебя принял.
— Алекс? А кто это такой?
— Ну, Алекса тут все знают. Сам поймешь. А скажи, Васек, можно тебя так называть?
— Можно, я же сам сказал, для своих я — Васек.
— Пёрфект.[3]А ты давно здесь, Васек?
— Я-то, — засмеялся я, — да я тут, можно сказать, зеленый еще, как новый доллар. Всего лишь месяц, как приехал.
— И что, так ни с кем из братвы и не общался еще?
— Да как-то не срослось пока.
— Ну вот и пообщаешься. Алекс — человек уважаемый, — значительно понизив голос, сообщил Виктор, — здесь все вопросы так или иначе через него решаются.
Я понимающе кивнул.
— А ты откуда сам-то? — спросил Виктор.
— А я из Питера, — ответил я и тут же пожалел. Но, как говорится, слово — не воробей. Теперь нужно быть осторожным. Где-то я читал, что, прежде чем ответить, полезно дать паузу в несколько секунд. И сам обдумаешь, что сказать, и спрашивающий лучше усвоит. Надо бы не забывать об этом.
— А я из Гомеля, — сказал Виктор, — кантуюсь тут уже третий год. Хочется съездить домой, стариков навестить, да нельзя.
И он вздохнул.
— Что, ребята из казенного дома встретят?
— Да, блин, есть такое дело. Ладно, посмотрим, как масть ляжет. А ты сам-то как — чистый?
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
