Я заорала, словно раненое животное – у меня даже в глазах потемнело.
– Перкинс, – появившийся в дверях констебль окинул нас внимательным взглядом, – что здесь происходит? За мальчишкой явился хозяин, надеюсь, ты не позволял себе лишнего.
– Никак нет, сэр, – отозвался тот, пряча флакон в карман своей формы.
Камеру отперли, и я вышла наружу, почти повалившись на пол от облегчения при виде высокой фигуры Харрингтона-младшего.
– За что его задержали? – спросил он грозным голосом, обращаясь к констеблю Перкинсу, моему личному неприятелю.
– Мы делали облаву в опиумном притоне, и ваш мальчик был арестован в числе прочих...
Харрингтон взглянул на меня, как бы прося объяснения данному факту.
– Я шел из аптеки, – сказала я твердым голосом, – миледи Харрингтон отправила меня за сердечными каплями, а тут налетели эти наглые бобби и повязали меня. Вон, у этого в кармане купленное мной лекарство... Пусть вернет его или выплатит полную стоимость!
Перкинс глядел на меня с плохо сдерживаемым раздражением: выхватил из кармана флакон и швырнул его мне в руки. Я едва успела его поймать...
– Можно я пройду в уборную, сэр? – обратилась я к Харрингтону, сжимая в руках вновь обретенную свободу. – Мне надо избавиться от... ну, вы сами понимаете.
– Иди. Я подожду тебя!
Я не могла больше ни секунды оставаться ни в этом ужасном месте, ни в этом мальчишеском теле в грязной, завшивленной одежде. Я глянула на плескавшуюся на донышке янтарную жидкость и пригубила ее по минимуму...
… и не сразу поняла причину странного раздражения, буквально пузырящегося в моей голове. С чего бы это мисс Синглтон быть столь раздраженной и почему у меня... мужские руки?! Я заметила лацканы казенной полицейской униформы и обомлела: я – Перкинс! Я этот несносный верзила с насмешливой улыбочкой... Быть такого не может. Почему?
Удивление и испуг накрыли меня одновременно, а усатый мужчина – должно быть мой начальник – продолжал как ни в чем ни бывало:
– В особняк сэра Денбери проникли неизвестные и учинили погром в комнате покойной мисс Алисии Хэнсли, жертвы на балу у Харрингтонов. По словам хозяев, похищено ничего не было, и это лишь усложняет и без того непростое дело... Я хочу немедленно отправиться по указанному адресу и переговорить с родителями девушки. Будьте готовы сопровождать меня незамедлительно!
****
– Да, сэр... то есть, так точно, сэр... то есть...
– С вами все в порядке, Перкинс? – осведомился инспектор в недоумении.
Я прочистила горло:
– Все хорошо, сэр. Буду готов незамедлительно, как вы и просили!
– Очень на это надеюсь, – произнес тот, не совсем убежденный. – Можете идти!
И я вылетела за дверь. Припала было к ней спиною – ради успокоения – да наткнулась на удивленные взгляды коллег, всех как один вылупившихся на меня. В голове мгновенно созрел мстительный план, и я, одной рукой нащупав в кармане многострадальный флакон, другой – расстегнула пуговицу на штанах констебля... Издав что-то вроде овечьего блеянья, я пригубила остатки превращайки и в тот же момент оказалась за обеденным столом в компании матери и отца. Контраст между двумя декорациями был столь силен, что я не сразу поняла, что матушка обратилась ко мне с вопросом и явно ожидала ответа:
– Простите, я кажется, не расслышала вопроса? – пролепетала я в мнимом раскаянии, и маменька снизошла до повторного:
– Я спрашивала, не изменила ли ты свое мнение о твоей новой горничной?
– Новой горничной? – я не имела никакого понятия, о подоплеке данного вопроса. – Прекрасная девушка. Я ей полностью довольна!
Матушка округлила глаза и нахмурила брови одновременно.
– Не прошло и часа, – сказала она, – как ты велела мне выставить ее за дверь. Сказала, что более безрукой девицы в жизни не видывала! А теперь утверждаешь совершенно обратное... Как это понимать? – И прищурив глаза: – Ты какая-то странная в последнее время...
– Наверное, я б... – слово «беременна» почти уже сорвалось с моего языка, но, к счастью, я вовремя сообразила, что в данном контексте да к тому же в данном временном периоде шутить на такую щекотливую тему было бы крайне неуместно. – Наверное, я все еще не в себе после смерти Алисии, – поправилась я, напустив на себя горестный вид.
Матушка поджала губы: говорить о смерти моей погибшей от инъекции морфина подруги казалось ей так же неуместно, как обсуждать, например, разряженную кокотку в дверях дорогого борделя. Именно поэтому она поспешила сменить тему на более безопасную:
– Смерть бедной девочки просто ужасна, – сказала она, – однако не думай, что я – да и не только я, поверь мне, деточка, – позабыла о твоем долгом отсутствии на балу у Харрингтонов.
– Но я всего лишь отдыхала в углу за пальмой! – воскликнула я, почти искренне возмущенная.
– Кое-кто видел тебя в компании Харрингтона-младшего, – никак не отреагировала на мой выпад матушка мисс Синглтон. – Уверена, слух об этом охватит лондонское общество похлеще лесного пожара.
Ее самодовольный тон никак не вязался с якобы полным осуждения внушением, и я произнесла:
– Между нами ничего не было!
– Но об этом никто не знает, моя дорогая, – матушка улыбнулась почти с умилением. – А у Харрингтона определенная репутация, ты же понимаешь... Оставаться наедине с таким мужчиной крайне опасно... для репутации любой девушки.
Боже, подумала я: да она же с ума сходит от предвкушения нашего скоро родства с Харрингтонами, и такое простое решение проблемы отягощенной младенчиком мисс Синглтон показалось мне даром свыше. Почему мы сами до такого не додумались?
– Могу я выйти из-за стола? – вопросила я как можно более расстроенным голосом. Боялась растянуть рот в неуместной счастливой улыбке...
– Можешь идти, – смилостивилась матушка. Отец поддержал ее молчаливым кивком. – Позже поговорим об этом. Отдыхай, моя дорогая! Доброй ночи.
– Доброй ночи, – отозвалась я, спеша в свою комнату. Нам с Хелен предстояло о многом переговорить...
Тайный любовник и прочее
Хелен – настоящая Хелен, без Брайана в голове – оказалась тихой, унылой девушкой, даже в половину не столь очаровательной, каковой она бывала, сидя на моей кровати и хмуря в задумчивости лоб. Ей явно не хватало харизмы и уверенности в себе...
– Помоги снять платье, – попросила я, расстроившись, что Брайан еще не вернулся. Что могло его задержать?
Девушка принялись расстегивать пуговки на моем платье с осторожностью сапера, опасающегося наступить на заложенную в земле мину. Ее покрасневшие глаза заставили меня устыдиться поступков мисс Синглтон: похоже, та устроила девушке ужасную взбучку. Бедняжка! И уже во время расшнуровки корсета я почувствовала, как почти невесомые пальцы Хелен-настоящей вдруг обрели твердость и уверенность ее более совершенной версии.
