— Это какой-то дурной сон, — услышала Джеки знакомый внутренний голос.
— Заткнись, — отрезала она. Она прибавила шагу, пытаясь отделаться от голоса, но ей это не удалось. Она выглядела на миллион долларов и была уверена, что Дино не устоит и попытается завладеть ею этим же вечером.
Когда дверь открылась, Дино улыбнулся, просто улыбнулся во весь рот и не мог вымолвить ни слова — такой красивой она была в этот момент. Он поднял ее на руки, поцеловал, поднял на вытянутых руках вверх и снова прижал к себе. Он посадил ее к себе на одно колено, потом на другое.
— Ты такая красавица! — вполголоса промолвил он. Пульсирующая волна тепла охватила всю ее: живот, руки, ноги. Дино засмущался и залился густой краской. Джеки положила руки на его широкие плечи, посмотрела прямо в большое, сияющее от счастья лицо, и поняла, что сейчас растает.
Бедняга не понимал, почему она так растрогалась. Дино был одним из тех людей, которые уверены, что весь мир знает об их недостатках, но при этом стеснялся своих достоинств. Он понятия не имел, какой привлекательной может быть его непосредственность, и за это Джеки его еще больше любила. Он тут же начал хмуриться, чувствуя себя очень неловко. Она отстранилась и страстно поцеловала его, и он растаял.
Когда они вошли в дом, Джеки достала бутылку «Айс Хед» из холодильника и начала что-то тараторить. Ей хотелось разорвать его одежду на кусочки, вскочить на него верхом и проскакать по комнате, но вместо этого она подошла к CD-проигрывателю и стала выбирать свои любимые песни, бормоча что-то бессвязное про свою мать; а Дино в это время стоял как зачарованный и не знал, как унять бурлившую кровь. Когда она повернулась, чтобы поставить диск, Дино подошел и обнял ее сзади. Он натянул платье на ее спине и потерся о шею, нежно прижимаясь к ней.
— Ты такая восхитительная, я хочу стянуть с тебя трусики сегодня, — прошептал он. Джеки повернулась и выскользнула из его рук, словно испугалась, что он собирается сделать это прямо сейчас.
— Нет-нет, непослушный мальчишка! — воскликнула она и сама себе в этот момент показалась похожей на какую-нибудь старую деву. Она снова прильнула к нему и поцеловала. А почему бы и нет? Почему бы не разрешить ему снять с нее трусики и все остальное в придачу? Почему не сегодня?
Она отстранила его.
— Ладно, давай-ка займемся разборкой, вернее, уборкой, — бодро начала она. Она указала на тарелки, которые мама Дино развесила на стене. Надо было подготовить дом к празднику, чтобы ничего не разбилось и не сломалось, именно за этим она и пришла. Она поставила в сторону «Айс Хед». Как только она повернулась, Дино тут же обнял ее сзади, и она была вынуждена опереться о стену, но последовал за ней, прилипнув к ее спине. Джеки начала собирать тарелки. Дино чувствовал, что превратился в ходячее кресло для Джеки.
— Мы можем сделать это все завтра, — заныл он. Но Джеки только улыбнулась через плечо.
— Иди и принеси газеты, — велела она.
Он помедлил и потащился за газетами.
Мама Дино вечно что-нибудь собирала. Она могла собрать коллекцию из чего угодно, потом все продать и начать сначала. Сейчас уже год ее страстью были эти самые тарелки 1940 года с изображением персонажей романов Диккенса. До этого она коллекционировала броши для шляп, а еще раньше — подставки для яиц. Тарелки же стоили значительных денег. Дино никогда особо не обращал на них внимания, но сейчас, сняв их со стены и держа в руках, он понял, какие они хрупкие.
— Может быть, тусовка — это не такая уж хорошая идея, — заметил он с сомнением, когда первые тарелки были бережно завернуты в газеты.
— Все будет в порядке, я знаю, как их надо упаковать. — Джеки наслаждалась приготовлениями. Скоро все двадцать пять тарелок, самые маленькие из которых были размером с обычную глубокую тарелку для супа, а на самой большой можно было подать целого лебедя, были завернуты, упакованы в коробки и готовы для того, чтобы их отнесли наверх в комнату.
Закончив с этим, они сдвинули всю мебель в угол, чтобы освободить пространство. Комната сразу стала в три раза больше.
— Вот это да, ты только посмотри, сколько места! — выдохнула Джеки. Дино нажал кнопку компактника, и зазвучала песня «Они всегда это делают», Джеки начала пританцовывать, и они задвигались по комнате в ритме песни. Дино не очень-то хорошо танцевал, так что он гораздо больше любил медляки. Они крепко обнялись и кружили по импровизированной танцплощадке, медленно и смачно целуясь, и через минуту уже оказались на диване.
Она самозабвенно целовала его, а он в это время расстегивал ей платье и ласкал грудь. Она видела, как он тайком бросает туда взгляды, и это ее еще больше заводило. Она вся изогнулась, когда он стянул с нее платье и обнажил живот, а его рука скользнула вниз и нащупала крошечные трусики, которые едва прикрывали ягодицы. Его пальцы забрались внутрь и начали массировать ее попку, сначала с одной стороны, потом с другой. Джеки приподнялась и задрала трусы, освобождая для его ласк два полушария. «Это» должно было случиться сейчас, они уже подошли совсем близко к моменту, после которого не было бы пути к отступлению, как вдруг Джеки села и, словно против своей воли, предостерегающе подняла палец вверх.
— Но только в трусах! — выпалила она и потянулась за бутылкой «Айс Хед».
— Почему? — опешил он. Он не мог этого понять. Они были одни. Они были охвачены страстью. Он не знал, что Джеки сама не понимает, в чем дело.
— Ну… я не чувствую, что готова к этому… — начала было она.
— Ты никогда не будешь к этому готова, да? — процедил Дино сквозь зубы.
— Нет, буду! — закричала Джеки. Она была готова завыть от бессилия, потому что Дино был прав. Самым унизительным во всей этой ситуации было то, что какой-то дурень типа Дино, который понятия ни о чем не имел, указывал ей, умной и разбирающейся в жизни девушке, на ее слабость. Она была готова его убить за это. Она встала и начала поправлять одежду.
— Завтра. После тусовки, — произнесла она.
— А может быть, сегодня?
— Я не могу. Мама и папа ждут меня вечером домой, и я им сказала, что завтра останусь у Сью. У нас будет вся ночь впереди. Вся ночь, — Джеки сама не понимала, почему она вдруг так поспешно ему наобещала золотые горы. Может, ей самой надоело все время останавливать его, может быть, в глубине души она решила, что достаточно ждала нужного момента и пора уже просто с этим покончить. Пусть произойдет то, что должно произойти.
— Ты и я, мы будем совсем одни, когда все уйдут по домам, — пообещала она. — Тогда мы это сделаем. Идет?
Она чувствовала себя так, словно отнимает конфетку у ребенка.
— Ты знаешь, я легко могу найти кого-нибудь, кто не будет такой недотрогой, как ты! Ты не единственная рыбка в море! — нахмурился Дино. Он что, в самом деле, это сказал? Он сравнил Джеки, все, что с ним произошло за последние дни, все, что он сейчас любил, — с какими-то рыбами? Он сам не понимал, какая муха его укусила.
